Секс-пуля
Шрифт:
– Вам не откажешь в сообразительности.
– Наблюдательности, дорогая Даша. Вы с ней с разных планет, а порода одна. Другое дело – Зина.
– Так на кой я вам сдалась, если у вас есть ваша Зина?
– У меня нет Даши.
Он стал медленно сгибать и разгибать руки в локтях. Раз от разу все больше отдуваясь. Когда упражнение было закончено, он поинтересовался целью визита.
– Вы получили свои тысячи от Лоскутова?
Он утвердительно кивнул.
– Разобрались, значит.
– Вас это огорчает?
– Ничуть. Можете мне открыть один секрет?
– Смотря какой. – На лице толстяка
– Почему вы решили, что Розанова убили свои же?
– О, – казалось, он был разочарован, – это просто, и никакого секрета здесь вовсе нет. Не так давно об этом через день говорили по телевизору. Вы помните, когда поменяли состав зерна на состав красной рыбы?
– Ну, да. Ела дешевую рыбу. Помню.
– В прошлом году этим занимался чуть ли не губернатор области, а в этом какой-то член правительства. Далее будет уже не один поезд, а два. Мэр Владивостока заявил о том, что готов махнуть кучу рыбы на кучу зерна, непосредственно для нужд города. В ответ наш мэр кинул клич. У них этой рыбы... а у нас этого зерна... И обе стороны с наваром. От правительства сделка состоялась де-факто. Из Владика вышел уже второй состав и идет сюда, а наши зерно туда еще не отправили. Получается так, что тот, кто отправит свое зерно, станет хозяином рыбы. А ее, родимую, наша область прожует только так. Цены на мясо знаете, надеюсь.
– Я удивлена, что вы знаете.
– Приходится читать газеты. Радио слушаю, смотрю телевизор. Ежедневно. Работа у меня такая.
Он перешел к приседаниям. Упражнение в его исполнении выглядело весьма неэстетично, но Дарья глаз закрывать не стала, отворачиваться тоже.
– И кто же главный претендент?
Пришлось ждать, пока он закончит упражнение, чтобы услышать ответ.
– Уже известен победитель – это Веня Волоков. Погрузка, как мне представляется, идет в данный момент. В дерьмо Волокуша попал после смерти Андрея. Все считают, что это он его убрал. Так что, если вы грохнете Веню, можете рассчитывать на вознаграждение. Только сделать это будет непросто. Мужик в десять раз увеличил расходы на охрану. Да и не он это, если честно.
– А кто?
– Вот этого я не знаю, – он театрально развел руки в стороны. – Ты не забыла, Дарьюшка? До нашего с тобой со... единения осталось триста шестьдесят три дня.
– Очень остроумно, – фыркнула она. – Может, дадите адрес Вени?
– Неужели ты думаешь, что тебе по плечу раскрутить такое дело? Кто ты такая? Посмотри на себя в зеркало. Красивая букашка и не более того.
– Ты сейчас получишь, толстый боров. – Она двинулась на него, сжав кулаки.
– Ой, не надо, не надо! – заголосил он шутливо, закрывая лицо от возможных ударов.
Дарья с превеликим удовольствием заехала ему кулаком в бок. Удар, может, и оказался чувствительным, если бы на месте бизнесмена была женщина, ну а Шустрикову она только жир растрясла.
– Полегче, полегче, – тараторил он, отступая. – Не тратьте силы. Они вам еще могут пригодиться.
– Адрес, говори адрес. – Она снова размахнулась, но он неожиданно быстро для толстого человека переместился в пространстве и обнял ее.
– Отпусти, отпусти, у нас еще целый год впереди. – Она уперлась руками в его грудь, оказавшуюся отнюдь не жирной, а мускулистой.
– Большая Садовая,
– Тебе деревья надо с корнем вырывать, а не женщин тискать. – Она стала оправлять на себе одежду.
– Я рад, что тебе понравилось. – Шустриков снова принялся приседать как ни в чем не бывало.
Приехав к дому номер восемьдесят, она не знала, под каким соусом себя подать.
– Здравствуйте, я ваша тетя. Где тут мальчик Веня?
Ничего умного в голову не приходило. Пришлось по-глупому. Вышла из машины и вошла в подъезд. Чего думать-то? На лестничной клетке, где была квартира Волокова, стоял плотный брюнет в кожаной куртке с меховым воротником и курил.
Как только Дарья собственными телодвижениями обозначила цель своего визита, он поспешил поинтересоваться, кого ей надобно.
– Вениамин дома? – томно и с легкой блатнецой поинтересовалась Дарья, нагло глядя в глаза топтуну. – Его сегодня можно или нельзя?
– Стой здесь, козочка. – Он выкинул сигарету, открыл дверь, которая оказалась не закрытой на замок, и исчез в квартире.
Скоро появился снова.
– Шубу снимаешь в коридоре, там же оставляешь и сумочку, проходишь прямо и направо. Смотри не перепутай. Веди себя тихо.
– За-дол-бал, – четко отреагировала Дарья.
После этого брюнет заткнулся.
Волокуша, мужчина лет пятидесяти с четко обозначившейся лысиной, сидел в кресле, пил чай и смотрел по видику боевик.
Взглянув на Дарью, он лишь пошевелил пальцем, и стоящий за ней охранник схватил ее за плечи и выпихнул прочь из квартиры, выкинув следом шубу и сумочку.
Дарья при этом не сказала ни слова.
«Дура. Нарисовалась. Что теперь?»
Она села в машину и задумалась.
«Куда податься? Поехать поискать, где идет погрузка? Что это даст? Узнает, откуда везут зерно. Кому реально принадлежало? Может, это зерно Андрея. Тогда больше нечего доказывать, и это действительно он.
Почему Шустриков взял с Лоскутова на десять штук меньше. Фраза Виталия Алексеевича: «Он будет мне обязан» ничего не проясняет.
Почему в одну ночь с Розановым убили Петю? Какая связь? Автослесаря не просто убили. Его натурально казнили. Боялись, что назовет имя человека, который продал ему запчасти от «пятисотого»? Могли просто припугнуть.
Это уже строчки из другой песни».
Дарья покачала головой и сорвалась с места.
Состав с зерном она нашла лишь под вечер.
Увидев, что из будки диспетчера на станции «Трофимовский-1» спускается вниз женщина, Дарья предприняла все, что от нее зависело, чтобы та открыла рот.
Вначале она спросила, не знает ли та, когда пойдет какая-нибудь электричка до Ртищева. Увидев перед собой богато разодетую девку, женщина смекнула, что та доход имеет. Раболепие на Руси – вещь обычная. Баба что-то затараторила и потащила ее к расписанию. Оказалось, электричка будет только через полчаса, что было весьма кстати. Дальше Данилова на ходу придумала историю о том, что ее муж лежит в больнице с черепно-мозговой травмой, и ей так тяжело, и она только что от него, и одна она пить не может.