Секс. Любовь. Свадьба
Шрифт:
И не успеваем мы добраться до этой чертовой части, как Севи возвращается к нашей двери. Сначала он лает, а затем произносит:
— Можно войти? — Потом говорит: — Позалуста, мам, — и сразу же добавляет: — Папочка, позалуста.
Как только я собираюсь подойти к двери, Ноа останавливает меня.
— Предупреждаю, если мы не закончим, я сойду с ума. Я имею полное право взорваться. — Мой муж начинает дуться. — В прямом смысле, мои яйца чертовски болят.
Севи, стоящего за нашей дверью, трудно игнорировать, поэтому мы идем в душ, где его не слышно.
— Мы плохие
Ноа ничего не отвечает. Он слишком сосредоточен на том, чтобы затащить меня под струи воды в душевой, где мы сможем закончить начатое. Муж решительно толкает меня к стене, и я смотрю вниз, когда он входит в меня, проводя ладонями от моих бедер к шее. В этот момент возникают трудности, потому что я понимаю, что могу захлебнуться.
Спустя пару минут я уже не уверена, что хочу, чтобы Ноа был грубым. Конечно, это опасно. Видеть звездочки перед глазами и страдать от нехватки воздуха — это сексуально? Я задохнусь? Кажется, я начинаю бредить. Я проглотила столько воды, что чувствую, как меня подташнивает. Я сексуально бьюсь головой о стенку душа? На самом деле нет. Мне больно.
Но… в этом что-то есть, и, если это вернет в отношения искру, разве может быть какой-то вред?
Еще через несколько минут я передумываю по поводу штуки под названием «Давай сделаем это жестко». На хрен все. Люди, которые считают, что причинение физической боли во время секса возбуждает, явно слишком долго испытывали нехватку кислорода. Из-за этого они перестали нормально соображать.
— Ноа?
Сначала он не останавливается. Муж увлечен процессом. И я понимаю почему. Ведь это горячо, запретно и эротично, верно? Нашу ванную заполняют звуки удовольствия, шлепки тел, хрипы и стоны (а в моем случае крики боли). Так что Ноа продолжает толкаться в меня. Когда я в очередной раз бьюсь головой о стенку душевой и понимаю, что к утру у меня точно будет сотрясение мозга, его хватка на моей шее усиливается. Я кричу от боли. Реальной боли, а не от удовольствия.
— Ты делаешь мне больно!
— О, слава богу, — задыхаясь, произносит он, отступая от меня. — Не могу поверить, что ты заставила меня это сделать.
— Я не заставляла тебя, — произношу я, а капли воды, отскакивая от его плеча, падают на мое лицо. Надо придумать, как перекрыть доступ воды к лицу и продолжить в том же духе. — Хочешь попробовать в задницу?
В наших отношениях такого еще не было, для нас это в новинку. Или так, или я позволю Ноа кончить на лицо. После прошлого раза я два дня не могла нормально видеть, так как что-то мешало в глазу.
Естественно, когда вы предлагаете мужчине сунуть член в задницу женщины, Ноа, как и любой другой на его месте, желает этого.
— Черт, да. Я хочу.
Внезапно я начинаю нервничать, когда понимаю, что мы будем использовать смазку в душе. Подробнее об этом позже, но в тот момент я посылаю ему серьезный взгляд.
— Что, если я обделаюсь?
Ноа невозмутимо фыркает и закатывает глаза:
— Я видел, как из твоей вагины вышли пятеро младенцев, и ты, по сути, наложила кучу прямо в руки врача, когда рожала Севи. Уверен, теперь мне ничто
Я смотрю на него.
— Я же спрашивала тебя, а ты сказал, что этого не было. — Опускаю взгляд на его стояк и улыбаюсь.
— Не хотел тебя смущать, поэтому ничего не сказал. — Ноа хватает меня за бедра и рассматривает свой приз. — Ты не обделаешься.
Сделав глубокий вдох, я беру смазку и выдавливаю небольшое количество на ладонь. Когда я поглаживаю член Ноа, покрывая его прохладным гелем, у мужа перехватывает дыхание.
После он снова прислоняет меня к стенке душа, но на этот раз к ней прижимается мое лицо. Лучше оно, чем затылок. И мы делаем это.
Протянув руку между нашими телами, Ноа пристраивает член около моей задницы, и я смотрю на него через плечо. Мы прикрываем глаза, когда он медленно скользит внутрь.
Я наблюдаю, как Ноа, наклонив голову вперед, кусает нижнюю губу и хмурится от удовольствия.
— Иисусе, — бормочет он, вздыхая.
Его взгляд, которым он посмотрел на меня перед тем, как вошел в мою задницу, — единственная романтическая штука во всем этом. Мне некомфортно, задница горит и чертовски болит. Но, эй, муж наслаждается этим. Вот только… Я пытаюсь держаться за стену, потому что моя левая нога соскальзывает.
А Ноа без ума от угла, под которым он входит в мой зад.
— Черт… Какая тугая, — рычит он мне на ухо, когда я наклоняюсь вперед.
— Это только начало, — говорю я, стиснув зубы от боли.
Избавлю вас от большинства деталей, потому что, по-моему, в этом нет ничего романтичного. Но если Ноа этого хочет, может быть, все не так плохо, верно? Ох, но это так. Каждое движение причиняет боль, которую моя задница в жизни никогда не испытывала. Вагина привыкла к боли. Задница… Бедная девочка вообще не была готова к подобному. В какой-то момент я всерьез думаю, чтобы взять телефон и зайти на сайт «Вебмедицина», чтобы посмотреть, может ли анальный секс причинить мне вред и нанести непоправимый ущерб моему заду.
Так и не привыкнув к боли, я начинаю психовать. Поверьте, вы бы не хотели оказаться со мной на одном этаже, когда я рожаю. Что уж говорить об одной комнате. К сожалению, сейчас тот самый момент.
— Ты в порядке? — наконец спрашивает Ноа, когда я пытаюсь сменить положение и при этом не соскользнуть с его члена. Ощущение, будто я пытаюсь просверлить свою задницу или что-то в этом роде. Это ужасно, но горячее и тяжелое дыхание Ноа бесит меня еще больше.
— Просто не трогай меня.
Серьезно, я испытываю такую боль, словно сру колючей проволокой.
— Хочешь остановиться? — задыхаясь, спрашивает он возле моего уха.
— Нет.
Вы решили, что я хочу прекратить это, верно? Я должна бы остановиться. Но дело в том, что не хочу. Боюсь, если сделаю это, то в тот же момент мы потеряем искру. А ведь мы только ее обрели.
— Дорогая, если тебе больно, мы можем остановиться. — Ноа кряхтит напротив моей ключицы, когда я выгибаю спину, позволяя его члену проникнуть еще глубже. Он изо всех сил пытается удержать мое скользкое тело. — Причинение боли не очень-то меня возбуждает.