Секториум
Шрифт:
— И ты молчишь?
— Это я-то молчу?
Алена взяла у меня телефон.
— У меня уши опухли от звона, — процитировала я Ксюху.
— Шеф! — сказала она в трубку. — Тут странный фон. Ирина утверждает, что язык контакта не человеческий. Как бы проверить?
Алена выслушала начальника и передала трубку мне.
— Не можешь определить язык? — спросил Вега.
— Я не была готова. Все произошло спонтанно. Если надо, можно вернуться и повторить.
— Однажды с тобой было нечто похожее?
— Вы хотите сказать, отключение от гиперматрицы? Похоже, было.
— Похоже или то же самое?
— Я пока затрудняюсь.
— Определи
— Вы же запретили нам брать приборы.
— Я дал вам Мишу, — напомнил он. — Передай ему трубку.
Телефон пошел по рукам.
— А что я сделаю? — возмутился Миша. — Шеф, у меня нет даже транслятора. Что? Какое «на глаз»? Я забыл, когда последний раз брал ФД!
Джон выслушал указания начальника без эмоций. Володя крякнул, усмехнулся и вернул телефон Алене. Разговоры пошли по второму кругу, затем по третьему. Только Имо обошли стороной. Имо было по-прежнему на все наплевать, даже на Аленин телефон, который трещал и повизгивал у него за пазухой. Имо рисовал что-то на плече Вовки-маленького, который являлся большим поклонником его творчества. Наши дела их никак не касались.
Вовку-маленького и большого Имку решено было оставить дома друг другу на попечение, но в полночь Имо почему-то проснулся, зачем-то сел за руль и дал понять, что вынести его из машины можно только с креслом. С ним спорить — без толку терять время. Сонного Вовку положили на заднее сидение. Возле монастыря их опять решено было оставить в машине, но Имо вышел из автобуса, а Вовка проснулся, и забрался ему на плечи. В таком виде мы десантировались на закрытую территорию сквозь ту же дыру в заборе.
— Неувязочка, однако, — заметил Миша, читая стенд. — Монастырь-то женский, — но Алена заставила его соблюдать обет тишины до тех пор, пока мы не вылезем через ту же дыру обратно.
Пока Миша молчал, из его карманов сыпались секторианские оптические «гвозди», сенсоры для фазодинамических антенн, блоки питания для транслятора, позволяющего обрабатывать информацию на офисном компьютере, находясь в любой точке Солнечной системы. В общем, все то, что шеф запретил ему везти с собой и был осыпан упреками. Все это Миша молча собирал в систему и подсоединял то к очкам, то к прибору, спрятанному в рукаве. Что за прибор, он показать отказался. Наконец из кармана был извлечен настоящий фазоакустический усилитель с записывающим устройством, и повешен мне на ухо.
— Не лапай сенсор. Само запишется, — сказал Миша.
На этот раз передо мной стояло в фазе пятеро «белых» существ. Один из них был трехметрового роста с двумя головами. Нижняя голова была молчалива, верхняя вертелась. Ее пыталось утихомирить другое «белое» существо. Они вступили между собой в диалог, а я рассмеялась, и присела на камень. Запись шла. Все таращились на меня в ожидании. Воздух тяжелел, образы плавали, в пустых окнах мерцали факела, организм старался заснуть сидя. Мне было смешно и обидно, к тому же неловко за себя и за то комическое мероприятие, которое устроилось с моей подачи. Чтобы перестать смеяться, я представила себе лицо шефа.
«Белые» существа утомились ждать, окружили меня и загалдели. Эти «слизняки» не напугали бы младенца. «Надо же было так переволноваться за ребенка, чтобы пуститься удирать от его фазовой проекции», — думала я, и прикидывала, в каких выражениях мне объясниться с коллегами, чтобы смягчить позор. Никто никогда не говорил мне, что люди могут выглядеть в фазах как «белые гуманоиды». Кто мог предвидеть подобный конфуз?
Я попросила своих товарищей галдеть по очереди, и стала рассматривать их. «Белые»… натурально «белые». Они вопросительно стояли надо мной и бубнили на языке, которого я не узнавала, не классифицировала даже приблизительно. Я чувствовала себя одним из сумасшедших привидений. О том, что фаза может искажать язык, мне тоже никто не говорил. По совести сказать, я никогда серьезно не занималась акустическими фазами, потому что в конторе был хороший дешифратор, именно тот, который висел на моих очках и читал биотоки мозга. «Посижу немного. Куда торопиться?», — решила я, когда из факельной темноты мне в лицо блеснули глаза чудовища, точь-в-точь с картинок о первобытной эре. Кто-то дернул меня за руку. Я растерялась, потому что увидела настоящего дракона: воздух сиял вокруг его мощного тела, с языка валил пар. Чудище оскалилось, издало рев, с меня сорвали очки.
— Уходим!!!
Пронзительно залаяла собака, ей отозвался лай со всей округе. Как зайцы мы перелетели через забор, бросились к дороге, прыгнули в автобус и залегли под сидения. Имо вспомнил навыки автогонщика. Никто не рискнул обозвать его самоубийцей, не нашлось желающих даже приподняться и поглядеть, есть ли погоня? Не думаю, что за нами гнался кто-нибудь, кроме сторожевой собаки, но народ затаился, и стал приходить в себя только на дороге к поселку.
Миша полез под сидение за акустическим прибором, который слетел с очков. Алена села в кресло, потирая ушибленный локоть.
— Что? Не записалось? — догадалась она по Мишиной мрачной гримасе. — Или ты не туда включил?
— Нас заметил сторож? — спросила я.
В автобусе начался хохот. Больше всех веселился Вовка-маленький. Похоже, именно такие приключения обещал ему дед, когда звал в турне.
— Что? — удивилась я.
Не весело было одному Мише. Он продолжал молчать, ковыряясь в устройстве.
— Ты не видела, как драпали сторожа, — сообщил Володя старший. — Пес и тот в будку запрыгнул.
— Мы были похожи на инопланетян?
— Конечно, — подтвердил Володя. — Мишка-то развернул антенну на всю мощь. — Мало ли чего они видели. Может, над нами нимбы светились?
— Они видели то же, что мы, — объяснил Джон.
— Черт, — выругался Миша. — Батарею посеял.
Только Алена стала рассуждать по делу:
— Там действительно идут раскопки. Наверно, охраняют от местных копателей. Надо аккуратнее себя вести, когда с фазодинамикой работаешь.
Миша выругался еще раз. Видно, батарея была хорошая.
— И тебе не стоило погружаться в фазу целиком, — обратилась Алена ко мне. — Всегда надо оставлять одно ухо и один глаз в реальности. Адам тебя не учил?
— Он ее кое-чему другому учил, — съязвил Миша.
— Помолчи. Так вот, — сказала она. — К этому дрянному месту больше ни шагу. Всех касается.
Утром Миша все-таки вернулся в монастырь, чтобы найти потерянную улику, а заодно пообщаться с местным населением по-английски, но население сразу раскусило, что Миша не гуманоид. Население приняло Мишу за своего.
— Там привидений как котов бродячих, — сообщил он. — Все похожи на «слизняков», и «тарелки» мерещатся. Говорят, среди местных всякая странная ерунда происходит. Чувак за грибами пошел, через год вернулся — ни фига не помнит. Кто бы вы думали его попер? Отгадайте с трех попыток.