Съём без правил
Шрифт:
— Может, пойдем уже? Полчаса прошло.
Киваю, выныривая из раздумий. Чертов журналистский склад ума вечно пытается что-то расследовать. Хватит! Мысленно одергиваю себя. Мне надо не Марину жалеть, а думать о себе. О том, что нужно заполучить работу мечты, стать успешным и богатым, посредством отношений с Людочкой Потапенко. Глупенькой красавицей, которая даже конспект себе переписать не может. Занимайся она чуть больше, возможно, смогла бы стать, куда более развитой, чем сейчас. И с ней было бы так же интересно, как с простой официанткой Мариной.
Глава 23
Костя
Я почти никогда ничего не знал о своих женщинах. Так, стандартная информация, пару общих тем, пыль в глаза и быстрая победа. Но почему-то об этой девочке с драным портфелем, меня необъяснимо тянет узнать побольше. Ее секреты раздражают, они летают вокруг, словно мухи, без особой цели и пункта назначения.
Пропускаю даму чуть вперед, чтобы наслаждаться видом сзади. Но настроение совсем другое. Вместо пошлого разглядывания, меня вдруг заботит, что Марине нужно вернуться домой вовремя и успеть лечь спать пораньше. Потому что, если завтра у нее первая пара, а она еще вздумает делать какие-то курсовые, то и вовсе не выспится.
— Какого черта я все время тебя слушаюсь? — протяжно, точно застонав, вздыхает Марина.
Запрокидывает голову назад, разминая шею.
— Потому что без меня твоя жизнь скучна и однообразна.
— Скорее разумна и безопасна, — смотрит волком, косит на сторону, как будто съесть меня собирается, причем не в хорошем смысле этого слова.
А после, задумавшись, Марина останавливается у двери с нужным номером.
— А что, если этот Марс, — щурится, — решит в отместку навалять тебе? Он крепкий, сильный, плечистый, руки такие мощные, — показывает на себе.
Мне не нравится, что при мне она хвалит другого. Гаденько как-то получается. Я ей главное приключение в ее жизни, а она мне пиар-компанию Распрекрасного. Девушка смеется, заметив мое замешательство.
— Что он может навалять, кроме куличей в песочнице? — строго интересуюсь, от улыбки и следа не осталось. — Вызвать охрану? Как-то это, — веду руками, — мелковато для мужика его габаритов.
Вечно с этой Мариной все не так. Очень уж она меня интересует!
— Твоя самонадеянность впечатляет, Константин, но не стоит забывать, что он преуспевающей бизнесмен с кучей денег и связей.
Ей снова весело. Так и хочется впиться в эти губы поцелуем, да так сильно, до боли, чтобы она засмущалась и перестала нести чушь.
— Рядом с тобой мужчина, — напоминаю я ей.
— Марс в два раза крупнее, — подмигивает Марина.
— А я ловкий! Заканчивай ущемлять мое эго. Я занимался айкидо в пятом классе.
— Это где они с криками задирают ножки? Кияя!! — забавно подпрыгивает она.
— Останься мы в номере подольше, с криками ножки задрала бы ты, — ухмыляюсь.
— Вот уж нет, — еще громче смеется Марина, — тебя, после твоих пятидесяти баб, если ты не приукрасил конечно, в скипидаре надо держать сутки, для дезинфекции.
— Во-первых, я всегда предохранялся и часто сдаю особый перечень анализов.
— Меня это совершенно не интересует, — зевает Марина, осматриваясь, — ты можешь думать хоть о чем-то кроме этого дела?
— Какого дела, сладенькая? — говорю тихо, почти ласково, рассматриваю ее с ног до головы, она смущается.
Теперь я вижу, что она снова краснеет.
— Того самого, — прочищает горло Марина, рассматривая ручку на двери в номер.
— Ты боишься этого слова? — шепчу, приближаясь, она непроизвольно отступает.
— Нет, просто не вижу смысла называть его.
— Забавно, — раздеваю ее глазами.
Марина разворачивается, отходит дальше, прижимаясь спиной к стене.
— Не забавнее, чем то, что мы таскаемся за чужим парнем.
Расстояние между нами ещё немного сокращается и теперь, если я поставлю ладонь над ее головой, оперившись о стену, смогу в полной мере ощутить ее близость. Мне кажется или Марина дрожит?
Моя невинная кошечка теряется. Близость мужчины ее пугает не меньше, чем несущийся навстречу самосвал.
— Мы уже пришли, — сообщаю ей шепотом.
— Жаль, мне так нравилась наша прогулка.
Улыбаюсь.
— Ты кстати в курсе, что сарказм — низшая форма остроумия? — все-таки ставлю руку над ее головой.
Марина выскальзывает, разрывая между нами зрительный контакт.
— Как мы будем врываться, Джеймс Бонд? И доставай фотоаппарат, не хочу, чтобы ты пропустил лучшие кадры.
Приподнимаю левую бровь и медленно расплываюсь в улыбке.
— Стучи и говори: «Обслуживание номеров!».
— Ах вот, зачем я тебе была нужна. Молодой женский голос. Как же это гнусно, Озерский, — вздыхает Марина и заносит кулачок, чтобы постучать в дверь.
— Гнусно было использовать фотки чужих причиндалов на сайтах знакомств, а это вообще ни разу не гнусно.
— О боже, зачем я это услышала? — забавно морщит носик Марина.
— Стучи давай, и погромче, а то за стонами не услышат.
А дальше все тянется, будто в замедленной съемке. Картинки меняются, а я стою, почему-то подумав о самом дорогом мне человеке. Бабушка любит повторять, что я хороший, что нет во мне злобы и подлости, просто горе-мамаша испортила мне детство, так и не дав представление о нормальной семье. Поэтому я так неразборчив с женщинами. Помню, что уже в школе стал интересоваться у ее кобелей: «Вы у нас какой по счету?». Сравнивал их с хомяками и морскими свинками, один меня даже побил, заставив убегать из дома босиком. Но сейчас, глядя на то, как мечется Марс по комнате, пытаясь собрать вещи, натянуть портки, закрыть любовницу телом, я понимаю, что я такой, какой есть. Ведь идеальных людей не бывает и у всех есть недостатки.
— Вы? Какого черта? Вы что здесь делаете? — задыхается он от возмущения, глядя то на меня, то на Марину.
Выглядит жалко и растерянно, прыгая на одной ноге и оправдываясь:
—Я тут знакомую встретил.
Девушка полностью голая, сидит на кровати, прикрывая сиськи одеялом, и почему-то смеется. Вроде бы она довольна тем, что происходит. И, похоже, не только я мечтаю о расставании Марса и Людочки. Опомнившись, иду на пролом и фотографирую, фотографирую, фотографирую… С какой-то особенно непробиваемой физиономией. Наконец-то до Марса доходит, что его поймали с поличным.