Семь дней Создателя
Шрифт:
Она разметала волосы по плечам, вскинула руки к разверзнутым небесам, и они щедро кропили её ладное тело крупными частыми каплями, более похожими на струи. Освещали стрелами громовержца. Грохот его колесницы придавил окрестность, сады и крыши, но не Мирабель. Она скакала в луже у порога, размахивая руками, то ли райской фурией, то ли адской гурией.
— Студент, кончай журиться, айда плясать.
Но меня не увлекала вакханалия.
— Тогда грей постель, — приказала гостья.
И
Мирабель сушила волосы полотенцем, изящно изгибая стан. Мой взгляд ей не понравился — она поджала губки.
— Теперь слушай сюда. Из того, что ты рассказал, правда, что мы с мамой жили на Готланде, и нарекла она меня Мирабель. Отец был русским моряком и после её смерти забрал к себе. Назвал Машей. По паспорту я — Мария Денисовна Забелина. Закончила юрфак и по распределению попала в столицу. Работаю судьёй в районном суде Москвы. Встречался ли мне человек по фамилии Гладышев? Да. И оставил о себе самые негативные впечатления.
— Вот как! — я тоже был не против поджать губы.
— Владимир Константинович, занимался фармакологией — разрабатывал и внедрял новые лекарства. На том и попался. Один из рекомендованных им препаратов был недоработан и повлёк ряд смертельных исходов. Но следствие провели безграмотно и обвинение развалилось. Я вынесла оправдательный приговор, хотя сомнения в обратном отсутствовали напрочь.
— И всё?
— Нет, не всё. Владимир Константинович страшно боялся на суде и своё счастливое освобождение из-под стражи истолковал неверно. Он почему-то решил, что обязан сим произведённому впечатлению, и решил его развить. Начал присылать цветы, подарки….
— Он был женат?
— Говорил, что разведён. В его квартире я не заметила женского присутствия.
— У вас родился мальчик?
— В том то и дело…, - Мирабель вытерла ноги, скомкала полотенце и швырнула в угол, где ворохом лежала моя сырая одежда. — Выпить хочешь?
— С тобой не интересно, — на мой отрицательный жест.
Налила рюмку коньяка, замахнула глотком. Двумя пальцами выудила из банки дольку ананаса, отправила в рот.
— Не интересный ты, говорю, собутыльник, посмотрим каков в постели.
Гостья погасила свет и нырнула под одеяло. Прильнула прохладным телом.
— Дверь открыта, — попытался сдержать её натиск, избавляясь от оптимизатора.
— Пусть, так романтичнее.
— Так был у вас ребёнок или нет?
— Потом все разговоры, — Мирабель обвила мою шею и прильнула губами. — Потом….
…. Гроза отдалилась, но невидимый во мраке дождь продолжал стеной качаться за порогом. Мирабель дотянулась до сигарет на столе, щёлкнула зажигалкой, высекая пламя.
— Не кури, — попросил я.
— Это хорошие сигареты, — Мирабель направила мне в лицо струйку дыма. — Зацени.
— В той жизни ты не курила.
— И родила мальчика твоему отцу.
— Костю.
Мирабель швырнула смятую сигарету в чёрный проём двери.
— В этой жизни всё не так. Гладышев подсыпал мне отравы, и случился выкидыш.
— Вы расстались?
— Потом было много мужчин, но никто из них не смог сделать меня матерью.
— Ты утратила способность рожать?
— Увы.
Мне стало жаль Мирабель. Притянул её голову на своё плечо, поцеловал макушку.
— Хочешь, помогу?
— Ты гинеколог?
— Я биолог и занимаюсь репродуктивной генетикой растений.
— Какая связь?
— Это сложно объяснить непосвящённому, но, если ты хочешь ребёнка, он у тебя будет.
— Нет, наверное, уже поздно в моём возрасте.
— Ерунда. Сколько примеров в мире…. Главное, чтоб желание было.
— Хорошо, юноша. Я хочу иметь от тебя ребёнка. Мы обсудим это утром. Ты отдохнул? Набрался сил? По пять капель примем и продолжим. Вино, коньяк? Нет, я смешаю коктейль, который сделает тебя могучим.
Мирабель позвенела посудой в темноте, вернулась ко мне.
— Прими.
Мы чокнулись и выпили.
Наверное, она что-то подмешала в пойло — какое-нибудь реактивное снадобье, делающее мужика неутомимым. Семнадцать потов сошло, я всё никак не мог излить свою страсть. Настонавшись, нарыдавшись, накричавшись подо мной, Мирабель готова была отойти ко сну:
— А ты продолжай, продолжай — я люблю вот так засыпать. И просыпаться.
Ну, уж дудки! Мы тоже не пальцем деланы. Извлёк из-под подушки оптимизатор и защёлкнул на запястье. В то же мгновение ощутил оргазм и через минуту провалился в небытиё.
Пробуждение было не лучшим в моей жизни. Да что там, совершенно отвратительным. Головокружение, тошнота, сушняк. Такое ощущение…. Не подмешалась ли простуда к похмелью?
— Ты куда смотрел, Билли?
— Тяжковато?
— А то. Небось, за грехи караешь?
— Бог свидетель — всю ночь за твою жизнь сражался.
— С кем, если не секрет?
— О, это изощрённейший из ядов — растворяется в крови бесследно. Ни какой криминалист не докопался бы до причины смерти.
— Меня пытались отравить? — открыл глаза, повертел головой.
Мирабель в сторожке не было. И никаких следов вчерашней нашей пирушки. Только мокрая одежонка лежала кучкой в углу. И полотенце сверху.
— Что это было, Билли?
— Думаю, любовные игры царицы Тамар.