Семь дней уходящего года
Шрифт:
— К сожалению, нет, но есть кое-что получше. Ты понравилась Саше, и он хочет с тобой встретиться.
И словно отключили свет. Ушат холодной воды на голову вылили.
— Сонь, ну ты чего, — начинаю ныть я. — Мы же перевернули эту страницу с часами, трусами и шляпой? — спрашиваю в надежде, что она меня услышит.
— Ну, знаешь, иногда и назад вернуться не мешает, перечитать то, что пропущено. У женщины всегда должен быть не один вариант, запасной аэродром, если хочешь.
— Зачем? Меня вполне устраивает нарисовавшаяся взлётная полоса.
— Может, ты перестанешь спорить со старшими?
Это
— Не могу и не хочу, — артачусь из последних сил. — У меня свидание. Мне подготовиться нужно, то, сё.
— Ладно, — ни капли согласия в её голосе я не нахожу, — но над моим предложением ты всё же подумай. Не каждому дано шанс перелистать книгу жизни назад. А тебе выпал. Так что…
И пока она не передумала, я быстренько отключаюсь. Выдыхаю облегчённо. Нет, ну где это видано, чтобы лучшая подруга так усердно меня подсовывала какой-то статуе бандерасовской. Глупейшая ситуация: то ни одного кандидата на моё сердце, то сразу двое. Хорошо что я не обезьяна с гранатой, и мне не нужно делать выбор: к умным или красивым пристраиваться. Вполне довольна статусом почти счастливой девушки. Почти — это потому что мой рыжий кот так и не нашёлся пока что, но я не теряю надежды. Я ж его загадала? Да. Загаданное сбылось? Да. Значит кот найдётся? Трижды да!
Ровно в четыре — телефонный звонок. Пунктуален, как английский лорд.
— Я жду тебя, Настя, — всё тот же солнечный голос. И я лечу. На лифте, конечно же. Хотя могла бы вниз семь этажей запросто одолеть.
Сергей улыбается. Наверное, это состояние души у него такое.
Конечно же, мы садимся в машину. Там он вручает мне букет. Розы, но не красные, а жёлто-розовые. Большие бутоны, крепкие стебли.
— Я не ошибся: тебе идут, — он рассматривает, как я опускаю лицо в цветы. Поколебавшись, кладу их на заднее сиденье.
Счастье моё не может быть полным. И есть вопросы, которые я хочу узнать сейчас, пока, кроме улыбок и встреч нас ничего не связывает.
— Как поживает Ирина? — спрашиваю и ловлю каждое движение его лица, все эмоции, что отражаются так легко в его облике.
— Понятия не имею, — говорит он спокойно и на красном сигнале светофора поворачивает ко мне лицо. — У нас не сложилось. Иногда так бывает. Ирина красивая, эффектная, умная девушка. Но не моя. Не сошлись. Не совпали. И в театре я это понял окончательно.
— Расстались? — я всё же хочу услышать чёткий ответ.
— Можно сказать и так, — сейчас он не улыбается и глаза у него грустные. Сожалеет? — Мы… Да не было никаких «мы». Притяжение, а потом — в разные стороны. Это всё равно что пытаться вновь и вновь пытаться пересаживать один и тот же орган, который уже не прижился. Произошло отторжение. Заведомо провальная затея. А ты?..
— А у меня нет никого, — опускаю я плечи. — Кроме Пети, конечно. Но, как говорит моя подруга, кот не может быть семьёй. Он — домашнее животное.
— Твоя подруга ошибается, — на лице его снова улыбка. — Семья — это дом и домочадцы. Не важно, люди они или животные. Главное — это любовь, взаимопонимание и умение заботиться друг о друге.
Вот! Он меня понимает! И это прекрасно!
— И что у нас по программе? — спрашиваю деловито. Если честно, очень хочется есть. Я как бы на свидание собиралась, как бы нервничала.
— Увидишь, — Сергей полон загадочности, а я заинтригована.
Это кафе. Небольшое и уютное, но битком забитое людьми. Как-то не так мне воображалось романтическое свидание. Но я креплюсь, стараюсь не показать виду, что разочарована.
К счастью, нас ждёт столик. Не на двоих, к сожалению, зато мы садимся рядом, плечом к плечу, как боевые товарищи. И всё же слишком шумно, чересчур волнуется людское море. Многие стоят, но почему-то это никого не смущает.
С тоской думаю, что останусь голодной — здесь пьют преимущественно кофе, но заведение приятно радует: есть и меню, и кое-что посущественней напитков и сладостей в нём.
— Ешь, не спеши, — ласкает глазами моё довольное лицо Сергей. — Как раз успеем.
Куда успеем, зачем успеем, если передо мной горячий салат из овощей и золотистые ломтики картофеля? Наслаждаюсь, улыбаюсь, млею. Кто говорил, что мужчины добреют, когда поедят? Глупость! Добреют все, когда сытые!
А когда приходит черёд кофе и десерту, на столики ставят свечи и внезапно меркнет свет.
— Начинается, — шепчет горячо Сергей. И дыхание его опаляет ухо моё и щёку, а я замираю в предвкушении. Это как Новый год и ёлка. Дед Мороз и подарки. Ждёшь чуда — и оно случается.
Где-то там появляются звуки. Плачет скрипка то тягуче, то рвано. Впереди, из полумрака и полукруга свечей на полу, образуется неровный круг — импровизированная сцена, куда выходит он — странный то ли юноша, то ли привидение. Смешной и лохматый. Волосы падают на бледное лицо замусоленными прядями. У него огромный нос и нескладная фигура. Длинные, как у гориллы, руки. Но когда он начинает говорить, затихает всё вокруг. Людское море становится прибрежным песком — безмолвным и раскалённым от слов, что летят в каждого из нас, не выбирают жертву, но рассылают пули, разящие точно в сердце.
Он читает стихи — то тихие, то страстные. И куда-то уходит невольный смех, что рождался во мне, как только я увидела его в круге свечей.
Плачет скрипка. Рвутся трассами слова. Сплетаются с дыханием людей рифмы. И, кажется, я снова плачу от восторга — так это прекрасно.
Некрасивый носатый мальчик растворяется в ритме музыки и стихов. Его поэзия прекрасна.
Горячие ладони накрывают мои руки. Я отрываю взгляд от сцены, чтобы погрузиться в другой омут — бездонный вихрь глаз, что смотрят на меня с пониманием.
— Спасибо, — шепчут мои губы, и Сергей вытирает ладонями мои мокрые щёки.
И когда включается свет, снова становится шумно. Людское море дышит и волнуется, кричит от восторга и улюлюкает. Поэта больше нет. Он не выходит ни покланяться, ни на «бис». Атмосфера таинственности рассеивается, а ощущение волшебства — нет.
— Он приходит сюда каждую субботу, — говорит Сергей. — Почитатели зовут его Нос, и, наверное, лишь немногие знают его настоящее имя. Но кто знает — молчит. И, наверное, это неважно. Он Поэт — и какая разница, как его зовут? Я хотел подарить тебе немного радости. Что-то такое необычное под Новый год. И я не ошибся. Тебе понравилось.