Семь грехов Уилсона
Шрифт:
Похоже, этот парень недолюбливает Итена. Впрочем, я его прекрасно понимаю.
– Можно мне немного подумать? – поинтересовался я. Винсенте уставился на меня, прищурившись.
– Даю тебе два дня на раздумья, amigo, – наконец, произнес он. – Если не примешь решение, я заставлю тебя это сделать. Кстати, я не знаю твоего имени. Я Винсенте Росс, если ты еще не понял, – парень протянул мне руку. Я пожал протянутую ладонь:
– Кларенс Уилсон.
– Уилсон? – Росс взглянул на меня с интересом. – А la caida (шлюха, груб.исп.) по имени Рэй Уилсон тебе родственником не
Не знаю, что значит “la caida”, но вряд ли это что-то хорошее.
– Допустим, он мой брат, – спокойно ответил я.
– Серьезно?! – удивился Винсенте. – Вот уж не думал, что у этого joto (голубой, груб.исп.) есть такой козырный братец! Надеюсь, ты нормальный?
Думаю, он имеет в виду ориентацию.
– Разумеется, – кивнул я осторожно.
– Esto es bueno, (это радует, исп.) – кивнул Винсенте. – Терпеть не могу педиков. Ладно, Кларенс Уилсон, потом поговорим, – Винсенте махнул мне и в окружении своих людей скрылся за гаражами.
Я направился дальше. Но, не успел я и шагу сделать, как откуда-то вылез офигевший Ник и подбежал ко мне.
– Да ты ненормальный, Уилсон! – прошипел он, испуганно поглядывая в сторону удаляющихся парней. – А если бы он тебя пришил на месте?! Бежать надо было!
– Не вижу смысла трястись, – холодно ответил я, шагая к гаражу. – Он показался мне нормальным парнем. К тому же, смотрю, ты сидел в засаде, чтобы если что прийти на помощь? – я издевательски усмехнулся. Ник помялся:
– Ну, типа, да... Если бы он на тебя бычить начал, я бы вышел, Уилсон! Серьезно! – Ага, так я тебе и поверил. Сидел бы и трясся от страха, наблюдая, как меня избивают.
– Да уж... – удивленно покачал головой Ник. – Теперь я вижу – Англер у себя в друзьях ссыкунов не держит...
– Я же не школьник, чтобы трястись от одного имени этого Росса, – хмыкнул я, покосившись на Ника. Он сделал вид, что не обратил на мою подколку внимания.
– Ладно, ну что, не доставал тебя утром Карл? – спросил Ник. Я покачал головой:
– Нет.
– Он хороший парень, умный, – вздохнул Ник. – Много чего понимает.
– Да я уже заметил... – проворчал я. Мы пришли к гаражу. Там уже собралась “банда” Ника. Так же, я заметил нескольких девушек.
– Опять ты его притащил, Ник?! – возмутился Лесли, завидев меня. – Тебе проблем мало, что ли?? Я не хочу под горячую руку Англеру попасть! Если он узнает, что мы тут его шестерку прячем, нам несдобровать!
– Если никто не проболтается – не узнает, – резко ответил ему Ник и повернулся ко мне: – Ребята говорят, он уже ходит и ищет тебя. Но он не знает про это место, так что всё в порядке.
– Хорошая работа, – похвалил я его. Парень аж засветился от радости, что смог мне угодить.
– Эй, дайте Уилсону пожрать! – приказал он своим. – И пивка выделите!
Под еле слышное недовольное бурчание Лесли, я привычно уселся на диван. Уничтожая очередной полуфабрикат, и запивая его дешёвым пивом, я наблюдал за компанией. Большинство здесь явно знакомы с детства. Возможно, ходили в один класс. Если посмотреть, то они уже не казались такими плохими, как при нашей первой встрече. Разумеется, я не собирался
Некоторые девушки кидали в мою сторону недвусмысленные взгляды, но я не обращал на них внимания. Делать мне нечего, мутить с малолетками.
Ближе к полуночи народ рассосался, и в гараже стало потише. Я улегся на диван, прикрывшись курткой.
– Эй, Ник! – окликнул я парня. – У тебя успокоительное не найдется?
– Щас гляну! – пообещал он и начал копаться в коробке. – Так, только меновален!
– Слабоват, – разочарованно произнес я. – Ладно, давай.
– Если хочешь кайф поймать, так я мигом достану!.. – взволнованно начал парень, но я резко перебил его:
– Не лезь не в свое дело. И доставать мне ничего не надо.
– Окей... – пробормотал Ник и заткнулся. Я проглотил сразу пять капсул и улёгся обратно. Надеюсь, на этот раз будет лучше.
Мне снова снился кошмар. Я прекрасно понимал, что это сон, но вырваться из его липких объятий не мог. Мне снова пришлось пережить события шестилетней давности. Начало июля. 2010. Тогда, когда умерла мама.
Нам тогда было по девятнадцать лет. Я разрывался на части, совмещая работу с учебой, Рэй бил баклуши, иногда пропадая из виду на несколько дней, и изредка помогая нам деньгами. Я и знать не хотел, откуда он их брал. Мама тогда приболела, и не могла ходить на работу.
И вот, в один из тех дней, когда солнце печет так, будто хочет изжарить тебя, я усталый плелся с очередной подработки. Никто не хотел брать студента без опыта работы на полный оклад, и мне приходилось перебиваться разной мелочью типа таскания тяжестей, или расклейки объявлений.
Когда я подходил к дому, где мы на тот момент снимали квартиру, я увидел выезжающую со двора машину реанимации. В груди сразу неприятно кольнуло, и я бросился в дом. На лестничной клетке я наткнулся на Рэя. Он сидел на ступеньке, скорчившись в комок.
– Эй, что стряслось?! – выкрикнул я. Рэй поднял на меня полные отчаяния глаза и прошептал:
– Маме стало плохо. Кажется, сердце. Её увезли в больницу.
У меня тогда просто ноги подкосились, и я шлепнулся рядом с братом. Мысль о том, что мы можем потерять маму, многотонным валуном давила на сердце.
С того дня я совсем забросил учебу, судорожно пытаясь заработать как можно больше денег. На мне сейчас висело почти все – аренда, деньги на еду и прочие расходы. Нам повезло, что страховку мамы оплачивала фирма, в которой она на тот момент официально работала уборщицей. Рэй не уходил из маминой палаты днями, чуть ли не вырубаясь на ходу. Мама все не приходила в сознание. Она будто спала, но разбудить ее мы были не в силах.