Семь камней радуги
Шрифт:
– Как смел ты, безродный ублюдок, ученик белого мага, явиться сюда?
– Но я…
Рамир пытался объяснить, что он такой же, как все здесь собравшиеся, что он мечтает учиться черной магии, и уже очень многое знает и умеет. Но его никто не стал слушать.
– Мерзкий урод!
– взревел Магистр, - Ты шпионил за нами! Кто тебя послал? Зуливан? Добружинский?
– Я пришел сам! Я хочу быть черным магом!
– наконец сумел выговорить Рамир.
Его слова были встречены громовым хохотом. Смеялись все, даже Верховный Магистр, несмотря на свою ярость, криво ухмыльнулся.
– Ты? Черным магом? Горбатый хромоногий ублюдок! Нам не нужны безродные ярмарочные уродцы! Черный маг должен происходить из древнего рода, все члены которого преданно служили Тьме на протяжении многих веков. А что можешь ты? Просить милостыню на паперти?
– На костер его!
– взвыла толпа, - Сжечь урода!
– Нет, - решил Магистр, - Мы не будем его убивать, этим мы нарушили бы Великую Магическую Хартию.
Он подошел к Рамиру почти вплотную и с любопытством ученого, разглядывающего неизвестное насекомое, взглянул ему в глаза.
– Ты хотел причастия? Получи!
Магистр сделал неуловимое движение рукой, и Рамир вскрикнул, ощутив резкую боль. По щеке потекла тоненькая струйка крови. Нож для жертвоприношения рассек его щеку от глаза до подбородка.
– Носи этот знак в память о шабаше!
– расхохотался Магистр, - А теперь выкиньте его отсюда!
Двое помощников подхватили Рамира под руки, и под издевательские выкрики вытолкнули за пределы круга. Он, не оглядываясь, побежал вниз с горы, боясь преследования, и прижимая к раненой щеке край плаща. Но пренебрежение магов к безродному горбуну было так велико, что никто и не подумал его догонять. Рамир благополучно спустился с Черной горы и зашагал в сторону замка.
Он шел по освещенной луной дороге, и слезы на его щеках смешивались с кровью, сочащейся из раны. Никогда в жизни Рамир не плакал, но сейчас злые слезы, казалось, рождались в самом его сердце, и пробивались наружу, вскипая на ресницах. Те, кто принимал его, были ему ненавистны, а те, к кому он тянулся всей душой, сегодня отвергли его. Он был совершено одинок. Но зато теперь он знал свой путь.
Глава 42.
– Просыпайся, пора ехать!
Макс открыл глаза. В полумраке сеновала он разглядел Викторию, которая трясла его за плечо:
– Вставай, уже полчаса тебя бужу!
Отгоняя неприятный сон, Макс потянулся и сел. Неподалеку возилась заспанная Милана, пытаясь расчесать спутавшиеся волосы, в которых торчали сухие травинки.
– Некогда чесаться, поехали, - Виктория выскочила на улицу.
Выйдя за ней, Макс поежился: было по-утреннему свежо, на траве лежала роса. Солнце еще не взошло, и вокруг клубился предрассветный туман, окрашивая воздух в жемчужный цвет.
Виктория уже сидела в седле, поторапливая остальных. Из сеновала вышла растрепанная Милана, так и не успевшая привести свою прическу в порядок. Ветер и Малыш ждали своих седоков, нетерпеливо перебирая копытами.
– Хозяйке я заплатила, можем ехать, - сказала Виктория, и тройка всадников отправилась в путь.
Вновь вокруг тянулись бесконечные поля, роса на траве заблестела под лучами восходящего солнца. Отдохнувшие кони бодро несли всадников дальше, на запад. Несколько часов прошло в быстрой скачке. Макса одолевала всего одна мысль: только бы успеть, только бы успеть. Над тем, где они найдут дракона, и каким образом будут его ловить, он пока еще не задумывался. Сейчас важно было добраться до степи.
Наконец зелень травы под конскими копытами постепенно стала перемежаться ковылем. Виктория придержала своего коня:
– Вот она, степь.
Впереди, сколько хватало взгляда, колыхалась седина ковыля. Нигде не было видно ни деревца, лишь иногда попадались низкорослые, по-осеннему пожелтевшие кусты. Из-под ног лошадей вспархивали какие-то небольшие птицы, перелетали, держась совсем низко над землей, и ныряли в седые волны.
– Да, здесь нас видно из любой точки, - недовольно сказала Виктория.
– Зато и мы всех увидим, - оптимистично возразил Макс.
– Ладно, давайте искать дракона, - Виктория поскакала вперед.
Следующие несколько часов все трое бесцельно носились по степи, вспугивая несчастных птичек и заглядывая в небольшие норки. Правда, Макс сильно подозревал, что драконы живут в каких-то других логовах. Подтверждение эта мысль получила, когда из очередной норки навстречу ему высунулась ехидная мордочка суслика, который, обругав Макса узурпатором, поспешно скрылся обратно. Между тем солнце поднялось совсем высоко, и висело в зените, немилосердно припекая голову.
– Все, хватит, не могу больше!
– взмолилась Милана, - Перерыв!
– Хорошо, заодно и перекусим, сжалилась Виктория.
Обед состоял из хлеба и сала, которые Виктория предусмотрительно купила у запасливой хозяйки хутора. Напившись воды из фляги, Макс задумчиво сказал:
– Так у нас никогда не получится найти дракона. Нужна другая стратегия.
– Какая, например?
– скептически хмыкнула Виктория.
– Например…
Макс не закончил фразу и замер, вглядываясь в облачко белой пыли, завихрившееся на горизонте. Его одолело нехорошее предчувствие. Очень скоро облачко превратилось в группу всадников, которые неслись во весь опор, приближаясь с прямо-таки космической скоростью. Буквально через минуту стал слышен топот копыт и гиканье, которым всадники подбадривали своих коней.
– Что смотрите? Бежим!
– заорал Макс девушкам, замершим в растерянности, и первый бросился к своему коню.
Не успел он закинуть ногу в стремя, как над ухом что-то просвистело, и туловище обхватила крепкая веревочная петля. Аркан, ловко брошенный одним из всадников, затянулся, и в ту же секунду Макс почувствовал, что теряет равновесие, и летит куда-то, увлекаемый неумолимой мощной силой. Он упал на пушистые метелки ковыля, и поехал вслед за скачущей лошадью, периодически переворачиваясь с живота на спину и пересчитывая задницей и хребтом все попадающиеся на пути кочки. Все вокруг слилось в бешеном мелькании, Макс только успел понять, что где-то недалеко от него таким же образом путешествуют Милана и Виктория.