Семь кругов
Шрифт:
Билли сунул камень в карман. Далекий берег? О’кей, в этом что-то есть. Он на краю провала, не это ли берег? Но что делать дальше? Здесь нет никакого пленника. Он почесал в затылке, провел пальцами по слою песка на скальном уступе. Указательный палец углубился в него больше чем на дюйм. Пустив в ход обе руки, он счистил песчаный налет и нашел искомое —
Билли сунул руки в карманы. Наконец-то все ясно.Он пнул горный склон. Ясно как грязь!
— Он был мертв?! — Бонни зажала рот ладошкой. — И что ты сделала — похоронила его?
Дощечкой от бочки Шайло провела линию в пыли.
— Нет, на следующий день его тело исчезло. Но я уверена, что он был мертв, потому что много часов пролежал без дыхания.
— И ты не представляешь, что с ним случилось?
— He-а. Вот уже почти сорок лет. Но с тех пор я не пыталась войти в эту дверь. Это смертельно опасно. Порой, правда, приходит мысль: а что, если попробовать? Неужто умереть хуже, чем жить здесь? Ты и представить не можешь, как тут одиноко. Встает солнце, и я выползаю из своих ящиков. Пытаюсь разговаривать с Батом, но он никогда не отвечает. Иногда протягиваю Френки горсть бусин и прошу поиграть со мной в камушки, но он даже не останавливается. Вытаскивает свой серебряный доллар и уходит с цветами, словно меня тут нет, а я рисую круг на земле и играю в шарики сама с собой. — Голос у Шайло упал. — Сама у себя выигрываю, самой себе проигрываю. А потом иду к статуе, качаю воду, чтобы умыться и поесть. После колик брожу, пока не сядет солнце и не похолодает. Тогда я снова сворачиваюсь калачиком в ящиках и засыпаю.
Бонни внимательно осмотрела крыльцо магазина.
— Если бы только я могла найти что-нибудь понадежнее доски. — Подпрыгнув, она схватила болтающуюся вывеску и повисла на ней. Истертая веревка лопнула, и Бонни, взмахнув крыльями, легко приземлилась с вывеской в руках. — У меня есть идея. — Она поставила вывеску на пол. — Давай я просуну ее, а ты попробуешь взглянуть в проем? Я готова вытерпеть удар.
Шайло покачала головой:
— Только не такой.
Бонни сжала кулак.
— Меня как-то пробил удар электрического монстра. Сомневаюсь, будто что-то может быть хуже этого.
— Электрического монстра?
— Объясню потом. А сейчас я все-таки просуну вывеску в дверь.
— Ну, если ты так уверена. — Шайло опустилась на колени и пригнулась. — Я готова. Только постарайся, чтобы мне не попало по голове!
Схватив вывеску обеими руками, Бонни решительно вытолкнула ее вперед,
Шайло кинулась к ней:
— Ты в порядке?
Бонни потерла лоб.
— Думаю, что да. — Она провела рукой по щеке, проверить, нет ли крови. — Ты что-нибудь видела?
— Я видела мое дерево, — кивнула Шайло, лицо ее залила бледность.
— Твое дерево?
— Дуб у дома, на который я обычно лазила, рядом с большим холмом. Именно там мы и праздновали мой день рождения, когда «Мортисия» и ее банда похитили меня.
Бонни схватила Шайло за руку.
— Значит, тут и находится дорога к твоему дому.
— Ну и что? Я все равно не могу попасть туда.
— Но, если мы удержим вывеску вертикально, тебе хватит места, чтобы проскочить через дверь.
— Тебе мало того, что ты летела кувырком?!
Бонни возмутилась:
— Ты же здесь сорок лет! Неужели тебе не хочется вернуться домой?
— Часть меня хочет. Я потеряла родителей, которые, наверно, уже скончались. Что, если все, кого я знала, мертвы? И буду ли я пятнадцатилетней, когда вернусь домой? Или мне будет за пятьдесят? — Шайло повернулась лицом к улице, по которой прошли двое полицейских, покачивая дубинками на тонких ремешках. — А другая моя часть хочет остаться здесь. Ты не поверишь, но я действительно привыкла.
Бонни положила руку ей на плечо.
— Ты права. Я не поверю. Тем более что отлично вижу, как ты плачешь.
Шайло отвернулась. Лицо ее пылало.
— Жить в другом мире — это вовсе не пикник! — Она тяжело вздохнула. — Понимаешь, мой отец все время скрывался, всегда от кого-то прятался. Мы исколесили всю Англию. Я это ненавидела. Как-то я подслушала разговор родителей и поняла, что они убегают, оберегая меня. — Девочка всхлипнула. — Я молилась, чтобы Бог забрал меня куда-нибудь, где меня никто не сможет найти, чтобы Он объяснил мне, как остановить того, кто нас преследует. — Вытерев слезы, она смущенно улыбнулась. — Вот вроде и исполнились мои пожелания.
— Но почему вас преследовали?
Шайло снова вздохнула:
— Ну… я другая.
— Другая? В каком смысле?
— Ты не поймешь.
— Я? Не пойму, что значит «другая»? — Бонни рассмеялась. — Послушай, сестренка. Я годами прячу драконьи крылья в рюкзак. Уж я-то знаю, что значит «другая».
Шайло опустила голову.
— Я догадываюсь, что дети смеются над твоим чешуйчатым лицом. Это, должно быть, ужасно.
У Бонни по спине пробежали мурашки, однако она спокойно сказала:
— Ну конечно…
Мимо опять прошли два полисмена в сопровождении человека с ведром. Тот взглянул на Бонни и отвел взгляд.
Бонни от удивления открыла рот.
— В чем дело? — спросила Шайло.
Бонни прошептала:
— Ты видишь того типа с ведром?
— А что с ним? — Шайло понизила голос.
— Ты его раньше видела?
— Он недавно здесь появился.
Бонни вцепилась в руку Шайло.
— Могу поклясться, что он посмотрел на меня.