Семь незнакомых слов
Шрифт:
Всё выглядело так, будто меня обозвали неприспособленным к жизни тупицей.
И кто?
— К вашему сведению в школе я учусь, а не балду гоняю, — сообщил я с едким сарказмом. — Оценки по некоторым предметам, конечно, могли бы быть и повыше, но у меня впереди ещё год — так что всё в моих руках. А даже если с первого раза не поступлю — ничего страшного. Что значит «потеряю год»? «Ой, где это я был с семнадцати до восемнадцати лет?» — так что ли?
Года теряются, когда они похожи один на другой, запальчиво поведал я родителям. Когда каждый день одно и то же, каждую неделю, каждый месяц. Вот тогда-то люди
— Это как? — не без ехидства поинтересовалась мать.
— Ну, как, — я пожал плечами. — В идеале — поехать, например, во Владивосток, поступить в мореходное училище, проучиться год, потом переехать, скажем, в Новосибирск и поступить на физмат. Через год — в Ленинград на ещё какую-нибудь специальность. А потом уже в Москву. И тогда у меня будут друзья во многих городах, и разные периоды жизни — непохожие друг на друга.
Родители казались озадаченными.
— Поздравляю, Илья, — произнесла, наконец, мама, — мы вырастили оболтуса. Ещё никуда не поступил, а уже мечтает быть вечным студентом.
— А, может, всё же не оболтуса? — задумчиво предположил отец. — Может, просто романтика?
— Это ещё хуже.
— Я же сказал: «В идеале», — обиделся я. — Понятно же, никто так делать не собирается! Я просто — чтобы вы поняли. Хотя, если на то пошло, тратить жизнь всего на одну профессию — тоже ничего хорошего. Вот пришёл человек на завод или в институт — проработал там сорок лет. Ему, конечно, почёт и уважение, награды и ценные подарки, торжественные проводы на пенсию, но что он в своей жизни видел, кроме этого завода или института?
— У меня просто слов нет, — возмущённо пожаловалась мама. — Илья, скажи ты ему — ты же умный! Призови к дисциплине, дай по шее — ты же отец!
Подумав, отец и вправду ударил по больному: а что если в Москве я женюсь? Тогда домой я уже вряд ли вернусь — останусь в Москве или перееду в другой город. И как часто мы сможем видеться? А они с мамой не молодеют. Кто придёт им на помощь, когда они состарятся?
— Да не собираюсь я там жениться! — возмутился я. — А даже если и женюсь, жена, как известно, должна переезжать в дом мужа, а не наоборот!
Матери отцовский довод тоже не понравился: ей всего тридцать девять, и она пока не собирается записываться в старухи. И вообще речь идёт не о том, что будет через тридцать лет, а о самых ближайших планах.
— О ближайших планах малыш нас проинформировал: он намерен серьёзно взяться за учёбу, — невозмутимо ответил отец. — Мы можем это только приветствовать.
— Имей в виду: мы не дадим тебе денег на билет! — мама всё же нашла неотразимый довод. — Пойдёшь в свою Москву пешком!
— И пойду! — пообещал я.
И для начала — желая продемонстрировать серьёзность намерений — ушёл в свою комнату, тщательно закрыл дверь и сел за письменный стол, который в тот момент представлялся стартовой площадкой для прыжка в будущее.
Однако было ясно, что разговор непременно продолжится: мой — пока только гипотетический — отъезд обеспокоил родителей не на шутку. Когда дверь приоткрылась, и показалась голова отца, я опёрся на локти и слегка наклонился вперёд, показывая, что напряжённо думаю.
— Не кипятись, — с порога предупредил отец. — Дело серьёзное, надо обсудить.
— А что тут обсуждать?
— Как что? К примеру: на что, по-твоему, похожи города?
— Города? — я недоумённо пожал плечами. — На города и похожи — не на деревни же!
— Не угадал! Города, старик, похожи на планеты: чем крупнее город — тем сильнее его притяжение…
Он прошёл по комнате, сел на мою кровать и развил свою астрономическую мысль: вот я съездил в Москву и почувствовал её притяжение. Ничего удивительного — так и должно было случиться. Но и наш город не такой уж маленький — больше полумиллиона жителей. В нём есть всё, что нужно для успешной работы и счастливой жизни. Поэтому из него уезжают не так уж и часто — у нас хорошо. А ещё я должен учесть: большие города не только притягивают, но и отталкивают — приезжему в них непросто. В родном городе никогда не почувствуешь себя чужим — здесь родственники, друзья, одноклассники, соседи, все те, кому ты дорог. А в Москве, не исключено, я не раз испытаю чувство одиночества и никому ненужности.
— Так я же вернусь, — сообщил я с досадой. — Проучусь там пять лет и вернусь. Ты же тоже так сделал! Даже больше — восемь лет отсутствовал! А с армией — все одиннадцать!
— Мне повезло, — просто сказал отец. — Хорошо, что в нашем университете как раз открылась вакансия, а ведь могли направить в Самару или Читу.
Дело, однако, было не только в везении: отец всегда знал, чего хочет. Мои же рассуждения об учёбе в нескольких вузах и смене профессий выдают неопределённость устремлений и подспудное желание прожить несколько жизней. А поскольку жизнь всего одна, то и жить её нужно, как одну, а не так, будто несколько в запасе.
— Помнишь, мы говорили о противостоянии Времени?
— Не помню. Ты, наверное, не говорил.
— Как не говорил? — отец удивленно откинул голову назад. — Ну, как же! Ты, наверное, просто забыл… Вот же карта — помнишь, как мы путешествовали?
— Это помню.
— Так это одно и то же. Верней, не одно и то же, а… Точно не говорил?
Я покачал головой.
— Странно. Наверное, я решил тебе позже сказать и забыл. А потом мне казалось, что уже сказал. Короче: я же тогда карту купил не просто так — у меня одна мысль появилась, и под её, так сказать, влиянием…
— А я думал, мы просто играем, — сказал я, — чтобы я развивался и просто потому, что интересно.
— Всё верно, для этого мы и играли, — согласился отец. — Но сам я не догадался бы придумать такую игру, если бы не эта мысль.
— Какая мысль?
— Верней, не мысль, а такой жизненный закон, — и отец произнёс свою формулу о поглощении Пространства, противостоянии Времени и жажде Вечности.
В качестве пояснения он добавил, что буквального деления на периоды — когда сегодня закончился один, а завтра начался другой — конечно же, нет. Бывает и пожилые люди с удовольствием путешествует, а молодые задумываются о смысле жизни. Речь идёт об основном содержании того или иного жизненного этапа. Меня пока тянет поглощать Пространство, и Время — всё ещё мой союзник. Но уже очень скоро оно превратится в противника: я начну ощущать его нехватку, жалеть о том, как мало успеваю, и как быстро летят года. Это и будет противостояние Времени.