Семь с половиной женихов Евангелины
Шрифт:
– Да, - ответила русалка тише, чем шелестели листья в лесу.
– Пусть хоть на денек!..
– Ах, оставь свои слова, полные трагедии!
– разозлился некромант.
– Не делай из меня негодяя, я всего лишь некромант. Не убийца и не злодей. Слезы и отчаяние живых существ не доставляют мне удовольствия. Я не вернусь, чтобы уничтожить тебя и посмотреть на твои предсмертные муки. Ну так что, по рукам?
– Согласна, - прошептала русалка. Мутные глаза ее истекли прозрачными каплями, синие губы, дрожа, растянулись в жалкой улыбке.
Некромант,
– Тогда иди поближе, - почти торжественно сказал он.
– Да не бойся так.
– Эге ж, - сказал повеселевший гном в кустах.
– Этот любитель стар-р-рых мослов устраняет конкурента! Хитр-р-р-ро, подсунуть ему тухлую р-р-рыбину по цене свежей
фор-р-рели! Ему б на рынке торговать! Но это даже хор-рошо; меньше пр-р-р-ретендентов
– больше шансов!
Меж тем некромант продолжил свой ритуал. Его солонка с оживляющим порошком звенела беспрестанно, он выл страшным голосом заклинание, а гном, развлекаясь и радуясь тому, что принесет Роланду интересные вести, передразнивал его и корчил рожи в кустах, размахивая руками.
– Ыхыхыб, быхыхыб, - бормотал он, нарочно коверкая слова, - чешуя пестрее рыб!.. Раз, два, каменная голова! Черные водовороты, каменные повороты, огненные стены, ветреные крылья... Бубубубу, бябябя, три ноги от воробья!
Ромео так увлекся, что чуть не свалился в самую трясину и пропустил тот момент, когда вместо жуткой полуразложившейся рыбины перед некромантом возникла дивная дева.
– Кака-а-ая!
– выдохнул гном, тараща глаза и позабыв ляпнуть очередную глупость.
– Мне б такую солонку.
Русалка была очень красивая. Белокожая, с мечтательными синими глазами, с лукавой улыбкой и с золотыми волосами. В них она завернулась, скрывая наготу и прелесть лилейно-белой груди.
– Я выполнил свое обещание, - сухо сказал некромант, отступая от красавицы, в венке из кувшинок.
– Теперь ты исполни свою часть договора. Иди, влезь на какое-нибудь дерево и оттуда посмейся, как вы смеетесь над путниками. Пусть охотник увидит тебя.
Русалка ничего не сказала.
Медленно вышла она из воды, распахивая на ходу чешуйчатую юбку, одевающую стройные ноги.
Гном так и ахнул. Красивых дам без панталон он видел не так чтобы часто, а у гномок, за которыми он тоже подглядывал в часы досуга, ноги были короткие, крепкие, как ножки у грибов-боровиков, и волосатые. В своем стремлении рассмотреть все как следует и запечатлеть в памяти он высунулся из кустов чуть больше, чем надо, и плюхнулся в болото, мгновенно глотнув ряски и лягушачьей икры.
Это было не опасно, а всего лишь досадно и обидно. Гном почти сразу же выбрался на берег, хоть и черпанув обоими сапогами болотной жижи. Но на берегу он нос к носу столкнулся с некромантом, чьи глаза горели яркими болотными огнями, а рот кривила самая неприятная ухмылка.
– А я никому ничего не скажу, - тут же сориентировался гном, отступая обратно в болото.
– А я не видел ничего. И не слышал!
– Конечно, не скажешь, - посмеиваясь, ответил некромант, сверля гнома неприятным взглядом.
– Я тебе, конечно, верю.
– Убивать будете?
– деловито произнес гном, отступая еще на шаг.
– Зачем же убивать, - хихикнул Алекс.
– Это было б слишком подозрительно. Пошел за мной и не вернулся - с учетом всего того, во что ты влип и остался жив.
– Да я правда никому ничего не скажу, - наивно выкручивался гном.
– Правда, правда, - мягко сказал некромант, тряхнув над головой гнома своей солонкой.
– Не скажешь. Не о том, что тут увидел. Не сможешь.
И Алекс пробормотал несколько быстрых непонятных слов.
Так гном стал мне товарищем по несчастью.
Он мог пресвободно болтать о чем угодно, на любые темы, но стоило ему вздумать заговорить о хитрости некроманта, как его язык начинал нести всякую чушь еще похуже, чем я. Но пока что он этого не знал.
Некромант, отступив назад, поскользнулся, и гном, учуяв свободу, с криком раненного кабана рванул из топи прочь.
Алекс, хитро ухмыляясь, отер забрызганное болотной водой лицо и неспешно собрал свой хитрый инструментарий. И совсем не обратил внимания на то, что болото по-прежнему бурлило и немного даже кипело местами белыми шапками пузырей.
****
Ромео, вытаращив глаза, с ревом ворвался на полянку и с трудом затормозил уже у самого костра. Он запыхался, вид у него был дикий, глаза совсем ненормальные. Сразу было видно, что он потрясен до глубины души чем-то увиденным.
Чем-то страшным и ужасным.
– Ромео?
– Роланд даже привстал с места.
– Что такое?.. Что ты там видел?..
Было видно, что дракон на грани трансформации. На щеках его поблескивала, рдея, золотая чешуя. Он готов был тотчас расправить крылья и нестись ловить хитрого некроманта, натворившего недобрых дел в лесу.
– Я.
– пыхтел гном, с трудом переводя дух, - следовал за некромантом, как вы и велели...
– Ну?
– .Догнал его у болота, - продолжил гном, опасливо озираясь, - спрятался под кустом, чтоб он меня не заметил, - тут гном сделал трагическую театральную паузу.
– Ну, ну!
– подгонял его нетерпеливый дракон.
– Думаю, чего он там затеял?!
– продолжал Ромео, все больше закручивая интригу.
– А он там. СЕРЕТ!
– гаркнул гном на весь лес. И с перепугу зажал рот руками. Потому что - я-то это сразу поняла!
– он хотел сказать совсем не это. Так-так, похоже, дело серьезное. похоже, околдован гном, и точно таким же заклятьем, как и я!
– Тьфу ты!
– с досадой плюнул Роланд, удивленный, однако, чем там смог поразить нечастного подглядывающего приболевший животом некромант. Вроде, не самое сложное занятие.
– Как выражаешься, мерзавец, тут общество приличное! И дамы с нами!