Семь с половиной женихов Евангелины
Шрифт:
Но некромант и не думал болеть. Напротив - он выглядел очень оживленно и все время потирал ручки. Он забрел в болото по колено, подтянув повыше свои сапоги. На корявой, как тренога, коряге установил небольшую книжицу, ловко раздобытую в кармане. На кривых стволах хилых деревьев и пнях вокруг себя расставил витые черные свечи.
– Да он же колдовать собр-р-рался!
– ахнул гном, подглядывая за действиями Алекса.
– Интер-р-ресно, кого он собр-рался поднять из пучины?! Еще одного дохлого крокодила?! Но чтоб достать крокодила,
Меж тем некромант прочистил горло кашлем и решительно ткнул пальцем в книжицу.
– Реципе!
– прокричал он таинственно и торжественно на все болото и тряхнул над ряской своей зловеще громыхающей солонкой.
Гном не понял ни слова. Но на всякий случай решил повторить, передразнивая некроманта. Мало ли, вдруг дракон заставит пересказывать действия некроманта дословно!? Надо запомнить поэтому. Для этого гном в точности скопировал выражение лица Алекса - вытаращил глаза, оскалил зубы и свернул челюсть влево.
Выражение его лица было немного ненормальное и немного очень страшное. Но самому гному все происходящее казалось таинственным и очень величественным.
Некромант с завыванием читал свое заклятье, то понижая голос до подлого шепота, то крича так, что лягушки с кваканьем разбегались с мшистых кочек, а цапля даже упала в обморок. Гном старательно строил рожи, в основном скаля зубы и жутко вращая глазами.
– Ыбыбы, быбу быбы!
– бубнил гном, повторяя заклятья за некромантом так, как их слышал и понимал.
Солонка некроманта гремела над ряской все быстрее, неумолимо, как раскаты грома. Болото громко пучило; всплывали всякие мелкие дохлые рыбки, раки, и тотчас же устремлялись обратно в темную воду, хлебнув некромантского рассола.
– Восстань!
– выкрикнул некромант, и гном экзальтированно взвизгнул то же самое, на всякий случай помогая себе руками, размахивая ими в воздухе под низкий рев трясины, из которой словно великан поднимался. Болотную жижу пучило, страшный гул стоял над ней.
– Подчинись!
– страшно велел некромант под конец, еще раз посыпав для верности ряску из своей солонки. Глаза его горели, как самые дорогие изумруды.
– Мне!
– добавил гном, тараща глаза.
Огромный пузырь из ряски, мха и водорослей лопнул, вода с шумом схлынула от восставшего к берегам, и гном увидел сморщенную, как сушеная селедка, старую русалку, которая, видимо, померла очень и очень давно.
– Зачем ты тревожишь меня?
– тусклым, безразличным голосом произнесла она, покачиваясь из стороны в сторону. Чешуя ее облезла местами, глаза были мутными, как у вареной рыбы, роскошные некогда волосы поредели.
– Услуга за услугу, упрямая рыбина, - произнес хитрый некромант.
– Я возвращаю тебе жизнь, а ты... ты делаешь то, что я тебе велю.
– Это болото, - произнесла мертвая русалка медленно, словно ей тяжело было говорить, -итак хранит много чужих тайн. Еще убивать? Еще заманивать и топить? Зачем? Я не хочу. Не хочу больше никому служить. И тебе тоже. Ты ничего мне сделать не можешь, значит, и заставить тоже. Уходи.
– Я не могу тебя заставить, но могу предложить тебе кое-что, - усмехаясь, ответил некромант.
– Что же?
– Новое тело, - соблазнительно выдохнул некромант.
– Новую молодость! Новую жизнь!
– Как ты щедр, - усмехнулась русалка.
– Но я уже ответила тебе - нет. Даже за новую молодость я не стану никого топить. Это болото полно разных костей.
– А и не надо, - ответил хитрый некромант.
– Разве я не сказал, что меня устроит и вариант без утопления?
– Что же это за вариант?
– О-о-о, дорогая!
– рассмеялся Алекс, покручивая серебряную пуговицу на черному муаровом сюртуке.
– Сегодня определенно твой день, ибо я предлагаю тебе не только жизнь и юность, но и главное, самое вкусное блюдо - свободу. Любовь. И долгую жизнь -твою жизнь, которую ты пожелаешь себе сама. Всего-то за крохотную услугу. Даже не за услугу - за твое согласие все это взять.
– Ого! Молодость!
– гном поскреб в голове пятерней.
– Интер-р-ресная штука у него в солонке! А если мне посыпаться? Ну, хотя бы не всему, а только кое-что? Помолодеет? Оживет?
– Говори уже, что тебе нужно от меня, - голос мертвой русалки задрожал от тщательно скрываемой надежды. Алекс усмехнулся.
– Мне нужно, чтоб ты устранила моего конкурента. Но раз ты не хочешь его топить, значит, надо его обольстить. Очаровать. Соблазнить.
– И только?
– недоверчиво спросила русалка.
– А этого мало?
– удивился некромант.
– Ах, да!.. я забыл главное - тебе и замуж за него выйти придется. Чтоб он вечно был привязан к тебе. К семье. К дому. И не помышлял о других невестах.
– Наверняка какой-нибудь старый мерзавец, - с тоской промолвила русалка.
– Как раз наоборот, - усмехнулся некромант.
– Разве уродливый старик может составить мне конкуренцию в сердечных делах? Твой избранник молод, хорош собой и даже богат. Заботлив; так и спешит услужить всем, даже таким старым калошам, как ты. А если ты будешь молода, как прежде... У него много золота. Жить будешь безбедно. Главное - чтоб он остался с тобой и не продолжал путь с нами.
– Тебе-то что? Ты так влюблен в эту девушку?
– насмешливо произнесла русалка.
– А это не твое дело, - нелюбезно произнес Алекс.
– Ну, так что?
– А где гарантия, - печально спросила русалка, - что ты не обманешь меня, и что я не распадусь на пену морскую?
– Я же сказал, - раздраженно прорычал некромант.
– Мне нужно, чтобы этот тип был тобой очарован и не вспоминал о другой девушке. Смысл мне тебя обманывать и превращать в любой из моментов в пену морскую, если ты - приманка? Ну, хватит болтовни. Говори -согласна, нет?