Семен Дежнев — первопроходец
Шрифт:
Переговоры с якутами, главным образом, с Николаем и его родичем-седельником, вёл сам Посник. Дежнёв помогал ему в качества толмача.
— Спроси у них, Семейка, могут ли они выполнить наш большой заказ и изготовить лыжи, сёдла, всякое конское снаряжение. В каком количестве, в какой срок.
Якуты дали ответ, удовлетворивший Посника. Он пожелал лично ознакомиться с качеством изделий, садился на засёдланную якутским седлом лошадь, был всем доволен, но заметил:
— К сёдлам нужны перемётные сумы для дорожных припасов. Объясни им это, Семейка.
Далее Посник Иванов представил якутам торговых людей и предложил, чтобы мастера привозили готовые изделия в лавки торговцев. Якуты высказали своё согласие, если торговые люди будут расплачиваться наличными или шкурками по справедливости. Торговцы пообещали посчитаться с пожеланиями якутов. Эта торговля сулила им немалые выгоды.
Пока притомившийся после переговоров Посник отдыхал в балагане у Николая, а торговые люди пошли к седельнику поинтересоваться его сёдлами, Дежнёв пришпорил коня и отправился разыскивать Абакаяду. Она метала стог сена посреди поляны, выбеленной ранней изморозью. Девушка ловко орудовала деревянными вилами. Заметив приближающегося Семёна, она отбросила вилы, приветливо помахала ему рукой и вышла навстречу.
— Скучал по тебе, Аба, — сказал ей искренне Дежнёв. — А ты скучала?
Абакаяда не ответила, задумавшись. Должно быть, простой вопрос озадачил её.
— Заседлай коня и прогуляемся по берегу, — предложил он.
Абакаяда согласилась.
Ехали сперва шагом, по лесной опушке. С реки дул холодный осенний ветер, подымая рябь на поверхности воды. Неожиданно Абакаяда пустилась, срываясь стремглав с места, в полный галоп. Пришпорил коня и Дежнёв. Но он едва успевал за ней. Но вдруг лошадь якутки споткнулась о выбоину или о камень, не упала, но встала на колени. Наездница не удержалась и, слабо вскрикнув, свалилась через голову лошади на стылую землю. При этом, как видно, больно ударилась. Ехала Абакаяда без седла, воспользовавшись только меховой подстилкой.
Дежнёв притормозил коня, приблизился к упавшей наезднице, легко подхватил её, свесившись с седла, и, крепко обняв, посадил её на луку седла перед собой. Он заметил, что щека Абакаяды была слегка рассечена и из ранки струилась кровь. Он принялся вытирать ей кровь лоскутком, который нашёлся в его кармане. Абакаяда сперва было переживала испуг, но быстро пришла в себя, прижавшись к Семёну Ивановичу.
— Ничего... Мне совсем не больно.
— Как ты меня перепугала, Аба! — воскликнул Дежнёв.
— С чего бы тебе пугаться?
— Неужели не понимаешь, что ты для меня...
Дежнёв не договорил, а ещё крепче прижал к себе девушку и стал исступлённо целовать якутку, её глаза, пораненную щёку, припухлые губы. Она не отстранялась от него, а только спрашивала шёпотом, с удивлением:
— Зачем ты так... Что это такое?
— Это значит, Аба, что ты пришлась мне очень по сердцу. Мы, русские, говорим об этом девушке вот таким способом. Для этого не нужно никаких слов. Хотела бы ты связать со мной свою жизнь, стать моей женой?
— Якутские девушки не могут сами распоряжаться собой. Даст ли согласие мой батюшка...
— С батюшкой твоим у нас ещё будет разговор. Но ты сама-то хотела бы этого?
— Не хотела бы, не была бы сейчас с тобой.
— Значит, да?
Абакаяда ничего не ответила, но, прижимаясь крепко к Дежнёву, не отстранялась от его ласк и поцелуев.
После этой поездки в якутское селение Семён Иванович ещё дважды побывал в семье Николая, сопровождая торговых людей. Абакаяда встречала Дежнёва с доброй улыбкой, вся светилась радостью и не скрывала этого. Он привозил девушке бесхитростные подарки, и они отправлялись в верховые прогулки по ленскому берегу, а потом углублялись в лес по тропе. Лошади шли медленным шагом рядком. А Семён и Аба, взявшись за руки, вели разговор. Вернее, говорил один Дежнёв, говорил девушке всякие ласковые слова, которые она не вполне понимала.
— Ты сказал зазно... о... бушка. Что это такое?
— Это значит любимая девушка. Самая, самая любимая. Понятно тебе?
Когда Семён Иванович сказал себе, что настало время свататься, что его приезду в дом якута Николая рады, а Абакаяда всегда ждёт его, он решил приступить к делу. Возвратясь из похода на Вилюй и заслужив одобрение сурового, скупого на похвалы Пояркова, отважился попросить у него отпуск. Просьба эта, как мы видели, была уважена.
Выехал Дежнёв вместе с Трофимом Усольцевым, который должен был выполнить роль свата. Благодаря жене-якутке он неплохо знал якутские обычаи и ритуал сватовства. В доме Николая давно ждали этого визита.
Николай встретил гостей приветливо, радушно. Дочери сказал:
— Ты, Аба, выйди. Присмотри за скотиной. У нас тут серьёзный разговор пойдёт, мужской.
Повыпроводил он и малых ребятишек. Зато пригласил собрата Василия, гончара, и ещё одного родственника, седельника.
Сватовство происходило чинно, неторопливо. Сперва произносил пространную и витиеватую речь сват Трофим. Он всячески расхваливал достоинства жениха, лестно говорил и о семье невесты, людях достойных и уважаемых. Почему бы этой семье не породниться с таким не менее достойным человеком? Сказал своё слово и отец невесты: велеречивый сват напоминает ему героев олонхо, которые красиво говорят. Сват явно преувеличивает достоинство скромных простых людей саха. Он, Николай, имел возможность присмотреться к человеку, который хотел бы высватать его дочь. Человек он достойный, рассудительный, и руки у него хорошие. Жаль только, что это человек другой веры, других обычаев. Но что поделаешь? Времена меняются. И нередки случаи, когда русские и саха роднятся. А что скажет жених?
Семён Иванович в своём коротком слове, следуя наставлениям Трофима, больше говорил не о достоинствах невесты, а о её отце. Ему лестно породниться с таким искусным умельцем, уважаемым человеком. Потом перешли к наиболее деликатной части переговоров, выкупу за невесту, или калыму. Николай говорил пространно, дипломатично. Он-де не корыстный человек. Калым — это не главное. Жених ему нравится. Он бы с радостью отдал дочь за такого славного человека без всякого калыма. Но обычай есть обычай, от него никуда не уйдёшь. Если невеста уйдёт к жениху без выкупа, это будет позор для всего её рода. Отец её станет посмешищем в глазах всей округи. Со старым обычаем приходится считаться. Что бы жених мог дать за невесту?
Семён Иванович ждал этого вопроса и ответил так:
— Я только рядовой казак. Не атаман, не сотник, даже не десятник и не богатый, торговый человек. Сокровищ не нажил. На досуге промышляю пушного зверя. Вот всё, что могу дать тебе, Николай, за твою дочь.
С этими словами Дежнёв бросил к ногам отца невесты не очень увесистый мешок с мягкой рухлядью.
— Здесь шкурки соболя, черно-бурой лисицы, белки. Сведущие люди говорят, что этого достаточно, чтобы купить двух коров и устроить свадебный пир.