Семейный отдых в Турции (сборник рассказов)
Шрифт:
– Ну тогда что ж... за это и выпьем, - доброжелательно и тихо произнес Невский, приподнял свой бокал, глянул сквозь него на море, добавил задумчиво: - Люблю французские вина. Но не люблю турецкие, пусть не обижаются на меня хозяева.
– Чем же плохи турецкие?
– Слишком кислые. Нет в Турции той культуры виноделия, что во Франции, в Чили или у нас в Крыму. У нас в Крыму раньше жили очень хорошие виноделы, не знаю, куда они подевались сейчас, после антиалкогольной кампании Горбачева и этого самого...
– Невский, поморщившись, помял пальцами воздух, - ну, который: "Борис, ты не прав..."
–
– Вот-вот, после алкогольной кампании Горбачева с Лигачевым профессия винодела приказала долго жить.
– Голос у Невского был хотя и тихим, но напористым, это был голос человека, не терпящего возражений. Поплавский в армии встретил одного начальника, который говорил только шепотом, едва слышно, - и все невольно вытягивали головы, чтобы хоть что-то разобрать из его речи. Со стороны это выглядело очень почтительно - люди сидели по стойке "смирно".
– Александр Александрович - большой знаток вин, - сказал Поплавский жене.
– Ну не то чтобы большой, - Невский мягко, обезоруживающе улыбнулся, Поплавский никогда ранее не видел у него такой улыбки, неожиданно доброй, детской, - но кое-что в напитках понимаю. Жизнь научила. А вас, Ириночка, муж часто балует хорошими напитками?
– Мой муж - офицер, - помедлив, ответила Ирина, подцепила вилкой кусок осьминога, разрезала его ножом - движения её были точными, изящными, ими залюбовался не только Невский, залюбовался даже Поплавский, знающий свою жену наизусть - а какие напитки предпочитают офицеры - догадаться нетрудно.
– М-да, Александр Александрович, - поспешил встрять в разговор Поплавский, - жизнь в армии проходила мимо нас, как строй солдат мимо "Макдоналдса".
– Поплавский даже удивился, какую мудреную фразу он сочинил и не поморщился. Уловив интерес в глазах шефа, он помотал в воздухе рукой, добавил к сочиненному: - Или как взвод штрафников мимо макаронника.
– Что такое макаронник?
– Невский недоуменно выгнул одну бровь.
– Сверхсрочник. В основном это люди с четырехклассным образованием. Но "Тяни носок" и "Налево" знают очень даже хорошо.
– А команду "Направо"?
– Еще лучше.
– Их что, набирают специально?
– спросил Невский.
– Похоже. Этим занимаются кадровики. Как и везде, собственно.
– М-да. Видна натура русского человека, - Невский отпил из бокала немного вина, посмаковал его, поймал невидимую капельку, прижал её языком к небу, чтобы почувствовать вкус, а точнее, послевкусие, как советуют знатоки вин, хотя какое послевкусие может быть, когда ешь наперченного, напичканного пряными кореньями осьминога, - находимся в райском месте, по-райски едим, по-райски пьем, а разговор ведем казарменный. Собственно, из чего, из какой пыли он возник?
– Александр Александрович строго, будто на службе, посмотрел на своего подчиненного.
Тот отвел глаза в сторону.
– Вернемся к тому, о чем говорили.
– Ирина кинулась на вырочку к мужу, отвлекая Невского.
– Да-да.
– У Невского потеплели глаза, он согласно наклонил голову. Желание женщины - закон для мужчины.
Пошел незатейливый легкий разговор - обычный полусветский треп, болтовня ни о чем - о книгах и море, о виндсерфинге и восточных сладостях, в которых Невский понимал толк, о целебных травах и
– Здесь можно приобрести очень хорошие кожаные вещи, - сказал Невский, - турки превосходно выделывают кожу, у них появилась кожа-шелк, такая же мягкая и нежная, как настоящий шелк. Это очень модный материал в Европе. Пока его там мало. Турки шьют куртки, пальто, плащи. По европейским моделям, поскольку собственные модельеры у них слабоваты - не тянут, как говорится. Кожа-шелк, кстати, очень практичная, её можно стирать обычным порошком. И не руками, а в машине. Есть изделия из антилопьей замши. Тоже очень мягкий и качественный материал. Только надо выбрать хорошую модель, не промахнуться.
– Невский, пока говорил, с жадностью поглядывал на Ирину, крутил в руке бокал.
– Я тоже слышала, что кожевенники здесь - на пять баллов, а конструктора, швейники - всего на три с половиной. Вилка!
– Таков народный обычай.
– Невский не выдержал, усмехнулся.
– У нас, впрочем, тоже. Мы более турки, чем сами турки. Что ещё тут можно купить? Хороши шелковые ковры. Это... это...
– Невский, не найдя нужного слова, помял пальцами воздух, - это непередаваемое, это сказка. Турецкие шелковые ковры даже славятся в Европе.
– Вам и раньше доводилось бывать в Турции?
– спросила Ирина.
– Вы очень хорошо все знаете.
– Много раз. Двенадцать, а может, и пятнадцать. И по делам и на отдыхе. А все знать - это моя профессия.
– Невский наклонил голову к Ирине, глаза его посветлели, в них исчезла обычная жесткость, лицо расслабилось, стало домашним и каким-то незнакомым.
– А что тут есть типично турецкого? В смысле поделок. В Африке, например, - маски, копья, шиты, разные тотемные доски...
– Здесь - машаллахи.
– Невский прямо, в упор посмотрел на Ирину, та выдержала взгляд, и Невский приподнял свой бокал с вином: - За вас! чокнулся с Ириной, чокнулся с Поплавским, бросил ему, не поворачивая головы: - Берегите свой бриллиант, старина!
– Коротко вздохнул, словно ему было тяжело жить на белом свете или тоже хотелось приобрести бриллиант. Не всякому двуногому "венцу природы" достаются такие дорогие камни.
Слово "двуногому" он произнес так, что Поплавскому послышалось "двурогому", он задержал в себе дыхание, ощутил внутри далекую тоску, но тут же погасил её, заставил себя улыбнуться.
– По мере сил, Александр Александрович, - Поплавский отпил немного вина, беззвучно поставил стакан на стол, развел руки в стороны, - по мере сил и возможностей...
– Ну, насчет возможностей - это проблема разрешимая, - добродушно пророкотал Невский, и у Поплавского истаяли в душе последние остатки тревоги, он засуетился, схватил бутылку с вином, налил Невскому, Ирине, себе, провозгласил громко:
– За нашего бога, за Александра Александровича, за...
– У Поплавского перехватило дыхание.
– Хватит, хватит, - остановил его Невский, - не за меня надо пить, а за единственную нашу женщину, за наш бриллиант... Все тосты подряд... Только за нее.
Поплавский хотел было поправить шефа: тосты не пьют, а произносят, пьют вино, но побоялся.
– А вечером мы с вами немного похулиганим, - заговорщицки, пониженным тоном произнес Невский, - вечером мы пойдем в казино. А пока давайте доедать осьминога.