Семицветье
Шрифт:
Никогда бы не сбылось это предсказание, если б не волшебство Неллин. Но что поделать, видать, наперед печальница предвидела, что такое случится. Так и очистилось озеро от тени тоскующего духа, но Тэнго, ощутив внезапную тяжесть на сердце, не справился с его последним прикосновением. Заклятие словно затмило весь мир перед нем. Ему расхотелось делать куклу. Что толку в его игрушках? Ими только деревенским ребятишкам и тешиться. Разве сравнятся его жалкие поделки с роскошными куклами, которых в городе продают? Он бывал там и видел.
Нужно бы Тэнго побороться с этими мыслями,
Сказано — сделано. Собрался Тэнго быстро. Матери сказал, что решил наконец-то сам продать игрушки в городе, надо же хоть иногда выглядывать за пределы лесной деревни. Набил большую сумку лучшими из них и хотел уже уходить, но взглянул на своих любимцев — Динь и Тринь, захватил и их с собой.
До города путь не близкий. Тэнго притомился, сел отдохнуть на поляне и сам не заметил, как задремал. Разбудил его пронзительный скрип. Открыл мастер глаза — кикимора лесная перед ним. Дикая, кожа — как кора, из одеяний только всклокоченные волосы до пят, таращится на него желтыми глазами. Тэнго испугался, но рука его сама собой потянулась к сумке… Достал он игрушечную дриаду и протянул кикиморе. Та недоверчиво присмотрелась, потом жадно выхватила игрушку из рук мастера и пустилась в пляс. И сбежала, прижимая к груди подарок, а после себя оставила мешочек со светящейся бурой пылью. Тэнго ахнул — все знали, что это такое. Волшебный порошок, если есть где хоть капля магии, он ее многократно усилит. Мастер положил мешочек в карман и отправился дальше.
И вот пришел Тэнго в город — ближайший к их деревне. Была здесь и ратуша, и небольшая площадь, и красивая часовая башня, но мастер ни на что не глядел, он высматривал роскошные игрушки на витринах. А они и впрямь были хороши! Чем дольше смотрел Тэнго на дорогие безделки, на заводные механизмы, на кукол с точеными личиками в изящных платьицах и шляпках, тем сильнее разбирала его зависть — посмертное проклятье осенней печальницы, и тень все сильнее проникала в его душу.
Наконец-то за одной из витрин в глубине магазина игрушек Тэнго увидел совершенную куклу. Она была большой и грустной, у нее были блестящие глаза и длиннющие золотые косы. Кукла настолько очаровала Тэнго, что он не мог отвести от нее глаз… пока она не шевельнулась, и мастер не понял, что на самом-то деле это живая девушка.
— Эй, что стоишь и глазеешь, деревенщина? — кто-то засмеялся рядом. Тэнго, удрученный, обернулся — перед ним был богато одетый краснощекий юноша. — Пялишься на Янису? Не про тебя красотка.
Тэнго, скорее по привычке, улыбнулся и вытащил из сумки куколку в нарядном платье, сшитом его матерью из пестрых лоскутков. Хотя сам он и перестал замечать, что его игрушки милее магазинных, добрая их магия никуда не исчезла.
— Возьмите, молодой господин, — сказал мастер. — Порадуйте племянницу или сестренку.
Юноша улыбнулся в ответ и заговорил совсем иначе:
— Неплохо. Что ж, пожалуй, возьму для сестрички Гризеллы. Сколько ты за нее хочешь?
— Ничего не возьму, только дайте мне совет. Ей ли в вашем городе мастер-кукольник, у которого я мог бы поучиться?
— А, так вот почему ты торчишь у этого магазина. Его владелец — тот, кто тебе нужен.
— А Яниса?
— Его помощница. Вот уж гордая девица. За ней многие ухлестывают. Сам ты видел, что за косы — таких в городе ни у кого не найти. А она всем — от ворот поворот, кукла бездушная.
— Кукла? — пробормотал Тэнго.
Молодой человек хмыкнул, пожал плечами и пошел своей дорогой.
А Тэнго вошел в магазин. И сразу та часть печальницы, что жила теперь в его душе, откликнулась на нечто знакомое. Тэнго понял — Яниса тоже затронута тоской.
— Заходите, заходите, — бойко заговорила она. — Посмотрите, какие прекрасные у нас игрушки! Лучшие подарки для больших и малых. Помочь вам выбрать?
— А где хозяин ваш?
— Уехал и не скоро вернется. Но сейчас я за него.
Яниса улыбалась, но улыбка не была настоящей.
— Вы грустите, милая девушка? — спросил Тэнго. — Как можно вас порадовать? Может быть…
Он достал из сумки тряпичного зайца-милаху.
— Не то, конечно, что ваши, но примите от меня в подарок. Чем я могу вам помочь?
Яниса взяла зайца, прижала к себе — и размякла. Слезы покатились по щекам.
— Да чем вы поможете? Постыло мне все! Не здесь бы мне быть, не за прилавком стоять, а полететь далеко-далеко, к большому морю… Мой жених, моряк, ушел давным-давно под парусом, и в порту, видать, бывал уже не раз, а весточки я от него за все время не получила. Горе мне, если взяло его море, но все-таки чувствую, что живой… вот только позабыл меня совсем.
Яниса сердито откинула косы за спину, обвела взглядом магазин.
— Лучше бы и не жить совсем! Лучше б и мне стать бездушной куклой без сердца, как они!
Как же по нраву всегда печальнице подобные слова! И еще сильнее ее дух взыграл в сердце Тэнго. И самое злое желание родилось в его душе…
«Куклой, значит, хочешь стать? А что, если я помогу тебе, Яниса… Уж я-то кукол делать умею!»
Вот тут-то Тэнго и вынул из кармана подаренный кикиморой волшебный порошок, и прежде, чем девушка опомнилась, золотисто-коричневая пыль закружилась по всему магазину. Задрожало все вокруг, словно земля сотряслась. Игрушки попадали на пол. И то, что могло измениться от дикой магии лесной кикиморы, — изменилось.
В душе Тэнго поднялось все, что она хранила, добрый дар Семиликой птицы вступил в противоборство с колдовством печальницы. И так разрывалось его сердце в этой борьбе, что оно не выдержало и отвергло все волшебство без остатка — и доброе, и злое. Опустошенный мастер упал на пол без чувств. А там, где раньше стояла Яниса, уже лежала кукла с золотистыми косами — кукла, подобной которой не видел свет.
Деревянные кот и кошка Динь и Тринь от сотрясения выкатились из сумки кукольника и увидели, что произошло что-то недоброе. Но дикая магия затронула и их — теперь они разговаривали вслух!