Семья навеки
Шрифт:
Зак кивнул. Он в который раз назвал себя идиотом. Как он не понял раньше, что ей необходима перемена обстановки? И Зак разделил с ней радостное облегчение, когда Николь энергично кивнула и, соскочив со стула, потянула Монику за руку, как бы говоря: «Пошли!»
— Эй, стой, барышня. — Моника многозначительно подняла свою тарелку и направилась с ней к раковине. — Ты забыла кое-что.
Заку показалось, что Ники может заупрямиться. Его так и подмывало вмешаться и сказать: «Да оставьте это!»
Однако Николь, пусть и с очень
— Спасибо, дорогая, — спокойно произнесла Моника, погладив дочь по головке и обмениваясь с Заком взглядом, в котором явно читалось облегчение.
— Старая Ада очень благодарна тебе за помощь, Ники, — похвалила ее пожилая женщина. — А завтра ты мне поможешь испечь печенье?
Ники быстро ей кивнула и поспешила за матерью.
— Теплее одевайтесь сами и получше укутайте ребенка, — озабоченно крикнула Ада им вслед.
Надлежащим образом обувшись и надев плащ, Зак усадил своих пассажирок в машину. Вдруг Ники выскочила и побежала назад, к стоявшей на крыльце Аде.
— Ники! — Моника направилась было за ребенком, но Зак удержал ее. В изумлении они вместе наблюдали, как Ники вынула из-под плаща своего кролика, сунула его в руки Аде и помчалась обратно к машине. — Молодец, доченька! Теперь Ада не будет чувствовать себя одиноко. — И она крепко обняла своего ребенка.
Зак не произнес ни слова. Но он понимал: в том, что произошло, есть и его заслуга.
Зак ехал на средней скорости, и ему приятна была мысль о том, что в городе люди наверняка подумают, что он семейный человек, у которого есть жена и ребенок.
Аромат духов Моники окутывал его. Несмотря на то, что между ними сидела Николь, Зак остро чувствовал Монику. Каждой клеточкой своего тела. Уже в который раз он внимательно посматривал на Монику поверх медно-рыжей головки Николь. Наконец ему удалось поймать ее ответный взгляд, и ему захотелось прижать ее к себе и страстно поцеловать. От этого желания кровь у него в жилах забурлила.
Моника покраснела до корней волос и стала смотреть на дорогу прямо перед собой.
Чтобы направить свои мысли в более безопасное русло, Зак стал показывать им достопримечательности и исторические места. Он гордился городом, который стал для него родным. История этого места была богата интересными событиями. Когда-то Кадьяк был под властью Российской империи… Зак рассказывал все, что мог вспомнить.
Пульс Моники все еще бешено бился, и потому она избегала взглядов Зака. Она вытянула шею, чтобы получше рассмотреть причудливую церковь с куполообразными башенками.
— Это церковь Воскресения Господня, — пояснил Зак. — Русская православная церковь. А вон там, — Зак показал рукой, — дворец Баранова. Он был назван так по имени Александра Баранова, первого правителя Аляски, прибывшего сюда во второй половине восемнадцатого века. Местные
— Вот это да! — Напряжение понемногу ослабевало, и Моника почувствовала себя туристом. Она с удовольствием отметила, что Николь тоже рассматривает все вокруг с огромным интересом. Не было и намека на то, что девочка живет в своем собственном мирке.
«Если бы только она заговорила!», — тоскливо подумала Моника. Бывали такие моменты, когда ей казалось, что дочь вот-вот что-то скажет. Временами губы Ники шевелились, словно с них готово было сорваться какое-то слово.
«Когда случится что-то важное для нее, она заговорит» — так сказал доктор Кунц. И Моника верила ему.
— Какая у нас программа? — спросила она. Дождь уже прекратился, хотя ветер и не ослабел.
— Я думаю, — сказал Зак, ловя взгляд Ники, — что одной маленькой девочке хочется мороженого… А ты как думаешь, мама? — спросил он, припарковывая машину. — С нами здесь есть такая маленькая девочка?.. О! — воскликнул он с притворной серьезностью, когда Николь потянула его за рукав. — Конечно, она с нами! Ники, ты сидела так тихо, что я и забыл о тебе! Ну, тогда пошли.
Зак выбрался из машины, обошел ее с другой стороны, подхватил Ники на руки и покружил. Моника улыбалась. Она ничего не могла с собой поделать: всякий раз, когда она видела Зака со своей дочерью, радость переполняла все ее существо.
Он был такой милый и добрый, и он так много испытал в жизни… Бесконечную радость ей доставляло сознание, что и она может сыграть свою роль в его исцелении. И знание того, что он хочет видеть ее своей женой, тоже доставляло ей огромное удовольствие.
Но боль она испытывала почти такую же сильную, как и радость. Она понимала, чем грозит им выслеживающий их Ричард Синклер…
Они съели мороженое в стаканчиках и позвонили по телефону Романовым, но не застали тех дома.
— В следующий раз, — ободряюще произнес Зак, — позвоним заранее и предупредим.
Они зашли в магазин — главным образом за одеждой для Николь. Девочка росла не по дням, а по часам, и ей нужны были зимние вещи. Зак собрался было за все заплатить, но Моника не позволила ему это сделать.
— Ни в коем случае, — категорично заявила она. — Вы и так настояли на том, чтобы платить мне за работу в вашей конторе.
Они купили также несколько видеокассет, а в бакалейной лавке — продукты по списку Ады. Потом Моника зашла в аптеку. А выйдя на улицу, объявила:
— Не знаю, как вы, но я, например, просто умираю от голода. За ланч плачу я, — сказала она Заку. — И никаких возражений! Итак, — она повернулась к Николь, — чего бы нам хотелось съесть? — Она не случайно задала свой вопрос, обнаружив, что они стоят перед самым входом в пиццерию: Ники пиццу просто обожала.
Очень довольная собой маленькая Николь ухватила двух взрослых людей за руки и потянула их внутрь пиццерии.