Семя Ветра
Шрифт:
Но Элиен не закончил – ствол огромного кедра, расколотый пополам одним из скальных обломков, с треском повалился на землю на расстоянии вытянутой руки от того места, где покоилось тело Шета окс Лагина.
– Достаточно, Элиен. Делай как знаешь. Но только делай быстрее, – проворчал Герфегест.
Он только что в полной мере осознал грозящую им опасность. Его гнев остыл так же быстро, как и вспыхнул. Ему вмиг стало не до судьбы Сиятельного князя.
Найти тело Харманы и вынести прочь с гибнущего острова. Вот что казалось теперь по-настоящему
Они ушли от мятущихся в спазмах вод Озера Перевоплощений.
Они избегли теней и чудовищных образов, которые стремительно заполняли все пространство Измененного Места.
Они смогли найти единственно верную тропу среди тысяч троп, которые синими змеями расползлись по берегам Озера Перевоплощений.
Элиен нес Шета окс Лагина на своем мощном плече. Герфегест шел за ним, испытывая чудовищное искушение оторвать покачивающуюся в такт шагам Элиена голову проклятого двоедушного Звезднорожденного голыми руками. Оторвать и упокоить в алчной воде Озера Перевоплощений навеки.
Они взошли на крошащийся гребень рукотворной скалы и гибнущий Дагаат распростерся под их ногами.
Отсюда было видно все и более чем все.
Плато Поющих Песков больше не существовало. На его месте бурлили воды взбесившейся Синевы Алустрала. Три исполинские машины Шета, использованные им в утреннем штурме, были сокрушены стихией – лишь одинокий обломок метательный лапы кружился в обрамлении белопенных бурунов, временами пританцовывая на месте: один из уцелевших взводных тросов то и дело цеплялся за рангоут затонувшего поблизости файеланта.
Та же незавидная участь постигла и корабли Хевров. Равно как и все, что только могло быть сокрушено. И лишь огромная туша «Молота Хуммера» была еще на плаву. Обломки скал, столкновения с другими кораблями и пенные валы лишили его большей части весел. Медь на бортах была смята и местами разорвана. Но величайший корабль мира все еще жил.
Цитадель, которую с утра штурмовали варанцы под началом Гаассы окс Тамая, пока еще возвышалась над водой неприступным утесом. Но и остаткам Гамелинов, и варанцам было ясно, что продолжать кровопролитие во имя крепости, которая вот-вот навсегда исчезнет среди бурлящей стихии, – безумие.
Сражения не было. И Гамелины, и чужеземцы плечом к плечу в молчаливом трепете взирали со стен на близкую погибель. «Молот Хуммера» медленно проворачивался под ударами волн в сотне шагов от них. Несколько отчаянных варанцев прыгнули в водоворот, замусоренный обломками кораблей и трупами корабелов, в надежде достичь спасительных бортов своего флагмана-монстра. Тщетно.
А надо всем этим, вздрагивая, едва заметно покачивался Алмазный Гвоздь. Он был все еще цел и невредим, но в его надсадном треске Герфегесту уже слышалась песнь его гибели.
– Где твой нетопырь?! – проорал Герфегест в самое ухо Элиену.
– А что нам нетопырь? – мрачно осведомился Звезднорожденный. – Он смертельно напуган. И смертельно голоден. Ему сейчас хочется глаза дурных людей есть, а не нас с тобой спасать.
Словно бы в подтверждение его слов на застывших вдоль стен цитадели варанцев рухнула серая тень и спустя мгновение вновь взмыла ввысь. В когтях нетопыря можно было различить извивающегося человеческого червя.
– А его нельзя попросить перенести трапезу на полчаса? – спросил Герфегест, скрывая за деланной вежливостью истерический порыв разразиться самой скверной и отборной хулой, какую он только слышал на своем веку.
– Нет, – покачал головой Элиен. – Пусть уж ест себе. У меня есть идея получше.
Им повезло. Когда они оказались у подножия Алмазного Гвоздя, тот все еще стоял, хотя и ходил ходуном из стороны в сторону, противоестественно попыхивая тусклыми розовыми искорками и словно бы постанывая.
Герфегест отказывался понимать происходящее. Его уже ничего не удивляло. Ничего – кроме того, что он еще жив.
– Это отличный строительный материал. – Элиен запанибратски пнул основание Алмазного Гвоздя сапогом. – Он легок, как дерево, и крепок, как сталь. У него есть лишь один недостаток, который важнее сейчас всех его достоинств. Им очень легко повелевать любому негодяю. Любому Звезднорожденному. Идем.
Они поднялись наверх по длинной винтовой лестнице. Герфегесту казалось, что их восхождение не закончится никогда. Но оно закончилось.
Стоять в полный рост на вершине было невозможно. Так по крайней мере счел Герфегест. Он опустился на колени.
Элиен положил перед Герфегестом тело Шета.
– Держи его как брата, – сказал Элиен, не обращая внимания на выражение лица Герфегеста, которое не сулило Шету ничего хорошего.
Сам Элиен остался стоять. Герфегеста потряс удивительный знак сходства. Точно так же – в совершенно противоестественной позе – стоял на вершине расщепленного ствола Шет, перед тем как пробудить в нем вспоминание о смерти-наваждении от Ганфалова посоха.
Элиен стоял крепко и, казалось, нет в мире силы, которая способна свалить его с ног. Герфегест был уверен, что сейчас Звезднорожденный заговорит, но этого не произошло. Элиен молча вонзил Поющее Оружие в золотистый материал Алмазного Гвоздя под своими ногами. Глаза Элиена были закрыты. Его пальцы слегка постукивали по черену меча.
Алмазный Гвоздь услышал зов Звезднорожденного. Он ожил. Он склонился перед его волей. Так же, как некогда вознесся вверх по воле древних строителей Дагаата.
– Ложись ничком! – приказал Элиен Герфегесту и упал рядом с Шетом, крепко обхватив его тело за плечи.
Потрясенные воины на стенах цитадели, у самых ног которых теперь разбивалась на мириады брызг вся Ярость Вод Алустрала, видели, как Гвоздь неторопливо наклонился набок и, наконец, его «шляпка» – смотровая площадка в двадцать локтей в поперечнике – с мягким стуком коснулась палубы «Молота Хуммера».
– Хороший корабль мой брат построил, ай, хороший! – сказал Элиен по-грютски, подмигнув Герфегесту.