Семья волшебников. Том 1
Шрифт:
— Нет, — соврала Лахджа. — Но в следующий раз я и вам захвачу.
Шоколад она, вообще-то, купила дочери, и Аганелю предложила только из учтивости, полагая, что тот возьмет всего кусочек. Но будучи сельским полицейским, мэтр Аганель давно был развращен желудочно. Хлебосольные волшебники-помещики каждый раз зазывали его на чай, позавтракать, пообедать, пополдничать, снова попить чай и поужинать.
Скорее всего, за свой счет он давно уже не питался.
— Бедный ленсман, — сказала Лахджа, когда волостной агент удалился. — Как думаешь, если мы прикончим Инкадатти,
— Ты не передумала приглашать Инкадатти на новоселье?
— Ни в коем случае. Может, мы там и помиримся. Я не очень хочу вечно враждовать с соседом. В конце концов, я бессмертная, он, возможно, тоже…
— Не дай Кто-То-Там…
Приглашения Лахджа разослала на завтра, так что сегодня устроили генеральную уборку. Первый и второй этажи великодушно взял на себя енот, а на чердак и в подвал гостей пускать не собирались. Тем более, что в подвале вчера закончили оборудовать прозекторскую, и Лахджа уже предвкушала, как вернется к любимому хобби.
— Ну началось… — закатил глаза Майно, услышав, о чем она думает.
— Я торжественно клянусь, что буду вскрывать только животных и только во сне, — подняла руку Лахджа.
— Тебе это не нужно. Ты живешь в Радужной бухте, у тебя свое поместье…
— И своя прозекторская, — ухмыльнулась демоница. — Я не вивисектор, Майно. Я просто хочу знать, как устроены организмы.
— Это девиз вивисекторов. Он висит над входом в Монстрамин.
— Как еще мне улучшать свое Ме? Я, например, не могу превращаться в неорганику. Но есть животные, в которых так много металла, и он так структурирован, что это то же самое, что превратиться в сталь. И так, потихоньку, я расширю свои возможности так, что…
— Делай, что хочешь, — вздохнул Дегатти, подходя с Лахджой к мостику через пруд.
Тот все еще оставался сухим. Но смотрелось это не очень, дожди все не начинались, так что было решено ускорить дело. Благо у Лахджи имелся Призыв Дождя.
— Мастер Серстебруд, мы вам не помешаем, если дождь устроим? — окликнула Лахджа.
Коренастый чернобородый цверг только что-то промычал, держа в зубах несколько гвоздей. Он уже третий день возводил рядом с будущим прудом сауну. А будучи одним из друзей Вератора — делал это условно-бесплатно. Очень удобная система, вообще-то.
Если расплачиваешься потом не ты.
Майно не очень хотел сауну. Парифатский дикарь не понимал, зачем это нужно. В той же Валестре есть отличные бани, в том числе известные на весь мир Аргентивные, с волшебным массажем и парными, но они больше похожи на смесь римских терм и турецкого хаммама. Мистерийцы привыкли к таким саунам — общественным, с влажным и нежарким паром, просторными залами и обилием воды. Дома они подобного не заводят.
Но Лахджа убедила мужа, что сухой жар финской сауны ничем не хуже, а собственная парилка им точно не повредит. В Валестру каждую неделю не наездишься, а в бане сгорают гнев и ненависть, она несет здоровье и долголетие.
В конце концов, Лахджа просто любила баню.
Объяснять мастеру Серстебруду, что это будет такое, пришлось долго. Как всякий цверг, был он консервативен, упрям и слегка твердолоб. Но, к счастью, у их народа тоже есть традиции домашних бань, только цвергская сауна-харок немного отличается от финской.
— Так, ну мы возьмем небольшую пещеру, отгородим часть каменной кладкой, выложим печь… — начал он.
— У нас нет пещеры, — возразила Лахджа.
— Возьмем пещеру… нет пещеры. Выроем котлован, сделаем пещеру.
— Нам не нужна пещера. Я хочу на открытом воздухе. Вот здесь, рядом с прудом.
— Вы что, сумасшедшие?
Но в конце концов его убедили выстроить то, что хочет заказчик, а не то, что привык делать он. В деревянном зодчестве Серстебруд толк тоже знал, хотя и считал, что добрый камень это баловство не заменит.
Кстати, строго говоря, он был не он, а она. Лахджа видела по ауре, что это женщина. Но со стороны это было не очень очевидно, и сама Серстебруд называла себя в мужском роде, так что демоница не стала заострять внимание. У цвергов так принято, это их культура.
Когда сгустились тучи и с неба полилась вода, мастер даже не ушел под крышу. Продолжал стучать молотком, пока Лахджа и Майно стояли на берегу.
— А не стоило все это заранее сделать, а не в последний день перед гостями? — спросил муж.
— Стоило. Но ты ж не сделал.
— Я?.. Я монографию пишу!
— Прямо сейчас — не пишешь.
— Я пойду писать монографию — хорошо. Хорошо! Знаешь, какую часть я сейчас пишу?
— Какую?
— «Усмирение непокорного фамиллиара: особенности и сложности, с которыми вы столкнетесь, если фамиллиар — высший демон».
— А среди сложностей есть невозможность его усмирить?
Майно наклонился к Лахдже и шепотом произнес:
— Нет.
Затем он с достоинством удалился, а Лахджа задумчиво произнесла:
— Вот так вот, значит, да? Ну ладно, понятно.
Когда пруд наполнился на четверть, она сходила за аквариумом. Рыбка сразу подплыла к краю, высунулась из воды и критически осмотрела свое будущее жилище.
Пока мелко. Мутно. Водорослей нет.
Из всех фамиллиаров она единственная не умела говорить вслух. Только обмениваться мыслями. Но она все слышала и понимала, так что Лахджа ответила:
— Понятно, у тебя есть стандарты. Что еще нужно добавить?
Водоросли. Воду. Кувшинки. Самок.
— Ишь ты!
Дно галькой выложить. Воду проточной сделать.
— Это как?
Не знаю, придумай что-нибудь.
Лахджа задумалась. От реки пруд далековато, да между ними еще и усадьба. Рыть обходной километровый канал было бы безумием.
Нет, конечно, у Лахджи есть Ме Землевладельца. Она может постепенно притянуть грунтовые воды, заставить забить ключи и превратить пруд в естественное озеро, а от него отвести небольшой ручеек, который постепенно соединится с рекой… но это работа не на день, а на месяцы.