Семья волшебников. Том 1
Шрифт:
Хотя… все развлечение. Гхьетшедарии постоянно занимаются чем-то таким. В Паргороне воды не слишком много, и вся она под землей, вот они и проводят искусственные каналы, трубы…
— Давай просто сделаем тебе фонтан, — предложила Лахджа. — Или несколько.
Нет, я хочу ручей.
Лахджа кивнула, но сама уже задумалась о фонтанах. Пруд-то огромный, хоть и мелкий. Больше ста метров в ширину, почти двести в длину. Тут этих фонтанов столько поместится!..
— Мастер Серстебруд, а вы фонтанами занимаетесь?! —
— Сделаем, — коротко ответил тот.
Рыбка с нетерпением ждала, когда пруд достаточно заполнится. Лахджа до предела усилила свой ливень, но дело все равно двигалось медленно. На шум воды пришли Тифон и Сервелат, с легкой завистью глядя на рыбку. Они тоже получили отдельные жилища, но не собственные экосистемы.
Где справедливость? Я старейший из фамиллиаров. Никто не делал мне собственный пруд.
Снежок наблюдал с балкона. Он не хотел мочить лапки.
У вас есть дом, сад и весь мир. А у рыбки никогда не было ничего, кроме аквариума. А у моря мы не живем и река тоже далеко.
Но если Снежок так хочет, он может жить вместе с рыбкой в пруду.
Пришла потаращиться и Астрид. Она доложила маме, что наконец-то сумела досчитать до двадцати десяти, и с интересом уставилась в пруд.
— А здесь купаться можно будет?
— Да, когда наполнится. Сейчас тут… полметра. Можно тебя уже выпустить?!
Мутно еще.
— Я тоже хочу помогать, — сказала Астрид, переведя взгляд на стучащего молотком цверга. — Можно мне помочь?
— Даже не знаю, заслужила ли ты…
— Ну пажаласта, пажаласта, я же до двадцати десяти досчитала!
— До тридцати?
— Да, до тридцати.
— Ну тогда, наверное… хм… что же тебе поручить…
Лахджа в детстве читала «Тома Сойера», поэтому знала, что если хочешь заставить ребенка что-то сделать — преврати это в привилегию. Не подавай, как обязанность — подавай как право, которое нужно заслужить. Она приучала к этому Астрид, и это неплохо работало.
— Так и быть, можешь собирать мусор на бережку, — снисходительно разрешила Лахджа. — Чтобы берег был красивый.
Астрид приняла от мамы мешок и грабельки. Ее глаза жадно загорелись — она теперь рыцарь мешка и грабель. Она будет поджидать водяное чудовище.
Лахджа начала убирать с другого конца. На Астрид она все-таки не слишком надеялась, а енот убирается в доме, так что она взяла на себя сад. Отрастила несколько дополнительных рук, похватала ими все грабли, прочий пригодный садовый инвентарь и побольше мешков, и принялась сгребать все неликвидное, оттаскивая за ограду, в помойную яму.
Помойная яма при усадьбе была самая обыкновенная, ничем не отличающаяся от тех ям, которыми пользуется простой люд, знать не знающий даже слова «мана». И мусорные ведра самые обыкновенные.
Некоторые волшебники устанавливают у себя всякие односторонние порталы, всесжигающие гексаграммы и монстрамическую Живую Плоть, но предки Майно в этом нужды не видели. Отходы самоуничтожались только в отхожих седалищах, этих мистерийских биотуалетах, а обычный мусор выносили вручную, слуги, немтыри или просто дети. Заодно и сад всегда был обеспечен натуральным компостом.
Лахджа задумалась, оставить ли это как есть или все-таки настоять на волшебной мусорке. Она удобней, конечно, но до помойки рукой подать, а компост и правда пригодится… ладно, все равно не прямо же сейчас это делать. Сначала надо закончить с прудом…
Перкеле. Стоило вычистить берег до того, как заполнять ямину водой. Ну ладно, там только палая листва. Она перегниет… особенно если Лахджа ускорит процесс.
Посадить побольше водорослей, аэрировать воду… все нормально будет.
Тут, вообще-то, вполне приличный берег. Даже нового песка завозить не пришлось. Просто зарос немного без пригляда. Но чуточку усилий — и уже к зиме будет просто картинка.
А еще можно сделать пруд незамерзающим. Посадить по берегам вишни и глицинии… ивы на островке можно оставить…
Приятные мысли нарушили вопли Астрид. Девочка орала на другом конце пруда и почему-то лупила по изгороди грабельками.
Лахджа без промедления взлетела. Перемахнула пруд в считаные секунды и приземлилась за изгородью.
Ее даже не особо и удивило увиденное.
— Инкадатти, какого черта?! — выкрикнула Лахджа. — Ты что тут забыл, старый подонок?!
Почтенный рунолог выпрямился, отряхнул мантию от мусора и гордо произнес:
— А я приглашение на банкет получил.
— Так он же завтра.
— Завтра?.. а вы дату неразборчиво написали.
Лахдже стало неудобно. У дедушки деменция, дедушка не разобрал дату и не понял, где ворота. А она его сразу оскорбляет.
Но потом она заметила на земле рисунок.
— Это что, печати? Вы меня хотите запечатать в моем доме?
— Так вы же домохозяйка. Зачем вам куда-то ходить? И мне спокойнее будет, а то я сплю плохо, зная, что тут демоны бродят. Старенький я совсем… но хоть печать-то напишу…
Инкадатти смотрел взглядом побитого щенка. У него жалостливо дрожала нижняя губа. Реденькая седая бороденка тряслась, как осиновый листок. Лахджу охватили смешанные чувства.
— Я вас не обижу, — заверила она. — Хватит пытаться меня убить.
— Точно? — с сомнением спросил волшебник, проводя носком туфли еще одну черту.
Земля вспыхнула. Лахджу обожгло и швырнуло назад, за изгородь. Инкадатти фыркнул, подобрал полы мантии и побежал прочь, крича на бегу:
— А я демонам не верю!
Глава 12
Енот Ихалайнен стоял у дверей, словно заправский мажордом. Он всю жизнь ждал этого момента, так что вид имел неимоверно гордый. Семидесяти сантиметров ростом и с полосатой мордой — но важности в нем хватило бы на десять британских Дживсов.