Сердца небес
Шрифт:
— Севастьян знает, что мы его вычислили, — говорю я, пряча свои окровавленные руки за спиной от проходящих мимо девушек. — Нам нужно больше информации об операции в США. Иванов работал не один, что бы он нам ни говорил. Нам нужно знать, кто инсайдеры в ФБР и УБН. Некоторые из них приложили к этому больше усилий, чем мы думали.
Мы знаем плохих людей. Мы сами такие. Есть те, кто берет, и создатели. Есть те, кто проглатывает взятку и закрывает глаза на все новые волны девушек, ставших жертвами торговли людьми. Есть и другие, которые по уши увязли
— Что ты там собирался сказать мне, на конспиративной квартире, Джозеп? — мы почти у входа в клуб. Я начинаю шагать быстрее. Никогда еще так сильно я не хотел раствориться в свете и благодати Ив, как сейчас.
Он собирается что-то сказать, но потом замирает.
— Ложись!
Я реагирую инстинктивно, падаю вниз, прижимаясь грудью к земле. Пули вылетают из ниоткуда, просвистывая мимо моего левого уха. Другая задевает левое плечо. Мне повезло. Это всего лишь поверхностная рана. Джозеп стреляет в ответ, оттаскивая меня с линии огня. Мы укрываемся за стойкой регистрации.
— Что за хрень? — реву я, вытаскивая свое оружие, когда еще один град из пуль с визгом проносится над нашими головами. Повсюду битое стекло. Полуголые девушки плачут. Две лежат мертвыми в паре метров от нас - жертвы нашего жестокого перекрестного огня.
— Севастьян, — шипит Джозеп.
— Здесь?
Он кивает.
— Видел его уродливое лицо, это ясно как божий день.
— Сколько с ним?
Еще пули. Нам нужно двигаться. Наше нынешнее местоположение слишком открыто.
— Пять.
— Немедленно передай сообщение нашим. Нам нужно подкрепление, — я поднимаю голову над столом и делаю пару выстрелов, пока Джозеп достает свою рацию.
— Я знаю, что это ты, Сантьяго, — издевательски говорит чей-то голос, когда звуки стрельбы временно стихают.
Глубокий.
С акцентом.
Враждебный.
— Я слышал, ты на стороне моего братца-п*здюка. Пришли попробовать пару моих девочек? Тебе следовало сказать мне, что ты в городе. Я бы дал тебе на халяву.
Я не обращаю на него внимания и качаю головой Джозепу. Знаю, в чем тут дело. Теперь, когда у него появилась возможность перезарядить оружие, он пытается заставить меня выглянуть из-за стола. Мгновение спустя снаружи раздается визг тормозов. Происходит еще одна быстрая перестрелка, но на этот раз направленная в сторону от клуба. Мои люди на месте с приказом убивать на месте, всех, кроме Севастьяна.
Это удовольствие принадлежит мне.
Я выглядываю из-за края стола и вижу пару мертвых придурков, лежащих на улице рядом с главным входом. Севастьян на грани поражения. Теперь у нас есть шанс…
— Двигаемся! — кричу Джозепу, и мы вместе поднимаемся с пола, добегая до разбитой двери клуба как раз вовремя, чтобы увидеть, как черный внедорожник, набирая скорость, мчится дальше по улице. Мы оба целимся в шины, но машина уезжает прежде, чем мы успеваем нанести какой-либо реальный ущерб.
— За ними, — приказываю я.
Забираюсь в наш собственный внедорожник, готовясь к резкому рывку, когда мой
— Быстрее! — реву я, мой голос полон эмоций.
Мы огибаем незнакомые углы улиц в погоне по горячим следам. Стрелка скорости приближается к сотне. Я вижу впереди разбитую заднюю фару машины Севастьяна.
Так чертовски близко.
Я почти чувствую вкус своего возмездия.
Мы догоняем его. Мы всего в двадцати метрах от него, когда до нас доносится вой сирен.
— Не упускай его, — говорю я своему водителю, когда Джозеп высовывается из окна и пускает пять пуль по машине Севастьяна. В то же время что-то врезается в нас сзади. Теперь за нами следуют еще три черных внедорожника. Прибыло подкрепление самого Севастьяна.
— Пригнись, — слышу я крик Джозепа, когда заднее стекло разлетается вдребезги под тяжестью еще большего количества летящего свинца. Мы сворачиваем, чтобы не попасть на полосу встречного движения, и теряем драгоценное время.
Автомобиль, едущий прямо за нами, разгоняется и пытается обогнать нас, пуская пули в бок нашего внедорожника. Один из моих людей ранен в голову. Его кровь брызгает на мое лицо, теплая и скользкая. С яростным ревом я стреляю в них в ответ, патрон за патроном, пока мой магазин не пустеет. Долю секунды спустя автомобиль сворачивает вбок, врезаясь в стену серого здания, и эффектно взрывается. Я чувствую ослепительный белый жар на своей коже, а затем не остается ничего, кроме холодного, хрустящего поцелуя зимней ночи.
Сквозь осколки заднего стекла я вижу опасность мигающих огней. Она тянется сзади по меньшей мере в полукилометре. Тем временем Севастьян в полной мере воспользовался нашим отвлечением и исчезает за мрачным горизонтом. Сейчас мы не можем его поймать. Я не из тех, кто сдается, но я знаю, когда шансы складываются не в мою пользу. Нам нужно убираться отсюда к чертовой матери.
— Пусть едет, — говорю я Джозепу, и его гримаса говорит за нас обоих. Позволить Севастьяну Петрову ускользнуть от нас — самая горькая пилюля, которую можно проглотить, но риск того не стоит, а мысль, что мы больше никогда не увидим Ив, и подавно. Мы достигли своей цели. Попов пострадал, и теперь он находится в мешке для трупов.
Пришло время избавиться от копов и вернуться домой.
Глава 19
Ив
Когда я открываю глаза, на матрасе рядом ощущаю знакомую мягкость и тепло. Я поворачиваю голову и вижу Данте, растянувшегося на спине, обнаженного и крепко спящего, небрежно закинув одну руку за свою красивую голову. Небритый, с растрепанными черными волосами, он выглядит странно уязвимым в этой позе, как животное, выставляющее напоказ свое брюхо. Пропитанная кровью повязка покрывает одно плечо, но в остальном он, кажется, не пострадал за время, проведенное в Бухаресте.