Сердца тьмы

Вилчер Кэтрин

Он бросает на меня недоверчивый взгляд.

— Вам больно, но это пройдет. Скоро вы увидите сеньора Сантьяго таким замечательным человеком, каким он является на самом деле.

Маловероятно. Не сейчас. Никогда.

— Что я упускаю? Как он добивается такой преданности от своих людей?

Мануэль пожимает плечами.

— Как я уже сказал…

— Он «замечательный человек», — вздыхаю я, заканчивая предложение за него. — Он попросил тебя солгать о его имени, не так ли? Он просил тебя больше не называть его по фамилии.

— Да, сеньорита.

— Что он сказал тебе в тот день на пляже,

когда ты впервые встретил меня?

— Что я должен охранять вас ценой своей жизни. Что ваша ценность для него ни с чем несравнима.

Вспышка восторга разрушает меня еще больше. Я должна помнить, что это всего лишь слова. Данте хорош в этом. Он больше не заслуживает ни малейшего следа моей привязанности. Кроме того, это ничего не изменит. Я приняла решение. Как только выберусь отсюда, разоблачу его как аморального ублюдка, которым он и является. Его фоторобот для властей будет тщательно составлен, потому что каждый контур его лица запечатлен в моей памяти; его глаза преследуют мою душу. Я не успокоюсь, пока его красивое ужасное лицо не возглавит их списки разыскиваемых.

«На земле нет места, где ты могла бы спрятаться от меня. Наши души связаны навеки…»

Вранье.

Его страстное заявление в машине было просто для того, чтобы крепче сжать меня в объятиях. Теперь я это понимаю. Он знал, что я влюбляюсь в него, поэтому поднял свои манипуляции на другой уровень.

Мой разум заполнен всеми образами, пропитанными кровью, к которым я была причастна за годы исследований Сантьяго. Фотографии, изображающие искалеченные и изуродованные трупы, разбросанные по пустым складам. Еще есть более личное, например, наблюдать, как мой собственный брат умирает мучительно медленной смертью на холодной больничной койке. Данте оставил за собой разрушительный след гибели, и он должен быть привлечен к ответственности. То, что происходит здесь сегодня — его возмездие. Я надеюсь, что он сгорит в аду вместе со своей крепостью.

— Вы для него особенная, сеньорита, — слышу, как мягко говорит Мануэль.

Он снова изучает мое лицо, но для чего? Хочет увидеть следы сострадания? Прощения? Их нет и никогда не будет, но будь проклято мое сердце за то, что снова запорхало от его слов.

— Данте Сантьяго не способен на такие чувства, — резко говорю я. — Он может произнести их вслух, но никогда не будет иметь их в виду по-настоящему.

— Ни один мужчина не может жить без любви вечно.

— Он не человек, он чудовище! Однажды ты тоже это поймешь.

— Вот, сеньорита, вы дрожите. Возьмите это.

София снова появляется рядом со мной, сжимая в руках мужскую голубую рубашку, и набрасывает ее мне на плечи. Темный насыщенный и знакомый аромат поражает мои чувства, и я немедленно срываю ее со своего тела.

— Где ты это нашла? — сердито требую я.

— В его шкафу в соседней комнате, — девушка выглядит подавленной.

— Прости, София, я не хотела так реагировать. Спасибо, что думаешь обо мне, но я скорее замерзну до смерти, чем надену что-нибудь из его вещей, — я снова сажусь рядом с Мануэлем. — Если ты не сможешь вернуть нас к сети, станет ли кто-нибудь из-за дыма бить тревогу?

Он качает головой.

— Власти знают, куда не нужно соваться.

Моя слабая, хрупкая надежда угасла.

— Ты

имеешь в виду, им заплатили?

Молчание охранника дипломатично. Он неловко пожимает плечами и возвращает взгляд к экрану ноутбука. В то же время подземный бункер сотрясает сильной дрожью.

— Почему сеньор Эмилио это делает? — испуганно шепчет София.

Потому что он один из главных преступников без морали и совести, как и твой собственный босс?

— Потому что у него появилось желание умереть, — рычит Мануэль. — Нет никого более смертоносного, чем сеньор Данте. Он вернется и отомстит за то, что здесь произошло. К утру от этого человека, этого предателя, останется только кровь и кости.

— А что, если это не так? — тихо вмешиваюсь. — Что, если он захватит одного из людей Данте и пытками выведает у него наше местонахождение?

— Они скорее умрут, чем выдадут это место и предадут вас. Это вопрос чести… и гордости!

Я на мгновение замолкаю.

— Какой еще транспорт здесь у него есть?

— На севере есть лодочный сарай. Побережье Мозамбика в пятидесяти километрах к востоку от нас.

Мозамбик?

Мысленно роюсь в своих знаниях, пытаясь понять, в какой части мира мы находимся. Я думаю, что Мозамбик находится рядом с Зимбабве и Южной Африкой. Каким-то образом мне нужно добраться до посольства или консула США в любой из этих двух стран.

— Нам нужно добраться до этого лодочного сарая, — настойчиво говорю я, поднимаясь на ноги. — Это наш лучший шанс, чтобы выжить.

Это лучший шанс для моего побега.

Мануэль качает головой.

— Мне приказано держать вас здесь, пока не прибудет помощь.

— Но это может занять несколько дней! У нас нет ни еды, ни воды…

— Я полагаю, в соседней комнате у нас есть небольшое количество провизии, — говорит София, тоже поднимаясь на ноги. — Позвольте мне пойти и проверить.

— Нет, позволь мне, — твердо говорю я, хватая ее за руку.

Если есть другой выход из этого места, то я полна решимости найти его сама.

* * *

Первая комната, которую я проверяю — та, что примыкает к его кабинету. Это спальня без окон с двумя дверями. Одна ведет в функциональную белую ванную комнату, а вторая в гардеробную. Шокированная, я смотрю на ряды дизайнерских костюмов и рубашек, разложенных передо мной. Так вот где он хранит все свои вещи. После сегодняшнего вечера Данте «Загадка» перестанет существовать, но я знаю, что Данте «Лжец и убийца» будет преследовать меня всю оставшуюся жизнь.

Прежде чем успеваю остановить себя, я оказываюсь в гардеробной и глубоко вдыхаю. Его насыщенный мужской запах навсегда останется ароматом предательства, но теперь я ловлю себя на том, что также нахожу в нем нечто вроде утешения. Мои глаза щиплет от слез. Для меня все это не имеет смысла. Как может человек, убивший моего брата, заставить меня чувствовать себя в безопасности?

Я провожу рукой по разным тканям и играю с ручкой ближайшего ко мне ящика. Зачем ему прятаться вот так в своем собственном доме? Этого места нет на картах. Власти избегают самого его существования. Это место тайн и лжи, но я не могу отделаться от мысли, что его последние несколько оставшихся истин скрыты где-то здесь.