Сердца тьмы
Шрифт:
— Никогда не забывай меня, — у меня перехватывает дыхание.
— Никогда, — он звучит так решительно, непоколебимо. — Ты навсегда оставила отпечаток в моей душе.
В ответ я опускаю свой лоб, пока не упираюсь о него, одновременно сжимая его сильную челюсть ладонями, стараясь не задеть его синяки.
— Займись со мной любовью, Ив, — заявляет Данте. — Оставь мне это сокровище.
Я улыбаюсь ему и медленно верчу бедрами, удовлетворяя свою ноющую плоть, оседлав его так нежно, чтобы не задеть его раненое плечо, делая каждое мгновение значимым. Он снова стонет и утыкается
Нетерпеливо рыча, Данте убирает руку и сильно шлепает меня по ягодице. Жгучая боль заставляет меня распахнуть глаза, а стенки моего влагалища содрогнуться вокруг его члена.
— Слишком медленно! Я хочу, чтобы ты выкрикивала мое имя, а не еле выдыхала.
— Ты же сказал мне заняться с тобой любовью!
— Я передумал.
— Ты не можешь диктовать…
— Я всегда диктую.
Поворачиваясь набок с помощью здоровой руки, он укладывает меня на спину и за бедра подтягивает к краю кровати.
— Данте, твое плечо!
— К черту мое плечо, — шипит он. — Мы не созданы для занятий любовью, Ив. Я хочу терзать тебя, а не обращаться как с миленькой кошечкой.
Схватив меня за бедра, Данте широко раздвигает мои ноги, обнажая для себя мою самую интимную часть. Он замирает, его взгляд прикован к моему блестящему лону.
— Господи, Ив, — бормочет мужчина, — ты каждый чертов раз ставишь меня на колени.
Его слова пронзают мое тело вожделением.
— Тогда трахни меня, — говорю я в отчаянии. — Сделай это, Данте, пожалуйста!
Сжимаю в кулаках простыню под собой и выгибаю спину, открываясь шире, призывая его взять меня так, как он пожелает.
— Тихо. Дай мне посмотреть на тебя. Я никогда не увижу зрелища более изысканного, чем это.
— Будь ты проклят! — я все ближе и ближе к пропасти. Я никогда не знала, что женщина может испытывать оргазм от одних только слов. — Дай мне хоть что-нибудь, скорее! Свой член, пальцы, губы, язык…
— Сначала мне нужно пометить тебя, — рычит Данте, выражение его лица необычное и примитивное. — Но своди ноги. Ты моя, Ив Миллер.
— Навсегда.
Он отпускает мои ноги и хватает свой член. Данте начинает поглаживать его прямо передо мной, жестоко двигая кулаком вверх и вниз, ни разу не отрывая глаз от места назначения. Я наблюдаю, как выражение его лица меняется на голодное и решительное, и внезапно его намерение становится ясным.
О боже, он хочет кончить на меня.
Я смотрю вниз. Гладкая головка его члена дразняще касается моих половых губ. Тело Данте напрягается, готовое достичь своего освобождения сейчас, движения кулаком почти неистовы по своей интенсивности. Я не могу перестать пялиться на него, на эту дикую картину мужественности и желания. Он — самое эротичное зрелище, которое я когда-либо видела. Его оливковая кожа покрыта тонким слоем пота, голова откинута назад, глаза плотно закрыты. Данте так чертовски близок…
Он кончает, тихо прошипев мое имя и направляя свое извергающееся семя на меня. Покрывает мое влагалище и бедра своим липким теплом, а затем,
— Моя, — повторяет он, очаровывая меня грубостью в своем голосе, прежде чем погрузить в меня два пальца.
Животный характер его поступка предопределяет мою судьбу. С резким хриплым криком я тоже кончаю, стенки моего влагалища пульсируют и горят, когда его желание заявить на меня свои права толкает меня через край.
Наступает момент ясности, когда стробоскопы начинают вращаться над моей головой, как фейерверк на четвертое июля. Это то, что одновременно пугает и радует меня. Он — кровь, бегущая по моим венам, последний вздох в моих легких, мои мечты, мои кошмары и все, что между ними. Независимо от расстояния, от обстоятельств, независимо от того, кто осмелится попытаться разлучить нас, я всегда буду его…
Всегда.
Глава 24
Данте
Мое плечо п*здец, как болит, но я не могу перестать трахать ее. Не могу заставить себя прервать эту связь. Не тогда, когда я чувствую, как девушка снова сжимается вокруг моего члена. Это ее четвертый, пятый оргазм? После того, как заклеймил ее своей спермой, я вошел в нее и больше не выходил.
Моя похоть никогда не будет удовлетворена нежными занятиями любовью. Нам суждено трахаться жестко и быстро, чтобы утолить эту темную потребность в нас обоих. Я должен чувствовать, как эти напряженные мышцы беспомощно сжимают мой член, затягивая меня глубже в ее киску, как тону в ней. Я не могу отпустить ее, но должен. Для нее слишком опасно быть рядом со мной.
— Данте!
Своими тихими рыданиями Ив снова притягивает меня к себе. Ее голос слаб от усталости. Я был груб, прикасаясь к ней, погружаясь глубоко в нее, по меньшей мере, час, но до сих пор она не сопротивлялась. Похоже, Ив тоже не может заставить себя разорвать нашу связь. Я подумываю о том, чтобы раздвинуть ее ноги и войти в задницу, но мой ангел колеблется. Время пришло.
Я последний раз толкаюсь в нее, мои яйца прижимаются к ней. Почти чувствую вкус забвения, и вот оно — мой сдавленный стон разрушает тишину между нами, когда я наполняю ее всем, что у меня осталось.
— Мой ангел…
— Мой дьявол, — шепчет она.
Ее нежные слова пронзают мою душу, как острые, словно бритва, гвозди. Ив никогда не узнает, насколько она права. Девушка думает, что знает обо мне самое худшее, но вот в чем дело…
Она едва коснулась поверхности.
Мы вместе принимаем душ, застыв, как статуи, под струями падающей воды. Наши головы опущены, вода стекает по лицам, подобно нескончаемому потоку слез. Ив стоит лицом ко мне в огромной тени моего тела. Мои руки на ее бедрах. Она не хочет со мной разговаривать. Она даже не смотрит на меня. Я протягиваю руку, чтобы выключить воду, и осторожно поднимаю ее за подбородок.
— Поговори со мной, Ив. Скажи мне, что сильнее всего беспокоит этот прекрасный разум.
Она нежно прикусывает нижнюю губу — ее новая привычка. Это говорит мне, что она раздражена и встревожена.