Сердца тьмы
Шрифт:
— Хорошо, ребята, говорите, — нарушаю я напряженную тишину, мой голос на удивление ровный, учитывая происходящее.
София просто смотрит в пол. Мануэль пытается стиснуть сломанную челюсть и морщится.
— Скажите мне! — кричу я, когда мой страх и усталость сталкиваются в грубой вспышке эмоций. Это не моя война, но Данте все равно решил поставить меня на передовую. Я должна знать, что происходит. Мне нужно знать все.
— Брат сеньора Данте, — бормочет Мануэль, зарабатывая резкий выговор от Софии. — Мы должны сказать ей, София.
Она
— Ты слышал, что сказал сеньор Данте… На этот раз он убьет тебя, Мануэль.
Я вижу, как она умоляет его широко раскрытыми испуганными глазами.
— Что Данте сказал? — я сосредотачиваюсь на Мануэле, который явно более молчалив из них двоих.
— Что мы никогда не должны говорить о том, что это за место, когда вы рядом.
Я перевариваю это с больше, чем просто легким опасением.
— Расскажи мне о брате Данте.
— Сеньора Эмилио?
— Эмилио? Тот парень из Колумбии?
Мануэль просто пожимает плечами.
— Хорошо, — выдыхаю я, пытаясь сохранить то, что осталось от моего терпения, когда лифт начинает замедляться. — Почему Эмилио хочет уничтожить комплекс Данте?
— Он плохой человек, сеньорита, — пищит София, срываясь на визг. — Очень плохой. Не просто немного плохой, как сеньор Данте.
Тень улыбки касается моих губ. Трогательно слышать, что я не единственная, кто так считает.
— Но разве он не должен быть на полпути в Колумбию, чтобы встретиться с ним…? — я замолкаю, когда ко мне приходит ужасное осознание.
О, боже мой.
— Эмилио одурачил Данте!
Мануэль кивает и чертыхается, и я вижу, как в его темных глазах вспыхивает ярость от имени его преданного босса. К тому времени, когда Данте приземлится в Колумбии и поймет, что происходит, его территория будет уничтожена.
— Чего хочет Эмилио? Его оружия?
Мужчина пристально смотрит на меня в ответ.
— Нет, сеньорита, сеньор Эмилио здесь ради того, что сеньор Данте ценит больше всего. Он здесь ради вас.
Ледяная дрожь охлаждает мое тело.
— Меня? Но как он мог узнать о… Валентина, — внезапно шепчу я. — Она работала на него, не так ли?
— Сеньор Данте и Эмилио… были… деловые партнеры.
Лифт останавливается.
Деловые партнеры?
По какой-то причине эти слова пугают меня больше, чем что-либо этой ночью.
Тишина снова заполняет небольшое пространство между нами, царапая и душа меня, пока я борюсь, чтобы подавить волну паники, поднимающуюся внутри.
— Мануэль, — говорю я, снова поворачиваясь к нему, когда двери наконец открываются. — Мне нужно знать, в каком бизнесе они сотрудничали вместе. Наемники?
Он качает головой, глядя на меня, и ледяная дрожь усиливается в десять раз.
— Они большие боссы, сеньорита Ив… Боссы картеля из Южной Америки.
— Что ты сказал?
Мой голос звучит не более чем хриплый, затихающий крик птицы со сломанным крылом.
— Наркотики, сеньорита… кокаин.
Я отшатываюсь
— Нет, это не так, он наемник, — слабо возражаю я. — Данте сказал мне, что он наемник.
Сказал ли?
Боже мой, этого не может быть.
Я не могу заставить себя спросить об этом. Задать единственный вопрос, на который я бы сделал все, чтобы избежать услышать ответ, но, к моему ужасу, мои губы начинают двигаться сами по себе.
— Какая у Данте фамилия? — слышу свой шепот.
Уже знаю, что они собираются сказать. Как будто все это время я знала правду, но решила спрятать ее в самых темных уголках своего сознания и позволить себе погрузиться во всю его Макиавеллиевскую красоту. Это было прямо передо мной, пялилось на меня с самого начала: деньги, нанятая охрана, роскошная резиденция, колумбийские связи…
— Сантьяго, сеньорита, — бормочет София, снова опуская глаза в пол.
Она не может больше ни секунды наблюдать за моим полным опустошением.
— Его зовут Данте Сантьяго.
Глава 21
Данте
К моменту, когда мы приземляемся в Летиции, сумерки уже опустились на город, окруженный джунглями. Мы загружаем наше оборудование в ожидающие машины и направляемся к территории Эмилио. Влажность здесь более интенсивная. Для тех из нас, кто родился в Южной Америке, это не более чем раздражение. Для других, таких как Джозеп и Томас, это приторно и невыносимо, и они истекают потом еще до того, как мы покидаем аэропорт.
Сейчас мы едем по бездорожью и простым грунтовым дорогам, из-за которых каждая чертова косточка в наших телах сотрясается, несмотря на отличную подвеску джипа. Фары продолжают отбрасывать странные отражения в подлеске у обочины, круглые глаза неразличимых существ. Кто-то может назвать их сверхъестественными, но все это чушь собачья. Настоящий ужас уже существует в этом мире среди таких людей, как мы.
В автомобиле воцарилась странная атмосфера. Это осознание, подпитываемое солдатским инстинктом. Я держу палец на курке своего пистолета. Никакой расслабленности. Меня охватывает готовность сражаться, убивать, и впервые за сегодня я придаю словам Джозепа какую-то реальную значимость. Он прав: что-то не так… Взволнованный, я тянусь к своему мобильному, чтобы позвонить Эмилио.
Ответа нет.
Мы в пяти минутах езды от его дома, когда лицо Ив мелькает у меня перед глазами. В то же время я чувствую непреодолимое желание развернуться и отправиться обратно в аэропорт.
— Томас, останови машину.
Он немедленно нажимает на тормоза, и две машины конвоя позади нас тоже останавливаются. Я бросаю взгляд на Джозепа. Его ледяные серые глаза пронзают меня сквозь тьму. Здесь нам нужно доверять своим инстинктам. Мои спасали мне жизнь в прошлом слишком много раз, чтобы дискредитировать их сейчас.