Сердца тьмы
Шрифт:
В последнюю минуту я хватаю его складной нож с тумбочки и засовываю в бюстгальтер спереди, как Данте мне показал, стараясь не содрогнуться от отвращения, когда чувствую, что металл плотно прижат к моему сердцу. Неужели это было только вчера? А кажется, что целую жизнь назад. Возможно, он прав… Может быть, я никогда не узнаю, на что действительно способна, пока кто-нибудь не попытается украсть у меня жизнь. Я молю Бога, чтобы мне не пришлось выяснять это сегодня.
— Пошли, — говорит Мануэль, трусцой направляясь к двери. — Есть место, где мы можем спрятаться, —
— У Данте есть подземный бункер? — удивляюсь я.
Он кивает.
— Вход через библиотеку.
— Ты уверен? Я знаю каждый сантиметр этого места, Мануэль. Я была заперта в этой тюрьме в течение нескольких дней. Там нет входа в бункер.
Он хмурится, услышав неуверенность в моем голосе.
— Только сеньору Данте и Грейсону было о нем известно. Сеньор Данте сообщил о его существовании Родриго вчера, прямо перед тем, как сел в свой самолет.
Я снова резко останавливаюсь, и София своим мягким телом врезается в мое левое плечо.
— Извините, сеньорита, — ахает она.
Может именно там Данте прятал от меня свою одежду и вещи?
Мое сердце начинает выбивать дикий отрывистый ритм. Как я могла находиться так близко к его секретам и ничего не знать об этом месте? Внезапно моя жажда узнать вытесняет все остальное. Мне нужно раскрыть эту загадку о его личности.
— Отведи нас туда, — приказываю я молодому охраннику, бросаясь к нему.
— Идем.
Он выходит в коридор и жестом приглашает нас следовать за ним, затем стягивает с плеча пистолет и снимает его с предохранителя. Еще один взрыв сотрясает фундамент дома. София издает сдавленный всхлип, а Мануэль чертыхается.
— Ложитесь, — шипит он, и мы в унисон падаем на колени.
— Кто это делает, Мануэль? — вновь молю ответить я. — Кто нападает на территорию Данте?
Он не отвечает, но в полумраке коридора я вижу, как они с Софией переглядываются.
— Я сказал, не сейчас.
Мои глаза начинают привыкать к темноте, когда мы спускаемся вниз, держась низко и осторожно. Пересекая лобби, мы входим во вторую из четырех дверей — вход в библиотеку Данте. Здесь через двойные окна появляется четкий обзор на шестой сектор. То, что я вижу, открывает мне глаза на всю опасность нашей ситуации. Языки пламени лижут крышу ближайшей казармы, затемняя гофрированные гребни своей обжигающей интенсивностью.
Враги Данте не проявят ко мне милосердия.
Как и Данте — к ним.
Отключившись от своих мыслей, я спешу присоединиться к Мануэлю и Софии у большого книжного шкафа, который занимает всю длину и ширину одной стены. Я слышу, как он шепчет ей инструкции на испанском, когда они ощупывают край каждой полки.
— Что вы ищете? — спрашиваю.
— Кнопка, рычаг… какой-то механизм.
— Позвольте мне помочь.
Мануэль достает из заднего кармана маленький фонарик и протягивает его мне.
— Приглушите свет, но держите ниже уровня окна, — говорит он, присаживаясь рядом со мной на корточки, чтобы начать
— Ты уверен, что мы ищем в правильном месте? — снова слышу сомнение в своем голосе.
Провожу пальцами по дереву и не нахожу ничего необычного. Нет никаких углублений, никаких характерных трещин. Абсолютно ничего, что указывало бы на то, что здесь скрыта дверь. Неужели Мануэлю дали неверную информацию? София, похоже, думает также. Она в панике начинает что-то бормотать ему на испанском. Нам нужно поторопиться. Стрельба слышна прямо за входной дверью.
— Сколько людей Данте оставил? — спрашиваю, подавляя собственную панику, мягкий свет отражается от полированного красного дерева, когда я спешу найти этот смутный выключатель.
— Двадцать, — следует мрачный ответ.
Всего двадцать?
Кому-то было известно о нашей ситуации.
И кто-то воспользовался этим преимуществом…
В этот момент пальцами я натыкаюсь на гладкий металлический диск, вставленный глубоко в дерево третьей полки. Я задерживаю дыхание, должно быть, это оно, и пальцем провожу вниз — тут же раздается низкий механический гул. Словно доносится из-за книжного шкафа.
— Осторожно, — кричит Мануэль.
Он хватает меня за руку и оттягивает назад, когда узкая дверь открывается прямо напротив меня. Я благодарна ему за молниеносную реакцию. Дверь толщиной не менее двадцати сантиметров покрыта металлом, и ему удается схватить ее прямо перед тем, как она ударила бы меня по лицу. Нельзя терять ни минуты… Незнакомые голоса теперь звучат в доме, и я слышу их тяжелые шаги на лестнице. Снаружи стрельба стихает. Звучит эпизодически и невнятно, как угасающие языки пламени. Люди Данте проигрывают эту битву. Наша единственная надежда остаться в живых — оказаться в этом бункере.
Я чувствую руку на своем плече, направляющую меня в темноту, когда мой маленький фонарик моргает, а затем стабилизируется, освещая ступени, ведущие вниз к короткому каменному проходу и металлической дверей лифта. Позади нас Мануэль все еще закрывает потайную дверь. Я чувствую острую дрожь паники, когда запирающий механизм соединяется с мягким лязгом, и влажные стены начинают смыкаться надо мной.
— Быстро, — говорит он, спускаясь по ступенькам и ведя нас к лифту.
Мужчина ударяет ладонью по кнопке, вделанной в стену, и двери распахиваются. Над нашими головами вспыхивают яркие огни, и мгновение спустя мы спускаемся вниз, в великую неизвестность.
Я бросаю взгляд на своих попутчиков в этой странной, дикой поездке. Мануэль стоит, выпрямившись во весь рост, держа пистолет взведенным и наготове, его палец покоится на спусковом крючке, каждый его сантиметр кричит о храбрости. Его избитое лицо выглядит еще хуже при этом резком свете. София все еще в ночной рубашке и дрожит, как осиновый лист, сброшенный во время грозы. Ее хорошенькое личико испачкано тушью, а глаза блестят от непролитых слез. Она выглядит намного моложе, чем я сначала подумала, ей не больше двадцати. Никто не произносит ни слова. Я знаю, что они оба избегают моего взгляда.