Сердце бури
Шрифт:
Они бьются. Рей слышит звуки борьбы: шипение световых мечей, хруст снега под тяжестью шагов и, наконец, болезненный рев Финна, терзаемого огнем дьявольской гарды.
Его боль подстегивает ее, заставляя наплевать на собственную и все же подняться, хотя бы попытаться вновь взять контроль над своим телом.
Получается не сразу. Прежде чем девушка успевает встать на ноги, она видит, как красный луч скользит по спине ее друга, словно плеть, и тот падает в снег без сознания…
— Финн!.. — во сне она вздрогнула от собственного
Медицинский отсек пребывал во власти тишины и слабого ночного освещения. Рей оторопело огляделась.
Бен лежал на своем прежнем месте, тихо дыша.
Все еще сонная, девушка машинально побрела к нему, чтобы привычно проверить пульс и попробовать лоб — нет ли жара. Она делала это постоянно — с утра до ночи и с ночи до утра — с периодичностью не более чем в полчаса. Своим ощущениям она доверяла больше, чем показаниям сканера.
Сквозь сумерки она различила его лицо, бледное и неподвижное, словно у мертвеца. Это лицо… исхудавшее, с четко, слишком четко очерченными скулами, бескровными губами и запавшими глазами. Сейчас на нем можно было прочесть лишь отголоски боли и усталости. Но где-то в глубине, быть может, все еще дремлет монстр.
Да, он все же человек. Человек, который страдал — и не только сейчас, но и прежде, долгие годы, в течение которых чары Сноука грызли его разум и подавляли волю. Но решение убить отца, как и решение вырезать весь новый орден джедаев, принадлежит вовсе не Верховному лидеру, а лишь ему самому. А стало быть, человечность не исключает того, что монстр из ее, Рей, кошмаров, все же вполне реален.
«Кайло Рена больше нет, но Бена спасти еще можно… »
Вот только как? Возможно ли, погубив одного, сохранить другого? Уничтожить легко, но собрать из осколков новую личность — тяжело, почти невозможно.
Он — и зверь, и его добыча. И демон-искуситель, и его жертва, несчастная, мечущаяся душа. И, как и положено душе, расколотой надвое, он вызывал противоречивые, мучительно противоречивые чувства.
Что за неведомая воля вновь привела ее к нему, заставила наяву так самоотверженно заботиться о хищнике, от которого она бежит во снах? Она страдала вместе с ним — и все же, не проходило и дня, чтобы она не терзалась страхом и сомнениями, верно ли поступает. Рей готова была признать, что она одинаково боится и его, и за него.
Она должна была стать полноправной ученицей Люка Скайуокера, последней надеждой джедаев — ведь если правда, что Сила избрала ее, то, вероятнее всего, как раз для этой священной цели. Так и было бы, не решись она спасти жизнь Кайло Рену там, на «Старкиллере», не приведи Хакса за собой на хвосте.
А теперь… теперь вместо того, чтобы идти к своему предназначению, она вынуждена скрываться здесь, под тайной опекой пиратской королевы, оберегая того, кто, скорее всего, уже никогда не сможет сделаться прежним. А если и сможет, то перво-наперво расправится с ней, как обещал:
«Ты все еще хочешь убить меня?»
«А ты?»
«Да…»
Такова его вера. Она обязывает убивать того, кто тебе дорог. Виноват ли он?..
Рука Рей не дрогнула, пока девушка прощупывала и отсчитывала пульс.
Результат ее удовлетворил. Небольшая гипертония, которую можно считать нормой, если учесть недавнюю нагрузку на сердце.
Его кожа была горячей, но не настолько, чтобы бить тревогу. Рей успокаивала себя, вспоминая слова Маз о том, что небольшая температура — это даже на пользу.
— Спасибо…
Что-то заставляет ее услышать это единственное слово, в нынешней ситуации звучащее настолько неуместно, что кровь холодеет в жилах. Это слово произнесено одними губами, на выдохе, и предназначено вовсе не ей.
Она ощущает нежное прикосновение еще теплой ладони умирающего к лицу его убийцы и готова поклясться, что видит ужас и скорбь в глазах Хана с такой невероятной ясностью, будто это она сама, Рей с Джакку, стоит сейчас на том узком мостике над осциллятором на месте Кайло.
Тело Хана падает в пропасть.
Его сын бессильно опускается на колени. Кажется, он сам поражен своим поступком.
— Нет, нет… — кричит Рей во весь голос, во всю силу своих легких и тут же утыкается лбом в крепкое дружеское плечо Финна.
Монстр поднимает голову и встречается с ней взглядом…
Финн, которого он ранил. По, которого он пытал. Хан, которого он убил так жестоко и подло, что у Рей до сих пор перехватывало дыхание от одного воспоминания об этом. Люк, которого он лишил надежды на будущее, разрушив явинский храм и вырезав учеников-джедаев… кажется, нет ни одного близкого ей человека, которому Кайло Рен не причинил бы зла.
Она одернула себя, решительно отвернувшись от раненого и глубоко, шумно вобрав воздух в легкие. Ее руки собрались в кулаки, ногти до боли уперлись в давно загрубевшую кожу ладоней. Она злилась на него; но пуще того сейчас злилась на себя саму…
Нет, так не годится! Нельзя лечить со злобой в сердце.
Рей опять поглядела на него. На тот ничтожный осколок прежнего Кайло Рена, который лежал перед нею, здесь и сейчас. Стараясь осознать раз и навсегда: этот парень — кем бы он ни был, кем бы ни представлялся сам себе — пока полностью зависит от нее, и она… во всяком случае, она не имеет права подвести — их обоих.
— Нет, Бен Соло, — слабо произнесла она несколько назидательным тоном, — ты меня не убьешь. А если и убьешь, то не раньше, чем я поставлю тебя на ноги.
***
Минуло еще несколько дней. Бен так и не очнулся, хотя жар у него бывал теперь немного реже, а бред и вовсе почти прекратился. В свой последний приезд Маз привезла антибиотики и целый час объясняла Рей все по поводу хранения и дозировки этих особых лекарств. «Крайнее средство — на самый крайний случай», — пояснила она, ясно давая понять, что злоупотреблять столь сильными препаратами не стоит.