Сердце дракона, или Путешествие с Печенюшкиным
Шрифт:
– - Это ничего!
– - Розарио излучал прежнее спокойствие и благожелательность.
– - Предусмотрен и такой вариант. Не волнуйтесь. Великого Мага заменит Флюгерон, а он без хозяина во всем послушен милейшему князю Заморочкину.
– - Развитие событий должны определять мы сами, -- жестко отчеканила Фуриана.
– - Нельзя плестись в рыжем хвосте у противника.
– - И какое же направление вы предполагаете избрать?
– - полюбопытствовал Розарио не без ехидства.
– - По компасу? Обнажив мечи? В сторону Печенюшкина?
– - Нет, -- ответила колдунья. Оттенок неуюта в ее улыбке, теперь казавшейся оскалом, покрыл инеем стены
– - Мы пойдем другим путем!
Глава вторая
ПЕЧЕНЮШКИН СТРОИТ БЛИНОМЕТ
– - Тыщенция Кувырк?
– - Лиза фыркнула, не удержавшись.
– - Смешное имя. Подходит для клоунессы в цирке.
– - И верно!
– - подхватил Федя, счастливый потому, что бремя ответственности разом свалилось с него. Домовой внезапно почувствовал себя школьником на каникулах.
– - Кувырк! На это и мы способны.
– - Он неожиданно и ловко прошелся колесом меж статуй.
– - Мне бы ваши заботы, господин правитель!
– - Печенюшкин ничуть не разделял веселья друзей.
– - За все четыре столетия, что живу на свете, такого врага я еще не встречал. Ваша Фуриана в сравнении с ней безвредна, как талое мороженое.
– - Ну и как ты про нее узнал?
– - Алена была серьезна.
– - Кстати, имя противное. Невкусное на языке, когда говоришь... От смешных слюны больше. И что с Федей стряслось, расскажите, наконец! Где Мануэла?! Кто такая Фуриана?
– - Мануэла невредима, -- очень серьезно ответил Аленке Пиччи.
– -Здоровье душевное мы ей вернем попозже. Пока, может, и лучше бедняжке в таком виде находиться. Дети ее подросли, со своими проблемами без мамы управляются... А Фуриана -- журналистка. Самая, пожалуй, известная в стране. Золотое перо Фантазильи. Я ее прекрасно знаю. Как-то близ Тики-Дага, в Форелевке -- это селение рыбацкое горное -- случился камнепад. Она как раз там отдыхала, рыбу удила... Кинулась в самое пекло, детей спасала, чуть не погибла. Покалечилась -- думали, не выживет. Хотя в Волшебной стране медицина, понятно, эффективней. С того света вытащили Фуриану... Вот тебе и злая колдунья, Федор Пафнутьевич.
Впрочем, была другая история. Опять с трагедийным привкусом. У Эскобара, нашего великого танцора, во время спектакля случился инфаркт. Третий по счету. Действие он доработал на одной самоотверженности. Зрители встревожились, лишь когда не вышел кумир на овации. А его, как занавес упал, на носилках унесли со сцены.
Госпиталь, реанимация, приборы -- жизнь на волоске. И тут Фуриана. Ей предстояло дать интервью с Эскобаром в завтрашний номер. Представьте, загипнотизировала врачей, проникла в палату -- "Умоляю, несколько слов для "Волшебного фонаря!" Эскобар, бледный как смерть, седые виски, но -- сама элегантность, приподнялся на подушках -- "Даже в последние минуты я не могу отказать даме." Наговорили пленку, а еще через час он скончался... Конечно, газету потом из рук рвали...
Медики позже установили, что Эскобара все равно бы не удалось спасти, -- продолжал Печенюшкин.-- Однако вот вам еще штрихи к облику репортерши...
– - Я же говорю -- злодейка!
– - Федя взволновался.
– - Ну как перед такой устоять, Пиччи, брат ты мой?!
– - Злодейка, героиня, жертва...
– - загадочно пробормотал Печенюшкин.
– -Хотелось бы жизнь сделать проще, а надо ли, чтоб стала она предсказуемой... Вы, Федор Пафнутьевич, расскажите пока сестренкам о своих приключениях, а я тут займусь делом. И заодно послушаю.
Федя повествовал неспешно, по-актерски, говорил о себе то в третьем лице, то в первом. Следует заметить, что собственную роль домовой не приукрашивал, предпочитая ласковой лжи беспощадную правду. Лиза с Аленкой охали и вскрикивали, сопереживая. Постепенно Федя начал вскакивать с места, то и дело изменять голос, раскачивался в невидимом кресле, описывая даму в черном, пел, подражая Мануэле... но вот его долгий рассказ подошел к концу.
Печенюшкин тем временем крутился в мастерской, не исчезая из поля зрения, и постепенно натаскал к скамейке целую груду разнообразного добра. Многих предметов сестры Зайкины в студии даже не видели, хотя совсем недавно в поисках изгнанника прочесывали ее очень внимательно.
Тут были несколько мощных стальных колес, поддон желтого кирпича, мешки с мукой, сахаром, алебастром и цементом, кусок выделанной кожи, непонятные девочкам железяки и электронные приборы без корпусов. Приличные вещи перемежались с хламом: кусками грязной просмоленной пакли, неровными обрезками жести и фанеры, мятыми рваными холстами-шедеврами, отброшенными взыскательным художником в стремлении к недостижимому абсолюту.
– - Все!..
– - объявил Печенюшкин, подтащив к куче тяжелую трубу диаметром с тарелку для супа, и устало плюхнулся на скамью.
– - Пиччи!
– - Аленка, дав мальчугану чуть-чуть отдышаться, вернулась к занимавшей ее теме. Вообще, сбить с курса младшую сестренку было крайне сложно. По кругу, по спирали, через час, сутки, неделю, она все равно дожимала свое.
– - Так ты продолжай! Как ты узнал про Тыщенцию Кувырк? Может быть, это она вселилась в Фуриану?
– - Сейчас...
– - герой протянул руку к мраморному столбику, на котором перед этим сидел эльф Лампусик. Вершина столбика обратилась в поднос с раскрытой коробкой конфет на нем и четырьмя высокими стаканами пенной бело-розовой жидкости.
– - Дай подкрепиться, Алена! Ты и сама наверняка проголодалась. Коктейль молочно-земляничный, а конфеты -- шоколадное ассорти и твои любимые кокосовые. Молоко в коктейле от Цецилии, не тяп тебе ляп! Для Феди, если захочет, найдем и берендеевских рыжиков.
– - Нет уж, -- пробурчал домовой, -- наелся досыта. Да мы и сами кой-чего могем, благодарствуйте.
В руке его появился увесистый ломоть ржаного хлеба с неменьшей толщины шматом копченого мяса на нем. Уловив заинтересованный взгляд Аленки, Федя тут же сотворил и ей половинную порцию. Все надолго замолчали...
– - Ну вот!
– - Печенюшкин поставил пустой стакан на поднос и с сожалением отвернулся от коробки, где еще оставались конфеты.
– - Опять не избежать истории. По официальной версии перед изгнанием я отправился в прошлое -- в древний Китай...
– - На самом деле все было немного иначе. В Китай я уже ездил, раньше. Вывез оттуда уйму впечатлений, но для дела почти ничего полезного. Потом в старинных летописях (удалось восстановить несколько листков, почти разрушенных сыростью) выкопал одно любопытное, но невнятное упоминание. О сивилле -- предсказательнице судьбы и будущего -- знаменитой Трепангии из Чурменяполиса.
Я читал о ней и раньше, но тут оказалось кое-что новое. Писали, что в юности Трепангия, еще никому не известная, жила некоторое время в провинциальном Портфее, ставшем лишь несколько столетий спустя столицей Фантазильи -- блистательным Феервиллем. Там она впервые предсказала судьбу великому Дракошкиусу Базилевсу, дяде Мурлыки Баюновича.