Сердце дракона. Том 18. Часть 2
Шрифт:
Весь этот поход был затеян лишь с одной целью — убить Артеуса.
Хаджар, взмолившись, чтобы молодой волшебник его понял, за спиной показал на пальцах несколько простых охотничьих жестов-слов.
— Голова. Разговор, — а вслух, при этом, сказал. — Я надеялся хоть на сколько-нибудь радушный прием для чудом выживших товарищей… или вы уже привели обещанных воинов для переговоров с сектой?
Аглен в ответ только засмеялся. И, будто бы судьба решила напомнить об эпизоде с Нарниром, в голосе Хаджара раздался чужой голос.
— Лэтэя
— Отлично. Тогда скажи мне, волшебник, это твой отец вошел в род Лецкетов или твоя мать?
— Мой отец, — ответил Артеус, чем тут же подтвердил все подозрения Хаджара. — Я понимаю к чему вы клоните. Мой отец действительно не может получить наследство Лецкетов. Он остается во главе только до тех пор, пока мой старший брат не подтвердит способность управления кланом. Затем отец станет одним из старейшин, но не более того. И, поскольку все отойдет моему старшему брату, то ему совершенно нет никакого резона…
Артеус осекся.
Хаджар же мысленно вздохнул.
Сперва ему показался простым бахвальством тот факт, что Аглен выставил против Безумного Генерала, славного именно своими умениями, а не чистой силой, старшего сына. Причем не в полном поединке, где Калеон мог бы достойно выступить, а именно в сражении стилей.
Да, можно сказать, что именно Хаджар все так запутал, чтобы поединок состоялся именно в области стилей, да и Калеон был не прочь позвенеть железом, но, опять же, Аглен пусть и не был интриганом, но уже длительное время управлял кланом.
Ему не требовалось делать всю грязную работу своими собственными руками. Лишь вовремя подтолкнуть катящийся с горы камень, чтобы сошедшая следом лавина сделала за него всю грязную работу.
Именно поэтому Аглен сейчас всем своим видом демонстрировал враждебность и презрение по отношению к Хаджару, Артеусу и Лэтэи. И именно поэтому за его спиной стояли почти пятнадцать сотен воинов.
Аглен пытался убить своих сыновей.
— Калеона тоже используют, — прошептал Артеус. — Он ведь неплохой парень, просто… просто сильно зависит от отца. Ему всегда хотелось его одобрения и уважения. С мамой у них тяжелые отношения и…
— О ваших семейных проблемах я послушаю позже, — перебил Хаджар.
Прикрыв ненадолго глаза, Хаджар сделал шаг вперед и, раскрутив клинок, с силой вонзил его в землю. От удара по почве разошлись трещины. Кони заржали, в вышине захлопали птицы. Лес внезапно пропитался мистериями меча столь высокого уровня, что, казалось — коснись травинки или листка и тебя рассечет на тысячи маленьких кусочков.
— Для тех, кто не знает, — прогремел голос Хаджара. — Меня зовут Хаджар Дархан, Ветер северных Долин, и каждый, кто останется в этом круге через двадцать секунд — будет для меня врагом.
Хаджар обвел взглядом присутствующих и, скрестив руки на груди, попросту уселся рядом с клинком. Он слишком устал и слишком торопился, чтобы тратить свое время на возню жадных ублюдков, решивших, что если у них есть пара звонких монет, то они могут
Глава 1616
Глава 1616
Воины переглядывались друг с другом и во взгляде каждого, без исключения, отражались нерешительность, смешанная со страхом и сомнением. И в этом их нельзя было винить. Даже не знай они историй о Безумном Генерале и его странствий, одного взгляда на сидящего на земле воина было достаточно, чтобы опытный воин оценил потенциал угрозы.
И потенциал этот оказался таков, что большинство из тех, на ком сейчас маячил герб Лецкетов, предпочли бы сейчас стоять лицом к лицу с диким монстром, нежели с человеком в волшебных одеждах.
— Ха! — вдруг раздался первый смешок, а затем последовал почти истеричный смех. — Ха-ха-ха! Ты действительно безумен, Хаджар Дархан.
Аглен Лецкет согнулся в седле и засмеялся каким-то болезненным смехом. Если раньше Хаджар только подозревал, что в голове главы Лецкетов творилось что-то неладное, то сейчас полностью убедился в своих догадках. Деньги ли, безграничная власть на своих территориях или тяжесть пути развития — что угодно из этого могло стать той отправной точкой, после которой Аглен Лецкет стал тем, кем он есть.
Безумцем.
Самым настоящим.
— Пять, — спокойно произнес Хаджар.
— Эти воины, — торговец обвел рукой стоявших в импровизированном круге вояк. — все, как один, дали клятву клану Лецкет, что будут сражаться за него до последней капли крови!
— Четыре, — продолжил Хаджар.
— Я надеялся, что в тебе, помимо звериной сути, осталось хоть немного человечного, Хаджар, — сверкнул глазами Аглен. — но вижу, что ты так же глуп, как и все остальные. Вместо поиска выгоды, вместо того, что взять то, что тебе подают едва ли не даром, ты выбираешь… что? Честь? Совесть? Этот пресловутый путь воина?
— Три.
Аглен продолжил смеяться. В этот момент он чем-то напомнил Нарнира, с поправкой на то, что не родился от союза одного из древнейших монстров Безымянного Мира и смертной женщины.
— Ни один из этих воинов не отступит, генерал! И сегодня, здесь и сейчас, я, Аглен Лецкет, положу конец истории Безымянного Генерала, и слава дома Лецкет разнесется за пределы Чужих Земель!
— Два.
— Воины! — гаркнул Аглен. — Принять боевое построение и…
И ничего не произошло. Одновременно с тем, как Аглен, поднимая вверх свой широкий, короткий меч, отдал приказ — воины, как один, сделали один шаг назад. До того, как Хаджар закончил счет, в круге остались стоять лишь он, Артеус, Лэтэя и Аглен. И больше никого.
Лецкет, почувствовав неладное, обернулся и замер. Он встретился взглядом с Калеоном, державшим меч обнаженным. Старший сын Лецкетов поднял клинок.
— Воины, — ровным, тихим тоном произнес Калеон. — Принять защитную формацию.
Почти пятнадцать сотен солдат Лецкетов уперли в землю ростовые щиты и, создав целую стену из стали, очертив пространство круга, положили свое оружие на специальные ложбинки. Их энергия, воля и терна слились воедино, подняв над поляной непроницаемый купол.