Сердце дракона. Том 18. Часть 2
Шрифт:
— Дорогой Албадурт, — перебил его Шенси.
— Для тебя — воин Алба-удун из числа Удунов, человечья погонь, — скорее ради проформы, нежели действительно со злобой, поправил его гном.
— Нам всем очень интересно послушать о ваших семейных историях.
Гном так широко открыл глаза, что Хаджар ненадолго испугался, как бы они не вылетели из орбит от такого давления.
— П-правда? — чуть заикаясь спросил Албадурт.
— Нет, — хмыкнул Шенси и до того, как гном успел разразиться отборными оскорблениями, повернулся к Хаджару. — Рассказывайте,
Хаджар, кинув быстрый взгляд в сторону Летеи и поняв, что особой помощи в рассказе от неё он вряд ли дождется, начал свое повествование.
Начав историю про семью Геденид, Хаджар продолжил повествованием об аномалии, где упомянул дочь семье Лецкет, что в конечном счете привело его к клану торговцев всея Чужих Земель, а оттуда уже непосредственно к северянину, обитавшему в северных горах, где никогда не тает снег.
Поведал он и о путешествии по миру духов — стране Фейре. И о том, как им пришлось сразиться с главой клана Лецкетов. Ну и единственное, что не вызывало никаких вздохов со стороны Иции или высказываний о близости смерти от Гая — путь до Ракрадина.
Разумеется, в каждой из частей, как оказалось, довольно короткой истории, Хаджар оставил за «кадром» те или иные нюансы. К примеру, он не стал рассказывать, что по какой-то неведомой причине знал, как подняться внутри странного «храма» аномалии.
Или то, что компанию на дороге к замку Титании ему составил сам Хельмер. Умолчал Хаджар и про роль старшего брата Артеуса во всей этой вакханалии с северянином и непосредственно — семьей Лецкет.
— Северянин, значит, — чуть задумчиво протянул Шенси и, прикурив трубку, надвинул шляпу глубже на глаза. — Помнишь, Гай, того хворого?
— Смерть близко, — кивнул полуликий.
Иция перевела взгляд со старого плута на его бессменного товарища и обратно.
— Вы встречались с одним из северного народа?! — чуть было не закричала она, но вовремя спохватившись и посмотрев на трактирщика, пускающего пузыри за барной стойкой, вновь перешла на полушепот. — Когда?!
— Мы уже не молоды, дорогая моя, — сверкнул привычной улыбочкой Абрахам. — о чем вы, разумеется, не забываете нам напоминать.
— Немолоды? — взбрыкнул Алба-удун. — Да у тебя еще борода не опустилась, человеческий ребенок, когда мой пятый дядя по линии троюродного дедушки, уже весь побелел и…
— Почему вы никогда не рассказывали? — Иция даже не перебила гнома, а попросту сделала вид, что ничего и не говорил.
Хаджар её не винил. Если Алба-удуну дать волю, тот мог трепаться до скончания времен. В самом прямом смысле. Гнома действительно было практически не заткнуть. Иногда Хаджару даже казалось, что именно по этой причине остальные Удуны сослали Албадурта на границу Рубиновой Горы.
— Да как-то ни к чему было, — Шенси закурил трубку и выдохнул ароматный дым. Вот только Хаджар, почувствовавший вкус северных трав, уже не мог наслаждаться простым табаком. — Да и история эта… не из приятных. Мы тогда с Гаем подрабатывали наемниками в западных землях.
— Наемниками в западных землях? — вдруг очнулась Летея, которая до этого мирно дрыхла на плече у Иции. — Последний конфликт в западных землях произошел между домом Подземного Шепота и городом Высохших Рек.
Дом Подземного Шепота… Хаджар хорошо помнил это название. И ничего хорошего оно не сулило.
— Небольшая стычка, — отмахнулся Шенси. — Нам заплатили. Мы попотели, пыли поглотали и делов.
— Делов?! Это ведь одно из крупнейших сражений на территории Чужих Земель за последние сто двадцать веков!
Хаджар всегда подозревал, что Шенси был стар. Об этом говорила не только его побитая сединой борода, усталось во взгляде и несколько странный говор, но… все в целом. Абрахам, пусть и скрывал это тщательно, но видел времена и постарше, чем двенадцать тысяч лет.
— Смерть близко.
— Согласен, дружище. К чему эти детали. В общем, милая принцесса Звездного Дождя, мы тогда пересеклись на поле битвы с одним стариком. Он, по какой-то непонятной для нас причины, сражался на стороне Подземного Шепота. И, надо отдать должное, сражался достойнее многих, через чьи тела мы перешагнули.
Вот — Хаджар же говорил, что иногда Абрахама пробивало на странный и, наверное, даже — старинный говор.
— Бился он достойно, — продолжил Шенси. — но куда ему до удалого Абрахама Шенси и полуликого Гая! Хотя, ты ведь тогда еще не носил своей маски, дружище? Или носил. Память уже подводит.
— Смерть близко.
— Ой, как некрасиво. Я ведь и обидеться могу.
Хаджара всегда поражала способность Абрахама понимать все, что Гай выражает всего двумя словами.
— В общем, — хлопнул ладонью Шенси. — старика того мы забороли… кое-как. А потом уже выяснили, что он из Северной Страны. Оставил мне, проклятье, подарочек на память о своем народе.
С этими словами Шенси отодвинул край жилетки и рубашки, обнажив все еще крепкие мышцы и розоватую кожу. Там, от ключицы до солнечного сплетения протянулся глубокий, уродливый рубленный шрам.
— Ты ведь говорил, что эта рана осталась от глупой истории с лесорубом, — прищурилась Иция.
— Ага, — кивнул Шенси. — история действительно глупая… старик этот, валил нашего наемнического брата словно хворост по осени. Мерзкий тип. Хотя кишки у него оказались такие же, как у всех. Пахнущие дерьмом и кровью.
— Смерть близко, — утвердительно кивнул Гай.
— Ладно, это все щенячьи глупости, — Абрахам выдохнул очередное облако дыма и указал трубкой на Хаджара. — Пока вы с принцессой занимались осмотром окрестностей и поиском приключений на свои… ну, про твою, парень, задницу ничего не могу сказать, а вот… — острие белоснежного копья уставилось прямо в глаз Абрахама. — а про задницу принцессы я и бы и обмолвится не смел… так вот. В моей гениальной, прекраснейшей и, пусть немного поседевшей голове созрел не менее гениальнейший, прекраснейший и…