Сердце моё
Шрифт:
Но приезжала я зря- механической голос охранника по домофону сообщил, что Соболева нет, и когда он вернётся - никто не знает. Телефон, который он оставлял Стелле, молчал. Я попыталась даже через банк передать сообщение ему, как открывателю моего счета, но на меня лишь с недоумением покосилась сотрудница, сообщив, что таких опций у них нет.
Я попыталась связаться через все возможные номера и почтовые ящики его известных интернету фирм, но и там - тишина или же скупое " с вами свяжутся при необходимости"- я даже через трубку слышала, как с насмешкой закатывает глаза секретарь,
Вот и все. Соболев не увидел, как родился Артёмка, не держал его на руках после. Как там? Не увидел первые шаги, первый зубик? Да, и это тоже. Та жгучая волна ненависти, в которой я купалась с головой в первое время после того, как все это произошло, постепенно стихала, оставляя вместо себя лишь грусть и непонимание - отчего он так? За что? Взял и вышвырнул, вычеркнул из своей жизни, бросив следом хорошие отступные, чтобы остатки совести не грызли?
– Лер, ау?- высокий стройный, Артем больше похож на модель, нежели на художника- Спустись со своих небес к нам, простым земным жителям - с усмешкой протягивает он, глядя на то, как смаргиваю, пытаясь избавиться от образов перед глазами, грустных воспоминаний, что не желают уходить.
– Извини, Тём, устала просто. Тут ещё - киваю на стол- столько разбирать. А Аня в декрете, у Юли дочка заболела
– И я всё сама, сама, пока не упаду как загнанная лошадь?- иронизирует Артем, приподняв бровь.
– Ну, не так, но примерно - с лёгкой улыбкой вторую ему я.
Артем, усаживаясь на стул напротив меня, улыбается во все тридцать два:
– Я ведь знал, что ты так скажешь. Поэтому и приехал помочь. Кстати, через пять минут еду доставят- видя, как я недоуменно хмурю брови, он поясняет- Ну тебя скоро ветром сдувать начнет. А я не хочу потерять такого офигенного владельца галереи- смешно разводит руками он.
Я не могу сдержать ответной улыбки- конечно, он мне безбожно льстит. Наоборот, это я должна мечтать удержать его всеми силами.
– Так, что у нас там? Давай-ка сюда - он придвигает к себе ноутбук и кипу бумаг, погружаясь в ненавистные мне сметы, цифры, столбики. А я откидываюсь на стуле, расслабленно наблюдая за тем, как кто-то делает мою работу. Оказывается, это чертовски приятно.
Через несколько минут он отправляет меня встретить доставку, естественно, как мужчина он уже все оплатил, мне нужно лишь открыть дверь и забрать пакеты у курьера.
Чуть позже мы едим, перешучиваемся, а затем Антон вызывается подбросить меня до дома. Сегодня я уже не поеду за Артемкой к Стелле, чтобы не будить. Заберу завтра. Да и машина все равно в сервисе. У подъезда я начинаю себя чувствовать неловко, точно школьница, не зная, пригласить ли на чай Артема. И, если да, то не сочтёт ли он приглашение чем-то большим, чем банальная благодарность.
– Эй, Лер, не загоняйся,- смеётся он, увидев как я хмурюсь, не решаясь, как поступить- Я к тебе в гости напрашиваться не буду. Наоборот - тебе ещё меня поуламывать придется, чтобы пришел - превращает он неловкий момент в шутку.
–
– Пожалуйста, Лер,- в тон мне отвечает он, направляясь размашистым шагом к своей Ауди.
Устало сбросив в прихожей пальто и сапоги, плетусь к ванне, по пути отмечая, что в комнате горит свет. Забыла выключить перед уходом? Вроде, никогда такая забывчивость за мной не водилась. Захожу в комнату - и так и замираю с рукой, поднесенной к выключателю. Соболев! Как настоящий, сидит, развалившись в кресле в углу, и лениво смотрит на меня.
В ужасе я отступила назад, больно ударившись спиной о дверь. Все, крыша поехала или как там говорят. Он мерещится! Забыв про накрашенные ресницы, я с силой потерла руками глаза, но открыв их, увидела, что видение никуда не делась. Наоборот, сидело и с кривой усмешкой наюлюдало за мной.
– Правильно, Валерия, я бы тоже на твоём месте боялся-вставая с кресла, видение хищно приближается ко мне, пока, наконец, не нависает надо мной всей своей мощью- Скажи, ты ведь и не собиралась говорить мне об этом, так?
О чем оно? Он...Он осязаем, от него исходит тот же одуряющий аромат мужественности, лёгкий, свежий, с какой-то терпкой ноткой. Не может быть! Как он оказался здесь!?
– Лера, мать твою!
– не сдерживается он, протягивая ко мне руку - и тут же убирая- Я спросил- ты не собиралась говорить мне о ребенке, ведь так?
Ах, вот оно что?! Явился... У меня даже нет мыслей, не то, что слов, чтобы высказать ему все! Да и ситуация выглядит до безумия неправильной, комичной. Поэтому я, не сдерживая истеричный хохот, опускаюсь по стене на пол, обхватывая колени, и хохочу как сумасшедшая. По моим щекам текут слезы, а я все смеюсь. Соболев молча наблюдает за мной, не произнося ни слова. А я, лишь немного успокаиваюсь, снова поднимаю на него взгляд - и хохочу, вытирая слезы рукавом.
Вы посмотрите, граф Монте-Кристо вернулся! Оскорбленная невинность. Возможно, это той девочке, Лере Таловой, что его любила, он мог бы внушить, что искренне не знал- от незащищённого секса могут быть дети. Но не мне, не Валерии Соболевой! Слегка успокоившись, я беру себя в руки, окидывая его тяжёлым взглядом- и не понимаю, как я раньше могла любить такого? Эгоист до мозга костей!
Не вставая, киваю ему в сторону выхода:
– Дверь там, у тебя две минуты. Не уйдешь сам - вызову полицию.
Соболев ходит желваками, но сдерживается, ничего не говоря в ответ.
– И если попробуешь все эти " да я у тебя сына заберу"- он вообще не на тебя записан, и не от тебя даже!- с обидой бросаю ему, и вижу как его самодовольное лицо, в которое я с удовольствием ударила бы кулаком, расплывается в ухмылке. Внезапно он садится на пол рядом со мной, тихо бросая:
– Лер, а если мы начнем все сначала?
***
Соболев ушел, как долбаный Карлсон - пообещав вернуться. Конечно, мы не то, что не пришли к консенсусу, но даже раз сто умудрились поссориться, поугрожать друг другу, пообвинять взаимно.