Сердце полемарха
Шрифт:
Оп-па! Ну ничего себе новости! Полисы враждуют между собой? Я не знала об этом.
– Не знала?
– он прочёл всё по моему лицу, - так теперь знаешь, это ни для никого не секрет. Так что мужчины в приоритете. Уяснила?
– Да, - кивнула я, думая о своём, посмурневший взгляд этнарха вывел из задумчивости, - эмм, этнарх Менедем, - и неглубокий поклон.
Осуждающе покачав головой, он добавил:
– Раз всё поняла, можешь идти, - небрежно махнул он ладонью, и я поспешила к себе.
Оглянувшись, заметила что к этнарху подошёл гиатрос Иринеос и они о
Итак, работы у меня вагон и маленькая тележка. Как лечить не применяя способностей? Фиг им! Не буду прогибаться. Буду делать так, как посчитаю нужным. А дальше разберёмся!
Интерлюдия
Он двигался по утренним сонным улицам города, стараясь держаться тени домов, мужчине нужно было добраться до таверны "Ксиполитос" как можно скорее, и так припозднился.
Проходя мимо асклепиона он сильно удивился царящему там оживлению: люди спорили, кричали, размахивая руками, в основном там были женщин, но среди них мелькали и недовольные лица мужчин.
Удивившись этому обстоятельству: никогда столько женщин (только уж совсем отчаявшиеся) не рвалось получить услуги у зажиревших жрецов-асклепидов, которые только и знали, как тянуть оболы и при этом толком не помогать, он натянул капюшон поглубже на лицо и свернул на узкую улочку и, обойдя здание, вышел с другой стороны, оказавшись подальше от спорящей толпы. Кто-нибудь ненароком мог всё же его заметить: слишком высокий и широкоплечий, плащ не мог этого полностью скрыть, он выделялся среди местных, которые не обладали внушительным ростом.
Раздражённо цыкнув, подумал, что Заратустра поплатится за опоздание, он отомстит ему за то, что пришлось переживать о благоприятном исходе такого важного дела.
Таверна показалась через четверть часа спешного хода.
Вот её серые давно не крашеные стены, задняя дверь чуть приоткрыта. Всё, как уговаривались.
– Ты опоздал, Дарий, - вместо приветствия к нему обратился худой невысокий, нервно дёргающий бороду, мужчина.
– В том нет моей вины, Хэйдес, и не стоит произносить моё истинное имя, ты забываешься, - также не слишком любезно сквозь зубы, ответил гость и откинул капюшон.
Дарий был красив. Он не был похож на персов, черты его лица были греческими: прямоугольное лицо, узкая подносовая область, прямоугольные глазницы, высокий компактный нос, развитые скулы. Его мать была спартанкой, которую взял себе в рабыни перс. Из этого союза получился Дарий. Его высокий рост и широкие плечи наводили на мысль, что молодой человек родом из Спарты.
Хозяин таверны посмотрел на молодого перса и устало вздохнул. Нарастающее напряжение последних дней не давало ему спокойно спать по ночам. И только что совершённая ошибка может впоследствии стоить ему жизни.
– Все готовы?
– спросил Дарий, усаживаясь на стул, крупные ладони он уложил на стол так, чтобы Хэйдес увидел на левой руке увесистую печатку с чёрным агатом посередине, и татуировку круг с глазом внутри около большого пальца.
– Да, все и всё готово.
–
Вопрос удивил хозяина дома:
– Мне то неведомо, но говорят, что у Менедема новый лекарь, точнее лекарка с третьим доро. И его личный гиатрос - старик Иринеос совсем недавно получил третью ступень.
– Как интересно, - протянул Дарий, и задумчиво посмотрел в узкое окошко, через которое подул свежий ветер, - очень интересно!
Интерлюдия
Трое людей шли по пыльной дороге.
Двое мужчин двигались чуть пружинисто, они явно сдерживали себя, потому что женщина, отставшая от них на добрый десяток шагов, в силу возраста и состояния здоровья не могла двигаться также, как они.
– Алкей, - обратился неугомонный Нереус, глядя на суровый профиль воина, - мы идём в Афины, я ведь правильно понял?
– Да, - коротко ответил Геракл, прищурившись от ярко светящее прямо в глаза солнца, - у меня там дела. Молчи, - остановил парня Геракл, - береги силы, разговоры отнимают энергию.
С десяток минут шли молча, но сын Мины всё же не выдержал, его буквально распирало от любопытства:
– Нам идти ещё половину дня до ближайшего поселения, там ты купишь коня, а как же мы? Мать не сможет бежать, ты же видишь!
Геракл-Алкей кинул на мужчину пронзительный взгляд и, не останавливаясь, бросил:
– Лучше помоги матери. Встретимся у входа в деревню, - и ускорил шаг так, что Нереус как ни силился, догнать его не смог. Ему пришлось смириться, развернуться и подойти к матери, присевшей на небольшой валун, валявшийся на обочине.
– Он будет ждать, - кивнула она в спину с каждым мгновением всё дальше удаляющегося Алкея.
– Ты надоел ему своей болтовнёй. Не стоит злить сына Бога.
– А какого именно?
– потерев лоб, полюбопытствовал юноша.
– Я не знаю, - покачала головой женщина, - но точно не самого простого. И помолчи, - одёрнула она Нереуса, когда тот открыл было рот, чтобы снова что-то сказать.
– Алкей прав, ты не ценишь энергию, растрачиваешь её по чём зря.
– Но как ты...
– Я ещё не настолько стара, чтобы вообще ничего не слышать, - хмыкнула Мина, - дай воды, - Нереус развязал котомку, внутри которой был глиняный кувшин наполовину заполненный пресной уже неприятно тёплой водой, но женщина, нисколько не опечалившись сему факту, с удовольствием сделала два больших глотка и, когда бутыль снова была надёжно закреплена за спиной юноши, с кряхтением поднялась, - подай руку, поможешь идти.