Сердце тигра
Шрифт:
Лоредан перебрался в головную часть каравана, где ехали Корнелий Оппиан и Марк Криплиус. Они начали обсуждать торговые дела, а вскоре к этой беседе присоединились греки из числа организаторов каравана и восточные торговцы. Нарбо вышагивал рядом с телегой, в которой удобно устроился Фабий.
– Эх, дружище, — сетовал жулик с видом самого несчастного в мире человека, — когда, теперь мы попьём вино? Готов побиться об заклад, нам очень не скоро встретится приличная таверна, где можно будет повеселиться и отдохнуть душой. Скоро начнётся пустыня, а там, кроме змей и ящериц
– Ну почему же, взял, — возразил Нарбо с обычным своим простодушием. — Немного вина мы купили.
– Купили? — тут же оживился Фабий и начал жадным, ищущим взглядом обшаривать тюки и мешки, которыми были нагружены их верблюды. — Где же вино, где этот напиток богов, Нарбо?
Негр неопределенно указал куда-то вперед.
– Там, на одном из верблюдов. Пять больших мехов.
– Я люблю этого верблюда! — заявил Фабий. — Неплохо бы мне на него пересесть. Я даже готов кормить его и чистить, если понадобиться.
И он, проворно выскочив из телеги, пробежал немного вперед, где поравнялся с верблюдом, на котором восседал Манахей — начальник погонщиков их маленькой группы. Бритоголовый ливиец смерил Фабия хмурым подозрительным взглядом. На приветствие Фабия, даже бровью не повёл. Никакого действия не возымела и лучезарная улыбка жулика, разве что сделала погонщика ещё более подозрительным. Видя тщетность своих попыток расположить к себе ливийца, Фабий, тем не менее, не собирался отступать. Тем более, он увидел под грудой других вещей, те самые вожделенные мехи с вином.
– Послушай, уважаемый, — начал Фабий самым заискивающим тоном, на который был способен, — почему бы нам с тобой не поменяться? Мне кажется, на твоем верблюде мне будет удобнее. Уступи-ка мне его. А сам сядь в телегу. Тебе то, ведь всё равно где ехать, ты человек привычный.
Ливиец не удостоил Фабия ни ответом, ни даже взглядом, он продолжал ехать вперед с самым невозмутимым видом. Жулик почесал затылок и сделал вторую попытку.
– Дружище, ты понял, что я сказал? Давай поменяемся.
С таким же успехом, он мог бы обратиться к придорожному мильному столбу [293] . Видя, что случай тяжелый, Фабий задумался. Может, этот ливиец, просто не понимает по-латински? Он обратился к нему по-гречески, но с тем же успехом. Тогда, Фабий начал объяснятся жестами и чтобы привлечь внимание ливийца, прикоснулся к его колену. И тут, наконец, последовала реакция. Манахей резко дернул ногой и пнул ладонь Фабия так, что у того она заныла.
– Руки, — глухо произнёс погонщик.
293
Мильный столб — на римских дорогах каменный столб отмечающий каждую следующую милю
– Что? — не понял Фабий, скривившись от боли.
– Руки, убери!
Манахей зло посмотрел на жулика.
– Э.э. э, уважаемый…, - Фабий начал растирать ноющие пальцы. — Так ты, говоришь по-гречески! Значит, ты понял, что я тебе тут втолковывал. Так?
Манахей не ответил, лишь раздраженно покосился на жулика, но тот, счёл это добрым знаком, поскольку ливиец, хоть как-то начал реагировать.
– Так как, насчёт того, чтобы поменяться?
– Господин Лоредан, велел не подпускать никого к этому верблюду, — бросил Манахей и помолчав пару секунд, добавил:
– Особенно тебя.
– Особенно меня?! — вскричал Фабий. — Да как… Да что же… Да он меня без глотка вина решил оставить?
Понимая, что ливийца ему не уговорить, Фабий вернулся к Нарбо.
– Представляешь, твой господин лишил меня жизни!
– Как, так? — удивленно произнес Нарбо. — Ты, ведь — жив!
– Какая может быть жизнь без вина, дружище?! — в отчаянии Фабий всплеснул руками. — Господин Лоредан приказал не подпускать меня к тому верблюду! И что мне теперь делать?
Нарбо озадаченно поскрёб в затылке, потом, вдруг что-то вспомнив, радостно улыбнулся.
– Слушай-ка, в хвосте нашего каравана едет один торговец…. Из Согдианы, кажется. Так вот, он, по-моему, везёт вино. Может, ты с ним договоришься?
– Пожалуй, договорюсь! — обрадовался Фабий.
Не теряя времени, он бросился искать Согда [294] . Это оказался благодушный на вид толстячок с широкой курчавой бородой, некоторые завитки которой были выкрашены охрой. На нем был длинный красно-полосатом кафтан и высокая шапочка с заостренным верхом. Торговцу принадлежали шестнадцать верблюдов и несколько повозок, весьма основательно нагруженных самыми разными товарами, среди которых, Фабий к своей радости заметил и мехи с вином.
294
Согды — народ, населявший территорию Согдианы, располагающейся в долине реки Зерафшан — от современной Бухары (Узбекистан) до Худжанда (Таджикистан).
– Уважаемый, — обратился Фабий к торговцу на греческом, — не продашь ли мне парочку мехов? Я вижу, у тебя, их много.
– А ты, уважаемый, как я вижу — любитель, — заулыбался согд, глядя на слегка одутловатую физиономию Фабия и его вечно красный нос.
– Ну, почему же любитель? — обиженным тоном произнёс Фабий. — Я тонкий ценитель вин, специалист по многим-многим сортам. Пожалуй, во всей Империи не найдётся вина, которое я бы не попробовал. Да и по части пива, я тоже — неплохо разбираюсь.
– В самом деле? — согд улыбнулся. — Меня, кстати, зовут Фарас.
– А меня Фабий.
– Так, ты значит, друг Фабий тонкий ценитель даров вашего бога Бахуса? А не приходилось ли тебе пробовать грибную настойку, что делают в одной далекой стране, что расположена на островах за землями китайцев?
– Нет, не приходилось, — Фабий удивленно вытаращил глаза. — Как ты сказал, уважаемый Фарас, «грибная настойка»?
– Да, именно так. Как ее делают — не знаю, но вещь очень хорошая. Крепче, чем вино.