Сердце звёздного мира
Шрифт:
— Да, Джек, — Лэнджер горько усмехнулся. — А иначе как оправдать жизнь, прошедшую в космических трудах, от старта до посадки? Действие ради него самого не представляет для меня интереса. Ведь есть свои радости в спокойной семейной жизни: просторный светлый дом, уютная кухня, звонкие голоса детей…
За три года совместной работы профессор Лэнджер преподнес молодым астронавтам немало сюрпризов, но последние слова просто ошеломили Джека. Ему и в голову не приходило, что капитан «Арго» может быть по крайней мере женат.
…Более года двигался «Арго» к заветной цели, и когда
Астронавты соскучились по притягательному свету звезд, и теперь, оказавшись в центре Млечного пути, они наслаждались игрой рассеянного по небу несметного числа алмазов. Джек хорошо знал, что в этой части Галактики среднее расстояние между солнцами не превышает одного светового года, в отличие от обычных четырех световых лет.
Первые минуты дружного оцепенения прошли, и странники обратили свои взоры к планете Малис, внешне похожей на родную Землю; ее диаметр достигал десяти тысяч миль. Среди двадцати четырех планет, вращавшихся вокруг солнца этой системы, она ничем не выделялась. Самый крупный планетоид, карликовая полузвезда, представлял собой гигантскую ядерную топку и связывал девятнадцать сателлитов, один из которых достигал размеров Венеры. Звездная система поражала своей масштабностью; общее количество спутников превосходило сотню, а расстояние от последней планеты до солнца составляло треть светового года. Пасынок фортуны, занесенный судьбой на ее вечно холодную поверхность, уже не смог бы отличить невооруженным взглядом свое солнце от тысяч звезд, рассеянных по бескрайнему небу.
Но присутствие галактов обнаруживалось повсюду. Компьютер, собрав и обработав данные бортовых детекторов, выдал сообщение, что все планеты, за исключением газовых гигантов, и сателлиты с поперечником, превышающим тысячу миль, заселены. Конечно, в ряде случаев речь могла идти лишь о небольших колониальных гарнизонах, а не о местах постоянного обитания. Получив информацию, астронавты сосредоточили свое внимание на великой планете Малис, королевском бриллианте в этой коллекции небесных тел, населенной древней расой, так расширившей за миллионы лет пределы своего мира.
— Ускорение свободного падения у поверхности Малис составляет шестьдесят семь процентов земного; спуск можно сравнить с движением не самого удачного скоростного лифта, — доложил Тюфяк. — В воздухе содержится до пяти процентов кислорода, но давление достигает двадцати одного фунта на квадратный дюйм, так что с респиратором не походишь.
— Опасности отравления нет?
— Нет, сэр, ни малейших намеков. Хочу обратить ваше внимание на спектр — присутствуют почти все благородные газы, особенно заметен ксенон, но есть следы также гелия.
— Ничего удивительного, Джерри, — отозвался профессор. — Помните, пустоты Фобоса почти полностью заполнены ксеноном, так что, повторю, нет ничего удивительного в нашей встрече с ним здесь. Но приглядитесь к радону. Дышать им не доставит удовольствия, но возможно у поверхности крупной планеты сохранилось немного…
— Есть, сэр! — нетерпеливо перебил Тюфяк. — Но очень мало, слабее только линии гелия.
Удовлетворенно улыбнувшись, профессор Лэнджер подошел к клавиатуре компьютера. Несколько мгновений — и на дисплее появились ровные столбцы чисел.
— Эта планета как минимум на шесть миллионов лет старше Земли. Наиболее вероятна оценка возраста в тридцать пять миллионов лет, — Лэнджер задумчиво постучал по крышке системного блока. — У меня не вызывает сомнений, что Малис доминирует в межзвездной Федерации… Не исключено, что этот мир и создал в свое время Гегемонию. Джентльмены, — напускной торжественностью Полномочный Посланник хотел унять легкое волнение, — нам предстоит встреча с галактиками, цивилизацией, которая существовала задолго до того, как жизнь была дарована человеческому роду.
Джерри быстро встряхнул копну непослушных волос.
— Признаюсь, сэр, мне захотелось сравнить себя с мухой, заглядывающей в жерло мощного орудия…
— Хмм… — откликнулся профессор, — а ведь это идея! Никто не станет использовать пушки для стрельбы по мухам или по воробьям… Не находите ли, Джерри, что это подходящий стиль нашего поведения на Малис?
— Почему? А, кажется, я понимаю, сэр! И все же… — Тюфяк никак не мог догадаться, чего же от него хотят. — Почему бы и нет? Да, вы правы… И все же — почему?
— Чем более незаметными мы будем, Джерри, тем больше наши шансы уцелеть и собрать ту информацию, за которой нас сюда послали. Успешное завершение миссии в наших руках, — оптимистично закончил Полномочный Посланник.
— Пожалуй, и на мою долю перепадут кое-какие удовольствия, усмехнулся Джек. — Занятно будет наблюдать за Тюфяком, старающимся быть незаметным…
— Послушай, приятель, я буду вдвое незаметнее тебя, не потратив и половины усилий, — с полоборота завелся Тюфяк.
— И, несомненно, вдвое громче, — парировал Джек.
— А ну-ка прекратите! — резко оборвал их капитан «Арго». — Экипажу готовиться к посадке!
Прошло несколько часов их пребывания на Малис, и чувство страха у Джека притупилось, хотя события развивались не по намеченному сценарию. Астронавтов привели в аудиенц-зал Гегемонии, столь огромный, что разглядеть потолок было трудно даже запрокинув голову. Джек, обладавший пылкой фантазией, тотчас вообразил, что крыша невиданного здания достает до облаков, и ему вспомнились детские сказки о чертогах Горного короля; именно таким он представлял его тронный зал.
Из атрибутов реального мира в голову приходили ассоциации с с гигантским кафедральным собором, хотя окружающая обстановка никак не увязывалась с церемонией католического богослужения. Искусственное освещение лилось со всех сторон; вдоль стен в строгом порядке стояли разнообразные машины, ни одна из которых не повторяла другую. Добрая половина напоминала пульты управления, назначение остальных оставалось для астронавтов загадкой.
Полное отсутствие беспорядка и простота господствовали в зале. Когда-то здесь повелителем воинственной расы выносились жестокие приговоры. А теперь? Профессор Лэнджер надеялся, что врата в прошлое закрылись навсегда, и перемены все-таки коснулись этого мира. Иллюзии, иллюзии… они посещают даже убеленных сединами бойцов…