Сердцу не прикажешь
Шрифт:
И все же его скорее забавляла создавшаяся ситуация. Даже если его предположения не оправдаются, интересовало уже то, что он смог стать объектом чьих-то планов.
Малколм повнимательнее пригляделся к полковнику: мешки под водянистыми бегающими глазами, безвольный рот, аккуратно подстриженные военные усики и низкий, словно срезанный лоб.
«Не умен, — подумал Малколм, — и недостаточно хитер, чтобы стать мошенником. Пьет и не способен где-либо служить. И тем не менее — джентльмен».
Не укрылись от него и изрядно потертый костюм, и заискивающие манеры, желание во что бы то ни стало понравиться, произвести хорошее впечатление.
«Господи, что за жизнь у бедняги, — внезапно пожалел его Малколм. — Постоянно околачиваться в барах, среди богатых космополитов, получать пинки и каждый раз надеяться — авось повезет».
Жалость и сострадание побудили его еще раз заказать напитки, несмотря на слабые протесты полковника.
— Вы слишком добры, право, — неуверенно бормотал тот. — Вы слишком добры.
Именно в один из таких моментов дверь отворилась, и в гостиную вошла девушка.
— А вот и моя дочь! — радостно воскликнул полковник.
Подняв голову, Малколм встретился взглядом с самой красивой девушкой, какую он когда-либо видел.
В последние годы он редко бывал в обществе женщин и почти всех их считал непривлекательными. Но Марсия Флетчер по самым высоким стандартам была красавицей.
Высокая — почти одного с ним роста, решил Малколм, с голубыми, как море за окном, глазами и настоящими льняными волосами. И разумеется, бледная. Это был естественный цвет ее кожи. Очевидно, она не собиралась прибегать к румянам. На бледном лице выделялись необычайно алые губы. Их яркость подчеркивали красный кожаный пояс и узкая плоская красная сумочка, которую она прижимала к себе локтем. Здороваясь, девушка протянула Малколму бледную руку. Сев за их столик, она попросила заказать ей коктейль с шампанским.
Держалась она спокойно, но чувствовалось, что ей скучно и совершенно не интересны отцовская болтовня и шумные приветствия знакомых у бара.
Внешность ее поразила Малколма настолько, что он мог лишь молча смотреть на нее, едва слыша, как полковник сбивчиво и бестолково представляет его дочери.
— Это первый визит мистера Уортингтона в Канны, — закончил он.
— Вы найдете этот город весьма скучным, — спокойно заметила девушка.
Это были ее первые слова. Голос у нее оказался неожиданно низким и чуть хрипловатым, словно она устала от бесконечных вечеринок.
— Я не за весельем сюда приехал, — ответил Малколм и вдруг засомневался в собственной искренности.
Он действительно приехал сюда без какой-либо особой цели, а всего лишь потому, что это место первым пришло ему на ум.
— О, не успеете опомниться, как вас уже охватит волнение, которым заражаются все возле столов казино, — добродушно заметил полковник.
— Не думаю, я по натуре человек осмотрительный, — ответил на это Малколм.
Марсию, казалось, совершенно не интересовал их разговор. Она медленно потягивала коктейль, глядя куда-то мимо них. Ее голубые глаза ничего не выражали. При этом уголки рта были опущены, что делало ее похожей на печальную богиню. Так могла выглядеть Юнона, глядящая с Олимпа на мир внизу.
— Мы должны показать мистеру Уортингтону, какими развлечениями богаты Канны, — с победоносным видом заявил полковник, обращаясь к дочери. — Через неделю или чуть больше все здесь изменится. Каждый день в Канны приезжает все больше гостей. Я слышал, что в Монте-Карло казино переполнены. Возможно, и ваши друзья пожалуют сюда, не так ли?
— Я никого не жду, — ответил Малколм и понял, что полковник задает наводящие вопросы.
— В таком случае вы проведете ваш отпуск в полном одиночестве, — заключил полковник, но в голосе его было больше скрытой радости, чем сочувствия.
— Возможно, мистеру Уортингтону нравится одиночество, — медленно проговорила Марсия. — Не все, как ты, папа, счастливы в толпе.
Говоря это, она прямо смотрела на отца, и Малколм был поражен той неприязнью, какую выражало ее лицо. Он внезапно почувствовал симпатию к этой красивой девушке, попавшей в сложное положение.
В свое время Малколм немало поездил по европейским курортам и знал тип людей, подобных полковнику. Они постоянно толкаются в холлах дорогих отелей в надежде завязать знакомство, а затем и составить компанию богатым джентльменам и одиноким леди. Таким образом им удается поразвлечься за чужой счет, насколько это позволяет краткость пребывания богатых людей на курорте.
Бывает, что кому-то из них и повезет, но чаще им приходится довольствоваться подачкой в виде коктейля. Эти люди назойливы, как москиты, и избавиться от них столь же трудно.
Малколм не сомневался, что Флетчер служил в том полку, который он назвал. Тогда, очевидно, он получает пенсию и имеет пару сотен фунтов личного дохода в месяц. Вполне мог бы снять часть виллы в Англии, где-нибудь в Бексхилле или другом менее фешенебельном курорте на побережье. Но там никто бы не знал его. Единственным развлечением были бы редкие чаепития у викария или незатейливый ужин у соседа, в кармане которого так же пусто.
Заморский курорт повышал шанс на встречи, знакомства и, возможно, даже дружбу с теми, кто дома не удостоил бы его и взглядом.
Здесь в самом воздухе было нечто будоражащее и даже авантюрное; казалось, стоит завернуть за угол — и произойдет желанная встреча с судьбой. Все, кто приезжал сюда, теряя голову бросались искать удачу за игорными столами, швыряли огромные деньги на ветер.
Флетчер верил в свой шанс, в то, что рано или поздно фортуна улыбнется ему. Ведь у него в руках был козырь — красавица дочь.
Глава 2
Малколм с циничной беспринципностью стал даже получать удовольствие от ситуации, которую сам же создал, идя на дружеские отношения с полковником.
Редко когда, спустившись в холл отеля, он не находил его там, а полковник искал любого случая, чтобы встретиться с ним.
Он был инициатором посещения различных весьма оригинальных ресторанчиков, где можно позавтракать в полдень и отдохнуть от ресторанной роскоши отеля.