Сердечные струны
Шрифт:
— Да, — согласилась она с улыбкой. — В самом деле, мне кажется, что в следующий раз, когда придется долго носить одежду, она будет мне в тягость.
Роман закончил с ножом и сунул его снова в кожаный чехол.
— И не носи ее подолгу. А это идея. Как насчет того, чтобы остаться здесь на некоторое время и пожить нагишом?
— Как Адам и Ева, и это будет наш Эдем.
— Не хочешь немного почитать, Ева? — усмехнувшись, как обычно, достал две книги из ее сумки.
— Селезенки или секс-руководство? — спросил он, подняв оба тома.
— Селезенки, пожалуйста. Он оглядел обложки.
— Сегодня нет настроения для селезенок.
— Хорошо. Тогда секс-руководство.
Он бросил медицинский учебник обратно в сумку, подошел к костру и сел рядом с ней.
— Твой друг еще слишком мал, чтобы быть рядом, пока мы будем читать это, Ева.
Она погладила мягкий мех опоссума, посадила его на землю и понаблюдала, как зверек убежал в лес.
— Ты прекрасна, знаешь это? — спросил Роман, глядя, как свет костра мерцает на ее бледном теле и длинных золотых волосах.
Его комплимент побудил в ней волну чувств. Она наклонилась к нему, влекомая больше чем желанием, больше чем страстью.
— Испытываю незнакомые чувства, — прошептала она.
Она ничего больше не объяснила, да и не нужно было. Роман испытывал то же странное, властное чувство, но если у Теодосии нет для него названия, то и он не станет пытаться определить его.
— Книга, — напомнила она, приблизив к его губам свои. — Мы собрались читать книгу.
— Да, книга. — Вернувшись из властных чар нахлынувшего на него чувства, он сунул пальцы между страницами и наугад открыл книгу.
Взглянув на открытую страницу, уставились на детальную картинку, изображавшую мужчину, который, используя язык, руки, стопы и член, занимался любовью с не менее чем шестью женщинами одновременно.
— Пора отправляться на Тибет, — насмешливо заметил Роман, переворачивая страницу, на которой была другая иллюстрация: мужчина, обвязанный веревками вокруг запястий и лодыжек, висел, подвешенный к перекладине потолка в состоянии полной эрекции, а четверо мужчин, держащих веревки, опускали его на распростертую на полу женщину.
— Нет, все-таки лучше Техас, — решил Роман вслух.
Хихикнув, Теодосия полистала книгу дальше, затем задержалась на одной странице.
— Попробуем вот так.
Роман нахмурился. Картинка изображала пару, занимающуюся любовью в сидячем положении с ногами, поднятыми и сомкнутыми за головой.
— Ты рехнулась? Не могу так задрать ноги за шею.
— Попробуй.
— Нет.
— Почему?
Он уставился на нее. Неужели этот безрассудный бесенок и есть та самая чопорная женщина, которая собралась совершить короткий, бесчувственный коитус в темной комнате?
— Послушай, Теодосия, даже если мне и удастся скрестить вот так ноги за головой, то никогда больше не смогу опустить их, и придется ходить по земле, передвигаясь на голой…
— И очень хорошо. — Она перевернула страницу. — Как насчет этого?
На картинке, которую она открыла, мужчина в стоячем положении занимался любовью с женщиной, держа ее на весу, расположившись лицом к лицу; тело женщины напоминало положение складного ножа: ноги — на груди мужчины, стопы — на плечах, а руки — на его затылке; для подстраховки руки мужчины поддерживали женщину снизу за ягодицы.
Роман вспомнил, как Теодосия вытянула ноги над его головой во время их ночного занятия в Ред Вулф и предположил, что эта необычная любовная поза не окажется для нее сложной.
— У такого положения есть определенные прелести.
Когда он поднялся с земли, Теодосия заметила, что он полностью возбужден и готов к эксперименту. Это зрелище подстегнуло и ее желание, и она с готовностью взяла протянутую ей руку.
Роман помог ей подняться, затем сжал ее талию.
— На счет три запрыгивай. Раз… два… три. Она запрыгнула на него, обхватив ногами спину.
— Неправильно, — определил Роман, глядя в ее мерцающие глаза. — Ноги положи на грудь, а стопы — на плечи.
— Не могу поднять ноги кверху, пока ты меня так держишь — твои руки мешают.
— А там, случайно, нет каких-нибудь инструкций насчет того, как правильно делать это?
Она покачала головой и поцеловала в кончик носа.
— Видно, придется определить детали самим. Роман на мгновение задумался.
— Есть идея. — Поставив ее на землю, лег на спину. — Садись на живот и вытяни ноги на груди.
Она осторожно села на его живот и вытянула ноги перед собой так, чтобы стопы свисали с плеч.
Ее поза показалась Роману весьма соблазнительной.
— Почему бы нам не остаться в таком положении ненадолго? — предложил он, гладя руками ее бедра, кончиками пальцев слегка прижимаясь к нежному сокровищу между ногами.
Теодосия наклонилась и сомкнула руки у него на затылке.
— Вставай, мой великолепный тибетский возлюбленный.
Придерживая ее за поясницу, Роман медленно сел, ноги Теодосии поднялись вместе с ним.
— Ты уверена, что так не будет больно? Она вздохнула.
— Чувствую сильное, приятное растяжение в задней части бедер и сладкую боль желания внутри моей… ну, ты знаешь.
В самом деле, знал, эта мысль едва не лишила его рассудка от томления по ней.
— Ну, хорошо, теперь начнем вставать. Держись. Это оказалось делом куда более трудным, чем можно было представить. Большая часть веса Теодосии давила на его торс, и поскольку она сидела между его грудью и согнутыми коленями, он не мог, сохраняя равновесие, перенести вес на ноги, чтобы встать, не наклонившись назад.