Серебро и тайны
Шрифт:
— Мама, — голос Игендорна разнесся над открытым пространством, как раскат грома. — Вижу, ты принесла корону Охотницы. Подойди и передай ее моей невесте.
Женщина в короне не ответила. Она пошла в брешь в толпе. Келлам вздрогнул и поспешил за ней. Каким маленьким и смертным он тут выглядел! Это было ужасно. Я сглотнула, пытаясь подавить слезы и покалывание в носу.
Женщина-фейри шла с Келламом, пока они не добрались до помоста, достаточно близко, чтобы я видела белки круглых глаз Келлама. Он взглянул на меня и быстро отвел взгляд. Я попыталась
— Ну, мама, — Игендорн сильнее сжал мою руку. — Что скажешь? Зачем ты привела мокрого смертного мне на свадебный пир? Для развлечения?
— Возможно, — ответила его мать, ее голос был жутко похожим на его, низким и хриплым. — Смертные развлекают, я всегда так думала.
— Что делает этот смертный? — лорд фейри смотрел на Келлама, кривя губы. — Выглядит как клоун. Он танцует? Жонглирует ножами?
Женщина-фейри только медленно моргнула. Она повернулась к Келламу, кивнула и отошла, оставив его одного перед помостом. Он выглядел даже меньше, казался хрупким, ведь стоял ниже и без того высокого Игендорна.
Но он расправил плечи. Несмотря на страх, гремящий в моей голове, я невольно заметила, каким высоким и мужественным он стал за последние пять лет. Прилипшая рубашка раскрывала тело не сутулого ученого, а сильного спортсмена. Он выделялся бы в другой ситуации, вызывал бы одобрительные взгляды тех, кто мог увидеть его в таком виде.
— Лорд Игендорн, Охотник, — сказал Келлам, его голос чуть дрогнул, но был достаточно громким, чтобы склонились ближе только существа вдали. — Я пришел договориться насчет жизни смертной девы рядом с вами.
— Договориться? — Игендорн фыркнул. — И чем ты можешь выкупить эту деву? Она прошлой ночью доказала свою ценность для меня, выполнив магическое задание, которое было не по силам даже талантливым магам Эледрии.
— Я знаю закон, — настаивал Келлам. — Леди Уллавита рассказала о сделке, на которую ты согласился полвека назад — о свободе смертной девы взамен на жизнь ее Первой Любви.
Мое сердце упало в желудок.
— Идиот! Что ты делаешь? — выдохнула я, выдавливая слова с болью.
Игендорн прищурился, его ноздри раздувались. Но Келлам не отвел взгляда.
— Ну, Охотник? — сказал он. — Нужно повторить сделку.
— Верно, — лорд фейри медленно кивнул. — Такой закон. Но, когда я в прошлый раз вступил в такую сделку, я обеднел от обмена. Леди Уллавита еще не полюбила так, чтобы я мог забрать то, что мне обещали, хотя я ждал много лет. Я не останусь снова с пустыми руками.
— Нет, лорд Охотник, — Келлам нервно взглянул на меня и отвел взгляд. Я увидела на его щеках красный румянец. — Потому я представляю себя как Первую Любовь этой девицы.
— Ты? — удивление смешалось с презрением в голосе Игендорна. — Ты предлагаешь себя?
— Да, — кивнул Келлам. — Это так.
Мои колени дрожали. Я была почти благодарна, что Игендорн держал меня за руку, не давая упасть.
— Прошу, не надо, — выдохнула я, пытаясь заставить Келлама снова посмотреть на меня.
Игендорн услышал мой шепот, вдруг повернулся ко мне. Он посмотрел мне в глаза, мрачный.
— Скажи, котенок, это так? Это твоя Первая Любовь?
Что я могла сказать? Я похоронила чувства к нему, да? Я поняла правду, приняла реальность и отогнала глупые мечты, жила дальше. Келлам выбрал свой путь, у меня был свой, и если эти пути не пересеклись бы, было бы даже лучше! Так я говорила себе раньше.
Но кое-что отказывалось умирать. Кое-что пускало корни, ждало возможности пустить новые ростки из темной почвы, готовое расцвести ярче и красивее, чем раньше.
Игендорн смотрел на меня, ждал моего ответа. Я покачала отчаянно головой и громко выпалила:
— Нет! Нет, я никогда его не любила.
Лорд фейри сверкнул зубами в оскале.
— Ах! Я знаю это уловку. Это ложь. Любимая игра людей. Я видел ее так много раз, что меня не обмануть, — он повернулся к Келламу, долго глядел на него. Я почти ощущала презрение и гнев, исходящие от него.
— Ты не хочешь заключать эту сделку, — выпалила я раньше, чем поняла, что хотела сказать. Лорд фейри вздрогнул и посмотрел на меня, а потом снова впился взглядом в Келлама. — Ты не хочешь его забирать, — настаивала я. — Ты хочешь меня, помнишь? Смертного мага. Не нужно заключать сделку. Отпусти его.
— Смертный маг, — тихо прорычал Игендорн. — Да, но я не дурак, котенок, — он повернулся ко мне, и я сжалась от его взгляда, не могла вырваться из его хватки. — Думаешь, я не знаю, что происходит в моем разуме? Ты была не одна, когда сковала того демона. Другая сила помогала тебе. Его сила, если не ошибаюсь, — он посмотрел на Келлама. — Мифато, — он произнес слово так, словно оно гадко ощущалось на языке.
Он ненавидел мифато. Я видела это в его глазах — ненависть была сильнее всего, с чем я сталкивалась, эта ненависть гнила веками, стала чем-то темным и извивающимся в его душе. Я не знала, откуда взялась та ненависть, но не помогло то, что он пострадал от носрайта Висаменора.
— Прошу, — прошептала я. — не делай этого. Не заключай эту сделку.
— Слишком поздно, — Игендорн вдруг отпустил меня. Я пошатнулась и рухнула облаком лавандовых юбок и дрожащих конечностей. Он спрыгнул с помоста перед Келламом, сжал его плечи. — Сделка заключена, смертный. Ее свобода в обмен на ее Первую Любовь. Ты теперь принадлежишь мне. Вирда! — крикнул он странное слово, словно ударил хлыстом.
Два мужчины с головами быков вышли из толпы, встали по бокам от Келлама, огромные. Он выглядел, как ребенок на поле фермера Горлана… но в этот раз он не успел сбежать от быка. Они схватили его за руки, но он держал голову высоко, смотрел в глаза Игендорна.
Лорд фейри снова заговорил на странном языке, слова были резкими и кровожадными. Все отреагировали на его речь, вопя, хлопая и топая, помахали бокалами пенного напитка. Я не могла подняться, отползла на четвереньках к краю помоста.