Серебряная пуля
Шрифт:
— Черт возьми, это невозможно!
— Я видел документы. И обзор в институтском журнале, где это подтверждается.
Логан обнаружил документы в старинном, отделанном деревом кабинете рядом с офисом Ларсена. Туда редко заглядывали, хотя запрета на вход не было. Любой, интересующийся генезисом более ранних протоколов, мог без труда найти их там. Секретарь Ларсена Элейн привыкла к тому, что этот очень любопытный молодой ученый Логан постоянно копается в шкафах, и не обращала на него внимания, тем более в час после ленча. Он перебирал папку за папкой, и именно трех-четырехгодичной давности и на букву «К».
— Куперсмит? — спросил Рестон. — И что за протокол?
— А какое это имеет значение? Важно то, что у него вышло.
— Другими словами — какая-то халтура.
— Возможно. Я не знаю. Я нашел только формулировку, но не результаты. — Оба они знали, что в этом ничего необычного не было. Данные протокола могли занимать сотни страниц, и все они записаны на компьютерных дискетах. — Во всяком случае, что-то, касающееся впрыскивания каких-то антител в кровь, чтобы попасть в опухоль простаты, вместо химии. Идея интересная.
— Простата? А кто занимается простатой? Ларсен? — Сама мысль, казалось, находится за пределами вероятного.
Логан покачал головой.
— Да некто по имени Лок. Я думаю, у него теперь частная практика.
— Итак, что ты хочешь сказать? Ты собираешься начать работу самостоятельно? Ты?
— Мы. Может быть. Почему бы и нет?
— Почему нет? Потому что я не зарегистрирован на их радиолокаторах. И не пойми меня неверно, мой мальчик Дэни. Ты и сам не знаешь, чего ты стоишь. — Рестон остановился, ожидая, когда до Логана дойдет то, что он хотел сказать, и в какой-то мере наслаждался этим. — Так что, пожалуйста, не втягивай меня.
Ошарашенный Логан замолчал, потом начал с жаром:
— Так я просто стараюсь… И вообще, какого черта, почему ты думаешь? Что дает тебе право…
— Слушай, — резко прервал его Рестон. — Я просто говорю, что мне не нужны твои воздушные замки. У меня свои проблемы.
— Прекрасно, — не менее резко ответил Логан и покраснел. — Забудь об этом.
Рестон улыбнулся.
— Ну, не бесись. Серьезно я поговорю с тобой на эту тему, когда будет что-то определенное.
Логан думал об этом с того самого момента, как утром в его кабинете появился Ларри Тилли.
Ларри Тилли с его загадочной болезнью был потенциальным пациентом Грегори Стиллмана. Болезнь отказывалась проявлять симптомы, которых от нее ждали, и надо было привлечь дотошного исследователя, чтобы все выяснить.
Юрист из Канзас-Сити, тридцати четырех лет, голубой, Тилли проходил вторую фазу курса лечения от спида, при котором назначается комплекс лекарств — соединение Q. Как предполагалось, курс должен воспрепятствовать развитию вируса. Лечение вроде бы ни к чему не привело. Во всяком случае, до сих пор соединение не дало никакого эффекта.
Лечение вируса спида уже долгое время являлось источником особого разочарования для ученых АИРа наравне с наиболее сложными, ставящими в тупик разновидностями рака. Курс лечения спида настолько неэффективен и безрезультативен, что Шейн как-то раз со свойственным ему юмором висельника сказал:
— Когда одна из таких матерей собиралась рожать, то не обошлось без доброй сотни мужиков.
Как пациент, лечащийся по определенному курсу, Тилли ничего не знал об этом. Он приехал из Канзас-Сити на анализы. Результаты, как у большинства таких больных, нельзя было назвать хорошими.
Но в первые же минуты обследования пациент мельком упомянул о некоторых симптомах, и Логан сразу же заинтересовался. Тилли в последнее время испытывал головокружение и слабость, которые не были связаны с переутомлением на работе.
— Обычно такое со мной случается, когда я отдыхаю, а потом встаю с кресла. Я почти теряю сознание.
Логан, проверявший его лимфатические узлы, несколько минут молчал. С чем бы это могло быть связано? Он извинился и вышел в соседнюю комнату, где еще раз внимательно изучил историю болезни, присланную врачом Тилли.
Не в силах понять причин необычного развития болезни, его личный врач сначала поставил диагноз — панкреатит, что означает простое воспаление поджелудочной железы. Дня через два в больнице Тилли стало лучше, и его отпустили домой. Но уже через несколько часов все повторилось.
Логан вернулся к пациенту.
— Похоже, ваш личный врач в тупике.
Тилли улыбнулся.
— Да, они подняли лапки кверху, сказали, чтобы я отправлялся сюда и чтобы вы разобрались, в чем дело.
Логану Тилли сразу понравился. Никакой жалости к себе и готовность бороться.
— Хорошо. Давайте начнем разбираться. И почему бы не начать с самого легкого? Как вы себя чувствуете, когда встаете?
Логан выяснил, что каждый раз, когда Тилли поднимается на ноги, у него резко падает давление, а сердцебиение учащается.
— Так, ясно, это не игра вашего воображения.
— Отлично. Даже олухи из Канзас-Сити это поняли.
Логан рассмеялся.
— А ваши олухи интересовались: не испытывали ли вы жажду в последнее время?
Еще со времен работы в Клермонте Логан знал, что снижение давления и учащенное сердцебиение, происходящие одновременно, — симптомы чрезмерного обезвоживания организма, хотя в этот осенний холодный день казалось невероятным, чтобы человек, не занятый тяжелым физическим трудом, мог испытывать жажду.
К его удивлению, Тилли кивнул.
— Но ведь это связано с приемом лекарств? Разве нет?
— Хорошо, давайте разбираться дальше. Я хочу, чтобы вы прошли обследование.