Серебряная свадьба
Шрифт:
В а р в а р а А р х и п о в н а. Разве бы я бросила Софочку? У нее такие бессмысленные соседи. А теперь она лежит в новом пеньюаре. Я мою ей голову синим польским шампунем. Иногда плесну больше, так она просто синеволосая! Врачи иногда шарахаются, а я говорю: «У нее голубые глаза, это пандан…»
Г р а ч. Я иногда завидую вашей подружке!
В а р в а р а А р х и п о в н а. О, этот хитрейший Василий Александрович! Вы вечно насмехаетесь над двумя выжившими из ума, но еще пикантными старушками. (Чмокает Грача в щеку.) О, я, кажется, сейчас умру от всех этих разнообразнейших
Н и к о л а с. Мама, присядь. Может быть, лекарство?
В а р в а р а А р х и п о в н а. Катерина, ты еще не распотрошила чемоданы?
К а т я. Я знаю, что бы вы мне за это устроили! Но я уже не могу больше терпеть!
В а р в а р а А р х и п о в н а. Мальчики, вы тут поговорите о чем-нибудь более-менее серьезном, а мы… мы… (делает плотоядное движение пальцами) отдадимся бабьей алчности.
Они с Катей скрываются в глубине квартиры. Грач помогает им раскрыть чемоданы и возвращается. Во время последующего разговора из кухни раздаются стоны, ахи, охи, короткие вскрики, легкая, но стремительная перебранка и почти все время смех.
Н и к и т а. Значит, поговорим о чем-нибудь более-менее серьезном. Стою в сберкассе, закрываю последнюю и единственную сберкнижку. Врывается рабочий класс, видно, с утра удачно опохмелился. Обращается к кассирше: «Передай заведующей, что был, заходил. Что пока жив. Жив пока!» Счастливыми такими глазами оценил нашу очередь и погрозил пальцем: «Ребята, помните! Деньги — это зло!»
Н и к о л а с. Значит, отказ и от денег?
Г р а ч (уселся в кресло, спокойно). Никитушка, от чего хочешь отказывайся, все равно — не уволю!
Пауза.
Никита сидит молча, сцепив руки.
(Николасу.) Очищали мы озеро в Тмутаракани от стоков жиркомбината и небольшой красильни районного масштаба. И вдруг ни красящих материалов нет, ни растительных жиров, ни побочных продуктов, а откуда-то вдруг мазут. И в таком количестве!.. Гуано, так сказать, притом утиное. А утки на этом озере уж третью пятилетку как не ночевали. Но отдельные квадраты имеют почти стопроцентную очистку…
Н и к о л а с (насторожившись). Что, дистиллированную?
Г р а ч. Почти! Я прилетел туда через неделю, к самому концу. Никита, конечно, в стельку. Бормочет про какие-то морозы… А вокруг жарища июльская! Вся документация вверх дном. Что-то сожжено даже. Анализы только за последний день.
Н и к о л а с. Не один же он проводил испытания?
Г р а ч. Местных-то найти не удалось. Расчет взяли все сразу. В один день. А почему, спрашивается?
Н и к и т а (стараясь быть спокойным). Старообрядцы! Они увезли старуху хоронить.
Г р а ч. Какую старуху?
Н и к и т а. Бродяжка. Побирушка!
Г р а ч (кричит). А почему молчал про это?
Н и к и т а (кричит). Ну, слаб человек. Слаб! По себе, что ли,
Врывается В а р в а р а А р х и п о в н а.
В а р в а р а А р х и п о в н а. Эту оранжевую кофточку я думаю подарить Софочке.
К а т я (вбегая следом, шутейски вырывая ее из рук Варвары Архиповны). Отдайте, отдайте, сейчас же… Оранжевое старит.
В а р в а р а А р х и п о в н а. Тогда туфли и перчатки. Они очень хороши по сочетанию.
К а т я. Варвара, зачем вашей парализованной красавице туфли и перчатки для улицы?
В а р в а р а А р х и п о в н а. Это не для Софочки, а для меня!
Н и к и т а. Не прихватите там мои джинсы! А то я никого не выпущу без обыска.
В а р в а р а А р х и п о в н а. Зачем вам три пары? Из одних джинсов можно сделать чудесный костюмчик. Я видела вчера американок у «Метрополя»…
Н и к о л а с. Мама…
В а р в а р а А р х и п о в н а. А вы знаете, что я каждую ночь даю себе слово… Конечно, если с Софочкой что-нибудь случится… не раньше…
Г р а ч. Так что это за таинственное ночное слово?
В а р в а р а А р х и п о в н а. Боже, какое вы все-таки очарование, Василий Александрович! Так вот, Василий Александрович, когда-нибудь я… возьму на себя смелость попросить вас быть моим шафером.
Н и к о л а с. Что?
В а р в а р а А р х и п о в н а (почти оскорбилась). А чему тут удивляться? Я никогда не была замужем. Да, у меня были мужчины… И любимые… Но замужем… я не была. А это все-таки упущение! А потом весь обряд — цветы, белое платье, флердоранж… Шампанское! (Коротко.) И вообще, что вы здесь так кричите? А бедный Никита совсем побледнел. Сейчас, сейчас будет стол, будет и шампанское… (Подмигнула Никите.) Так что, Катя, перчатки и туфли я оставляю для свадьбы.
Они снова вернулись к чемоданам.
Г р а ч. После того запоя, там, на озере… после старообрядцев Никиту и прихватило! Еле вытащили. Чего только мы не делали… по своим каналам. А он, неблагодарный… не хочет отвечать на разумные вопросы третий месяц.
Н и к о л а с. А официальные данные где?
Г р а ч. В институте, у меня… Но ведь нужна его голова, чтобы объяснить этот парадокс. С одной стороны, полная удача, а с другой — полная неудача. Каждый день звоню сюда, каждый день жду, когда у него окно прорубится. Но, видно, уж не дождусь. А коллегия на носу. Теперь на тебя, Николас, вся надежда.
Н и к о л а с (встал). Базиль, а помнишь, какой ты был мощный! Геркулес… Какое упорство! Твои вечные лыжные штаны… Потом китайские рубашки, как из дерюги! Помнишь, как ты их сам стирал под краном. Как ты пытался сбежать на вечер отдыха в МАИ, а я кричал на тебя. А этот… (глядя на Никиту) мог закрутить свои длиннейшие ноги в какой хочешь морской узел. Такой ленивый, такой скептический и вечно сонный…
Н и к и т а (тихо). Проснулся…