Серебрянка, или Напевы морской раковины
Шрифт:
– Коротышка, – прошипел он. – Проклятый Коротышка!
Глава XXII
Том-Тит-Тот
Полл медленно перекинула ноги через подоконник, соскользнула на пол и шаг за шагом приблизилась к бесу. Колени её устало дрожали. Всего час или два назад бес издевался над нею, беспомощной, в Ведьмином лесу. Теперь же её мучитель скорчился, съёжился, хвост его поник. Бес понял, что проиграл.
– Злая нечисть из болот! – снова повторила Полл. – Тебя зовут…
И вдруг она заметила, что бес прижимает к себе ребёнка, их драгоценного, бесценного ребёнка, прижимает крючковатыми пальцами к своей поганой шкуре! Усталость у Полл как рукой сняло. Наскочив на беса с криком:
– Не тронь нашего ребёнка! – она выхватила малышку из цепких лап и, наставив на беса палец, проговорила:
Злая нечисть из болот! Тебя зовут Том-Тит-Тот!И Том-Тит-Тот взвыл, закрыв лицо руками.
Тут Нолличек решил внести наконец свою лепту в игру-угадайку, которую Полл только что выиграла за всех. Он тоже наставил на беса палец и торжественно, будто открывает миру великую истину, провозгласил:
Злая нечисть из болот! Тебя зовут Том-Тит-Тот!– Том-Тит-Тот! – наперебой закричали все. – Том-Тит-Тот! Злая нечисть из болот, тебя зовут
Том! Тит! Тот!Слыша своё имя снова и снова, Прядильный бес съёживался всё больше и больше и выл всё громче и громче. С одной стороны на него наступали Нянька, мамаша Кодлинг, Китти, Мегги и Джен. С другой стороны надвигались дворецкий, садовник, Эйб, Сид, Дейв и Хэл. Ещё шаг, рывок – и с бесом будет покончено.
Но они не успели. Ударил гром, сверкнула молния, раздалось шипение, и на месте, где только что стоял бес, закурился сизый дымок. Прядильный бес исчез из их жизни навсегда. Только грязное пятно на ковре оставил.
А рядом с пятном на ковре сидела разом обессилевшая Полл. Она тихонько покачивала ребёнка и, всхлипывая, шептала:
– Привет… Я твоя тётя.
Глава XXIII
Шкатулки фей
– Хватит реветь, глупая, – сказала мамаша Кодлинг.
Но Полл, переполненная страхом и радостью, ужасом и счастьем, не могла остановиться. Сама она не объяснила бы, почему плачет, даже если б очень постаралась. Когда Долл наклонилась, чтобы забрать у неё малышку, Полл прижала её к себе так крепко, словно никому другому не доверяла теперь эту хрупкую, драгоценную жизнь.
А вокруг всё шло своим чередом. Подготовка к крестинам возобновилась ровно на том месте, где прервалась. До всех ушей снова донёсся колокольный звон, притихший было, пока младенцу грозила опасность. А тут ещё затрезвонил колокольчик у парадной двери дворца. Джен высунулась в окошко.
– Гости! – воскликнула она и побежала открывать.
– Какие гости?! – крикнул ей вслед Нолличек.
– Очень важные. У них за спиной крылья, – ответила горничная уже из коридора и мигом слетела по лестнице, словно у неё тоже прорезались крылья.
– Это крёстные! – взволновался Нолличек. – Нянюшка, скажи, у меня корона не набекрень надета?
Все засуетились, бросились убирать и прихорашиваться. Дворецкий замер у двери в почётном карауле, Нолл уселся на трон, а Долл снова протянула руки, чтобы забрать у сестры ребёнка.
– Да хватит реветь! – повторила мамаша Кодлинг. – Вон уж крёстные феи пожаловали. А ты в каком виде?! Рваная да грязная, точно пугало огородное. Постыдись! Что феи-то подумают?
Мамаша Кодлинг решительно забрала ребёнка у Полл и передала его Долл, а та стала ворковать и баюкать, как умеют только матери, хотя тётки, говорят, тоже порой справляются с этим весьма неплохо. Тут подоспела кухарка с мокрой губкой и полотенцем и начисто оттёрла с лица девочки следы грязи и слёз. А мамаша Кодлинг тем временем ловко орудовала щёткой и расчёской, приводя в порядок спутанные дочкины волосы. Просто удивительно, как много можно успеть, пока гости поднимаются по лестнице всего лишь на второй этаж. Полл была вполне готова, когда дворецкий объявил:
– Госпожа Утренняя фея!
Первая крёстная вошла, озарив детскую рассветной зарёй. В руках у гостьи была рубиновая шкатулка. Эйб проводил фею к самому трону, и она, поцеловав ребёнка, опустила шкатулку на колени королевы.
– Что там внутри? – поинтересовался Нолличек.
– Принцесса получает в дар доброе сердце, – ответила Утренняя фея.
– Вот как? – удивился король. – Спасибо. Может, и пригодится.
Благословив ребёнка, Утренняя фея отошла в сторонку, а дворецкий уже объявлял следующую гостью:
– Госпожа Полуденная фея!
Вошла вторая крёстная, и детскую залили потоки солнечного света. В руках у гостьи была золотая шкатулка. Сид торжественно подвёл гостью к трону, она поцеловала младенца и положила шкатулку на колени Долл.
– Есть там внутри что-нибудь? – осведомился Нолличек.
– Конечно, – ответила Полуденная фея. – Я дарю принцессе весёлый нрав.
– Да?.. – слегка разочарованно протянул король. – Ну ладно, девчонкам это не вредно.
Полуденная фея поцеловала ребёнка и заняла место рядом со своей нежно-румяной сестрой.
– Госпожа Сумеречная фея! – громогласно объявил дворецкий.
Вошла третья крёстная, облачённая в дымчато-голубые одежды. В руках она держала шкатулку из сапфиров. Дейв поспешил ей навстречу, подвёл гостью к трону, и Сумеречная фея, поцеловав ребёнка, передала родителям шкатулку.
– Надеюсь, она не пустая? – обеспокоенно спросил Нолличек.
– Здесь хранится дар вечной красоты, – ответила фея.
– Правда? Это принцессе наверняка понравится, – сказал Нолличек.
Сумеречная фея благословила ребёнка, отошла и… Воцарилась тишина. Дворецкий молчал.