Серебряный ублюдок

Уайлд Джоанна

Он сильный, он защитит тебя. Он заставит тебя кричать и чувствовать себя хорошо, потому что он худший сукин сын на этой планете и единственный мужчина, которого ты хочешь!

Его зубы цепляют мочку моего, тянут за нее и всасывают в рот. Потом его язык касается меня, и, если бы меня не прижимали к грузовику, я бы упала прямо на землю. Пак отпускает моё ухо и снова начинает говорить:

— Я не собираюсь трахать тебя сегодня здесь, на обочине дороги, Бекка, несмотря на то, что это звучит чертовски неплохо. А в следующий раз, когда я увижу тебя с твоим

драгоценным любовничком Коллинзом? Я не собираюсь забивать его до полусмерти только потому, что он прикасается к тебе. Но вот в чём дело... ты подтолкнула меня настолько, насколько я готов пойти на эту дружескую хрень. Я тебе не друг, Бекка. Я никогда не был твоим другом и никогда им не буду. Я могу быть мужчиной, который трахает тебя и владеет тобой, или же могу быть тем, кто следит за тобой, чтобы твой отчим не пришёл и не утащил тебя обратно. Я даже могу быть человеком, который наблюдает за тем, как ты находишь хорошего дружка, которого сможешь контролировать и успокаивать, чтобы завести потом вместе детей, как нормальные люди. Но не смей, бл*дь, больше делать приглашения, пока не будешь готова со мной справиться и ни на секунду не притворяйся, что не до конца понимаешь, что это значит.

Прежде чем я успеваю вздохнуть или начать обдумывать его слова, Пак ловит меня за лицо обеими руками и крепко целует, толкаясь языком глубоко внутрь, засовывая одно из своих твердых бёдер между моих ног. Отчаянная, одурманенная болезненная потребность прорывается сквозь меня. Пять лет назад он был сильным, но теперь? Пак еще больше вырос с годами, и я знаю, что абсолютно ничего не могу сделать, чтобы остановить его, даже если захочу.

Я никогда не хотела ничего меньшего.

Внезапно все заканчивается.

Ошеломленно я ударяюсь о землю, трясясь и поднимая руку к распухшим губам. Пак отступает назад, глаза сияют подавленной потребностью. Потом он залезает в карман, чтобы обнаружить одну пустоту.

— Бл*дь! — кричит он, поворачиваясь и шагая к реке. — Возвращайся в чёртов грузовик.

Да, я и не собираюсь с ним спорить.

Пять минут спустя он, чуть не вырвав водительскую дверь, раскачивая машину, запрыгивает внутрь. Мы выезжаем на дорогу визжа шинами, а затем снова начинаем ехать в направлении Каллапа.

В этот раз, когда он включает радио, я держу рот на замке.

***

Пак высаживает меня у «Лося» примерно за час до начала моей смены. Я решаю прокатиться до дома, чтобы принять душ и переодеться, не говоря уже о том, чтобы захватить косметичку Даниэль. Наверное, она всё ещё висит у меня на двери...

Но после нашей небольшой стычки, я слишком занята всем этим адреналином, прорывающимся сквозь моё тело, чтобы просить об одолжении. Когда он подъезжает к бару, я мгновенно выпрыгиваю из машины, отчаянно пытаясь убежать. Кажется, он разделяет мои чувства, едва дожидавшись хлопка двери, чтобы снова уехать.

Теперь я сижу на потертом столе для пикника, установленном на клочке газона через дорогу, глядя на реку, пытаясь собраться с мыслями. Спущенная автомобильная камера покачивается на воде, видимо, будучи использованной кем-то в качестве плота. Я пинаю ее, чувствуя себя тоскливо.

Как всегда, наблюдать за тем, как вода бежит по камням, успокаивает меня. Неважно, что ещё должно пойти не так, по крайней мере, я живу в прекрасном месте, должно же это что-то значить, не так ли?

— Ты принесла мою косметичку? — весело спрашивает Даниэль, плюхаясь рядом со мной.

Я качаю головой.

— Нет, у меня не было возможности вернуться домой, — говорю я ей. — Проблемы с машиной. Пак подвез меня.

— Реально…— протягивает она, тоном полным вопросов.

— Да, — отвечаю я в итоге.

Даниэль внимательно смотрит на меня, потом жмет плечами. Это одна из вещей, которые я люблю в ней — она знает, когда не стоит продолжать.

— Тогда я одолжу твою, — объявляет она, протягивая руку к моей сумочке.

Порывшись в ней, она вытаскивает яркую косметичку. Я сшила ее в прошлом месяце из старого шёлкового кимоно, которое нашла в комиссионном магазине Кингстона.

— Знаешь, ты могла бы продавать их. Ты когда-нибудь говорила с Реджиной о том, чтобы выставить некоторые их них в чайном магазине?

— Пока нет, — отвечаю я. — Была слишком занята в школе. Косметички не смогут оплатить мои счёта — мне нужно оставаться сосредоточенной.

— Попробуй и ты возможно удивишься результату. — Даниэль открывает моё карманное зеркальце и изучает своё лицо. — Чёрт, у меня так много веснушек, что я хочу закричать. Релен Корги сказала мне, что у них появился удивительный новый тон в «Ульта», на Девяносто пятой. Я хочу попробовать, но стоит он целое состояние. Дадут ли они тебе бесплатные образцы, только потому что ты профессионал?

Я качаю головой, чувствуя, как уходит напряжение. Даниэль всегда оказывает на меня такое влияние — просто она твердо стоит на земле.

— Хотела бы я. Мне не хватает денег на все необходимое. Но говорят, здесь не плохие чаевые. Может быть, я смогу купить новые осенние цвета, — отвечаю я.

«Серьезно?» — шипит моя совесть. — «Ты собираешься покупать косметику, пока твоя мама в ловушке с Тини и его оружием»?

Даниэль, растушевав мою тёмно-красную помаду, задумчиво чмокает.

— Не слишком для меня?

Взглянув на нее, я качаю головой.

— Нет, ты всегда можешь смыть ее.

Я слышу крики и поднимаю голову, чтобы увидеть клин гусей, летящих над головой. Лето закончилось слишком быстро… Вскоре выпадет снег, что приведет к долгим поездкам на работу и зимним счетам за электроэнергию. Несмотря на все прелести столетнего здания, у него есть некоторые недостатки, и отопление — один из них. Сколько денег маме понадобится, чтобы сбежать? Могу ли я позволить себе ей помочь?

— Блейк заверяет, что чаевые хорошие. Готова поспорить, они будут еще больше, если мы покажем немного тела. Если нет, то всегда есть запасные варианты.

— Каковы наши варианты отступления?

— Мы, конечно, сможем попросить работу у Шанды Рид.

Мои глаза расширяются, и я поворачиваюсь к ней, в шоке.

— Разве это не... ? То есть, я слышала слухи, но...

— Это бордель, все верно, — говорит она, довольная собой. — Как говорят, девушки могут заработать кучу денег таким образом.