Серьёзные отношения
Шрифт:
Младенец дремал в уютном гнездышке на локте Тины, когда Энн Йорк постучала в дверь, нарушив мирное уединение матери и сына.
— Ты не против, если я войду? — спросила она, вопросительно улыбаясь.
Энн невольно ассоциировалась у Тины с Дьюком, так что она испытала мгновенный укол неприязни, но быстро подавила это чувство. Ведь Энн столько раз помогала ей!
— Заходите, пожалуйста, и большое спасибо за цветы.
— Не за что. Он спит? — прошептала Энн. Осторожно, стараясь не шуметь, она подошла поближе. —
От подобного сравнения сердце Тины болезненно сжалось.
Миссис Йорк дружески протянула ей руку.
— Жаль, что Дьюк не может разделить это счастье с тобой, Тина, — сказала она сочувственным тоном.
— Ему пришлось уехать. — Тина старалась говорить равнодушно.
— Знаю.
Тина собрала все самообладание, приказав себе держаться стойко. Нужно показать, что теперь она и Дьюк, — чужие люди.
— Дьюк сказал, что все устроил и договорился, чтобы я какое-то время провела у вас, но я не хочу этого. Через два дня приезжает моя сестра, и мы с ней отлично со всем справимся.
— Конечно. Но если мы чем-то сможем помочь, смело обращайся к нам.
Эта забота вызвала у Тины нервный смешок.
— Не могу больше скрывать от вас правду, Энн. Дьюк мне все рассказал. Я знаю, что у него есть жена.
— О! — Энн смутилась. Она придвинула стул поближе к кровати и села. В проницательных серых глазах отразилось понимание. — Мне кажется, Тина, это стало для тебя ударом.
— Да.
— Эта дата… — вздохнула Энн. — Для него это самый последний шанс.
— Да, — послушно согласилась Тина.
Энн перевела глаза на младенца. Озабоченное выражение на ее лице сменилось нежной улыбкой.
— По крайней мере, Дьюк смог присутствовать при родах и увидел своего сынишку. Хорошо уезжать со столь приятным воспоминанием.
Тина почувствовала нарастающее негодование. Что бы ни сделал Дьюк, эта женщина все одобряла и оправдывала!
Миссис Йорк участливо поглядела на Тину.
— Сестра останется с вами в Лондоне, пока не приедет Дьюк?
— Нет. Я не буду ждать возвращения Дьюка. Я вернусь домой, в Австралию, и буду жить там.
— Ты же не хочешь сказать… — нахмурилась Энн. — Ты же не хочешь сказать, что желаешь с ним расстаться?
— Он сам решил оставить меня. Он ведь любит свою жену, а не меня.
— Но, Тина, — откровенно расстроенная, Энн укоризненно покачала головой, — разве можно быть такой жестокой! Он ведь уехал всего на несколько дней. Какая-нибудь неделя, и все будет окончено. Он станет свободным.
— Для Дьюка это никогда не закончится, — резко ответила Тина, обозленная тем, что Энн явно стоит на стороне Дьюка и считает жестокой именно ее, а не его. — Он любит ее, и всегда будет любить. А не меня.
— О, Тина! Не верь ему: он любит на самом деле тебя, а она… — Энн запнулась, — она… просто
Пусть это и мечта, но для Дьюка она куда более реальна, чем настоящая жизнь, подумала Тина. Как же, единственная любовь на всю жизнь — так ведь он сказал?
— Для него жена всегда была важнее всего в жизни! — выкрикнула Тина.
— Бога ради, Тина! Неужели ты не можешь понять это? В его положении… Неужели в тебе совсем нет сострадания? — Энн была смущена и уязвлена ее поведением. Она смотрела на Тину с явным осуждением.
— Чего это ради?
Поджав губы, миссис Йорк встала и шагнула к двери.
— Теперь я понимаю, почему Дьюк так настаивал, чтобы ты ничего об этом не знала. До этого я не подозревала, что у тебя с ним такие отношения. И это после всего, что Дьюк сделал для тебя! — В ее глазах читалось ледяное презрение. — Извини, но я привыкла быть откровенной: ты, Тина, — просто чудовищная эгоистка. Прощай.
Энн вышла, а Тина еще долго лежала неподвижно, остолбенев от брошенного ей в лицо обвинения. Вновь и вновь она прокручивала в своей памяти подробности их разговора. Раздумья привели Тину к одному встревожившему ее выводу — она знает далеко не всю правду о Дьюке и его жене.
Конечно, Энн — друг Дьюка, но она разумная женщина и всегда хорошо относилась к Тине. Значит, для того чтобы так решительно отстаивать права жены Дьюка, у нее были какие-то основания. И, по всей видимости, она полагала, что и Тина знает все, до последней подробности. Вот почему она так рассердилась на нее за ее «чудовищный эгоизм», как она это назвала.
Вошла добродушная медсестра, чтобы забрать младенца, умыть его и перепеленать. Тина была настолько поглощена своими размышлениями, что даже не заметила, как унесли ребенка. Наконец она поняла, что существует только один человек, способный ответить на мучающие ее вопросы: Дерк Роуан. Он явно что-то знает, иначе Дьюк не стал бы так яростно настаивать на том, чтобы она с ним не встречалась. Ревность была только отговоркой. К нему-то она и обратится.
Она приподнялась на кровати и потянулась к столику за телефоном. У нее вырвался вздох облегчения, когда Дерк мгновенно поднял трубку.
— Это Тина. Благодарю за прекрасные цветы, Дерк.
— Не стоит благодарности. Ну как, Тина, ты не находишь, что твоя последняя работа — лучшая из лучших? Кстати, как ты его назовешь?
От его шутки Тина расхохоталась.
— Конечно, считаю. Я горжусь им и счастлива, но и очень одинока. Дьюку пришлось срочно улететь в Америку на неопределенное время. Я была бы очень рада, если бы ты заехал ко мне…
— Ни слова больше! Всегда рад послужить галантным рыцарем дамам, попавшим в неприятное положение. Я уже влезаю в доспехи и мчусь к тебе во весь опор. А теперь улыбнись, милая девочка, и считай минуты до моего появления.