Серое братство
Шрифт:
— А ты? — яростно ожег его взглядом Мастер. — У тебя есть умение?
— Если дойдем до Белых Песков — спасемся, — спокойно ответил Барсук. — Я знаю, где найти Куангу — колдуна, очень сильного и опасного для наших врагов.
— Далеко?
— Далеко. Мы не дойдем, — огорошил ответом Барсук. — Нас сожрет Вооку, — легкий кивок на небесный раскаленный блин. — В этом году он очень голоден.
— Боишься? — я поравнялся с Мастером и Барсуком. Наши лошади едва передвигали ноги, и было больно смотреть на их страдания.
— Смерть можно обмануть один раз, второй, но однажды она тебя поймает за яйца. Умрем мы сейчас — избавимся от страшных
Да уж, умел Барсук объяснять коротко и ясно. И ведь по-своему он прав. Каждый следующий день сулит нам только страдания. Путь отступления отмечен смертью еще пятерых товарищей и двух лошадей.
— Твоему Вооку мало жертв? — Мастеру хотелось говорить, отвлечься от бесконечных мыслях о воде. Те запасы, которые у нас были, практически кончились. Последние капли не утоляли жажды. Еще день — помрут все животные. А следом наступит наша очередь.
— Вооку очень любит покушать. Каждый год в Мадж-Арье [35] проходят празднества, чтобы умилостивить бога, — знающе пояснил Барсук. — Отбирают трех красивых девушек и трех преступников, после чего сжигают их в огне, зажженном от яркого луча Вооку.
— Живьем? — я содрогнулся, представив жуткую картину жертвоприношения.
— Им дают выпить сладкий напиток, чтобы потом перенести спящих на Ложе Бога.
— А почему такой странный выбор: три девушки и три преступника? — Мастер переглянулся со мной. На его лице читалось и отвращение и удивление.
35
Мадж-Арья — крупный торговый и религиозный город на севере континента. Столица государства Анси.
— Чистота невинных девушек — лишнее напоминание Вооку, что люди чтят его и преподносят самое лучшее на сегодняшний день. Для преступников — это просто казнь. Но для Вооку приятно, что люди осознают в себе две сущности: чистоту и грязь души.
— Сложно, — покачал головой Мастер, — но вполне подходит для затуманивания мозгов. Жрецы — парни не промах, а, Философ?
— Каждый спасает свою шкуру, — мрачно ответил я. — Жрецы знают точно, чего они боятся. Вот и стараются обезопасить себя. Допусти умников до священных книг, и больше ни одна девушка не взойдет по своей воле на костер.
Мастер засмеялся, но смех его вышел какой-то надсадный, хриплый, похожий на воронье карканье. Воздух с трудом проходил через сухое горло. Барсук только помрачнел еще больше.
— Проклятие! Когда кончатся эти пески? Кажется, целую вечность я не вдыхал запах первого снега! — чуть не взвыл Мастер.
— Лошади медленно брели по сыпучим пескам, оставляя на них следы. Пройдет некоторое время, и от них ничего не останется. Иногда испуганная змея юрко проскользнет мимо, пересекая нам путь, и исчезнет в редких зарослях кустарника.
— Барсук! — опять окликнул парня Мастер.
— Да, командир!
— Нисайцы знают, куда мы направляемся?
— Да. У них есть маги.
— Это я уже слышал! Но мы давно не проливали кровь! Вооку хочет пить!
— В их стороне постоянно стоят дождевые облака. Таких облаков здесь никогда не бывает. Значит, маги притягивают дождь к себе. Так ведь легче передвигаться по пустыне. А теперь посмотри, где эти облака?
— Почти впереди, — прокашлялся Мастер. — Нас берут в кольцо! Вопрос: нам не дадут дойти до Белых Песков?
— Нет, командир.
— Философ! — оскалился в жуткой улыбке Мастер. — Может, нам сразу броситься на мечи?
— Пожалуй, я еще поживу немного, — я покачал головой, отказываясь от соблазна разом покончить с мучениями.
Жаркое солнце, казалось, запылало яростным огнем. Не спасал даже кафтан, обернутый вокруг головы. Противная сухость во рту, разбухший и шершавый язык, мерно раскачивающаяся перед моими глазами спина Бахая — раздражали. Ко мне пристроился Башар. Все это время он ехал без слов, но по его виду я понял, что ему хочется поговорить. Я не торопил Башара, просто поглядывая в его сторону. Пусть соберется с силами, если так трудно что-либо спросить. Лицо соглядатая посерело от недостатка воды, но к его чести — берег последние капли.
— Мы не переживем перехода, — начал издалека Башар.
— Барсук уже обрадовал нас. Говори прямо, не крути хвостом. Чего хочешь?
— Ты — один из лучших бихуров…
— Я не бихур! — напомнил я Башару. — И здесь нет рабов. Мы — воины! Советую тебе найти другой способ обращения к этим парням.
— Ладно, постараюсь не напоминать им… Я заметил, что ты и твой друг задались какой-то целью. Вы упрямо идете к ней. Не знаю, что у вас на уме, но вы определенно хотите покинуть отряд. Иначе Мастер сделал бы все возможное, чтобы прорваться к Улью.
Я глубокомысленно промолчал. Пусть думает, что хочет. Башар не умел читать мысли, а свои планы мы перед ним не открывали. Подслушал?
— Не ломай голову, Философ. Я не слышал о ваших тайнах. Все гораздо проще. Был момент, когда отряд мог прорваться к Басаге. Но Мастер решил уйти в пустыню. Но самый ближайший город — это Мадж-Арья. А оттуда легко добраться до Гужана. К морю. Вы стремитесь к морю.
Что мне еще сказать? Мне не захотелось уверять Башара в незнании местности. Он сам дал расклад, путеводную нить, куда идти дальше. Привлечь Башара на свою сторону? Парень он толковый, только немного натаскать как пса на определенную цель.
— Ты что-то хочешь от нас?
— Передай Мастеру, что я иду с вами. Куда бы вы ни направились.
Какой прыткий, однако! Я с трудом сдержал улыбку.
— А ты не только подглядывать умеешь.
— Когда твоя семья находится в темнице Схоора, то научишься даже чужое дерьмо подлизывать, — побледнел Башар, и вся серость на его лице сошла на нет. — Мне приходилось всячески ублажать этого червяка, чтобы только он не тронул родителей и сестер.
— Как такое произошло?
— Сам я не из Адирияха, — разоткровенничался Башар. — Мои родители пришли из Мусасира. Это большое государство на западе. Однажды случилась большая засуха, продолжавшаяся пять лет! Представляешь? Вместе с сотней таких же бедолаг родители сели на купеческий корабль в Латруне, заплатив последние деньги. В Нисае их не захотели принять. Говорили, что самим еды не хватает. Пришлось плыть дальше. Бог миловал, они не попали ни в шторм, ни в лапы пиратам. Настал день, когда корабль вошел в Ахайю. Отец пошел работать во дворец к Анвару — отцу Схоора. Через год родился я, а потом, что ни год — сестры. При Схооре его земли совсем пришли в запустение. Люди стали уходить кто в пираты, кто в соседние государства. Я считаю, что Схоор — сумасшедший, раз затеял войну с Нисаей. Сахиб — великий воин, он не будет отсиживаться за стенами своего дворца или за высокими перевалами. Адирияху грозит гибель.