Серые земли Эдема
Шрифт:
— Нужный нам институт находится здесь. — Поблизости от Москвы начинает мигать яркая точка. — У нашего человека нет доступа к управлению, но если устроить сбой в электроснабжении, спутники уйдут за пределы российской территории с не выключенными установками… Так что всё будет выглядеть довольно скучно. Накануне наш человек введёт в систему компьютерного «червя». Когда начнутся испытания, он получит СМС-сообщение и внешне безобидной командой активирует вирус. Система электроснабжения выйдет из строя, и подать команду на спутники не удастся. Пока всё восстановят, спутники выйдут из зоны радиовидимости, а океанских судов космической связи у русских больше нет.
— Здорово… — с сомнением говорит Дэйв. — Но ведь отключение электроснабжения нужно организовать в точно определённый момент, когда спутники уже начнут работать по полигонам.
Его собеседник вопросительно глядит на человека в кресле, и тот пожимает плечами.
— Дэйву надо знать всё. Он должен составить не только план взаимодействия со СМИ, но информационные заготовки на случай, если что-то пойдёт не так.
Джон глядит на молодого человека, словно прицеливаясь:
— Чтобы перехватить сеанс связи, пришлось бы раскрыть карты перед АНБ, а это лишнее звено. Мы воспользуемся тем, что при работе установки возникает плазменное образование, которое может засечь спутник разведки «Key Hole». Лучше КН-12, он способен передавать информацию в реальном масштабе времени и позволяет скорректировать орбиту для лучшего обзора Северного Урала. Обычно «Key Hole» работают по земной поверхности, но можно запрограммировать и на космические цели. Сигнал со спутника получит наш сотрудник в Москве и пошлёт SMS-сообщение исполнителю.
И Джон широко ухмыляется.
— Что-то ещё хочешь узнать, Дэйв?
— Неужели у русских можно проносить на секретный объект свои смартфоны?
— Нет, — качает головой Джон. — Но СМС-сообщение он получит. Как, это наша забота…
Мне это любопытно, так что «смещаюсь» на семь тысяч километров, в Подмосковье. Инженерный отдел, невзрачный человек в очках за компьютером. Так… очки непростые, что-то вроде «очков Google», какими баловались мои сокурсники. Антенна в дужке, миниатюрный приёмник, на стёкла можно проецировать текст или изображения. Причём вижу это только я, используя свои новые возможности. А так очки надо изучать под микроскопом. Мастеровитые ребята собрались в ЦРУ. Хотя им далеко до изощрённой психотехники Трёх. Ну и сколько «наш человек в России» получит за работу?.. Оказывается, не так много. Понятно, в Америке бюджетный кризис. Но на квартирку на Кипре хватит.
«Возвращаюсь», мне интересно, о чём ещё спросит Дэйв? Захочет ли например узнать, есть ли санкция президента на эту рискованную затею? Хотя, похоже, участникам совещания она не кажется рискованной. Обычные игры секретных служб.
И действительно, Дэйв лишь поводит плечами:
— Всё здорово придумано. Я-то думал, что Россией мы пока заниматься не будем, она и так у нас в кармане…
Шеф хмыкает:
— Русские неспособны к анализу реальной ситуации и потому непредсказуемы. Ясно ведь, что побеждённая страна, надо сидеть тихо и не высовываться. Так нет, мечтают снова стать великой державой…Кстати, если всё пойдёт по плану, к этому случаю мы приурочим раскрытие террористического заговора против Запада… Джон, расскажи-ка о группе «Мидас».
Джон снова нацеливает взгляд на молодого человека:
— Собственно, «Мидас» — это название операции, которую планирует некая террористическая группа. Массированная хакерская атака на корневые серверы Интернета с целью выведения их из строя. Причём Интернет не главная цель, а скорее прикрытие. Одновременно будет предпринята атака на корпоративные сети — банковские, биржевые и прочие, чтобы нанести удар по финансовой системе Запада. Мы уже некоторое время отслеживаем действия, которые, скорее всего, являются репетицией глобальной атаки. Видимо, эта группа планирует заработать большие деньги на обвале акций. Но главные мотивы действий террористов не экономические, а политические — ненависть к Западу и, особенно, к Америке. К сожалению, в эту организацию входят и американские граждане…
— Возьми на заметку, Дэйв, — перебивает хозяин кабинета. — Про американцев в СМИ не должно появиться ни слова. Только официальная линия, что террористы — это невежественные мусульманские фанатики и русские.
Дэйв слегка улыбается:
— Надеюсь, вы облегчите мне эту задачу.
Джон хмуро улыбается.
— Постараемся. Мы давно следим за этой группой и, конечно, не дадим провести «Мидас». Террористы будут схвачены, а предатели американцы уничтожены на месте. В группе есть программисты из России, их нетрудно обработать, чтобы дали нужные показания. В совокупности обе акции дадут синергетический эффект, показав миру, что русские всё ещё представляют угрозу для Запада. Можно будет так усилить давление на Россию, что она будет вынуждена согласиться на наши условия, иначе столкнётся с угрозой бойкота со стороны развитых стран…
— Постойте-ка, — возбуждённо поворачивается к шефу Дэйв. — Это скольких же целей мы собираемся достичь?
Он начинает один за другим распрямлять ухоженные пальцы:
— Во-первых, узнать о новом русском оружии. Во-вторых, показать, что русские военные технологии представляют угрозу для Запада. В-третьих, доказать, что русские причастны к международному терроризму… Не слишком ли много целей сразу?
«Лягушачий рот» довольно кивает:
— Знаешь, Дэйв, я некоторое время изучал русских, когда они ещё представляли реальную угрозу. Так вот, у них есть пословица: «За двумя зайцами погонишься, ни одного не поймаешь». Она хорошо отражает особенности их национальной психологии. Русским трудно преследовать несколько целей сразу, у них нет системности американцев. Может, и была раньше, но утрачена этой деградирующей нацией.
Наступает молчание. Солнечный свет тускло блестит на металлических частях мебели, словно на ружейных стволах.
— Итак, Дэйв, — снова говорит хозяин кабинета, — хорошенько продумай план информационной кампании, и через три дня приходи ко мне. Тут есть свои проблемы. Если излучение губительно для электроники, то у телевизионщиков может выйти из строя аппаратура. И фотокорреспондентов надо сориентировать, чтобы имели камеры с простой механикой. Возможно, журналистов вообще следует держать в стороне, чтобы быстро перебросить в нужное место. Уточнённую схему траектории спутников я тебе передам. В общем, подумай. Заодно обсудим круг лиц, которые будут посвящены. Этот круг будет очень узок. Отныне ты подчиняешься непосредственно мне, хотя числиться будешь по-прежнему в Office of Public Affairs… — тут невидимый переводчик почему-то спотыкается и не переводит название учреждения на русский язык. Видимо, не ориентируется в дебрях американской бюрократии. — Я оповещу директора. Для тебя будет разработана устная инструкция, при общении с журналистами придерживайся её. Утечка информации абсолютно недопустима.
Последние слова он произносит с задушевной улыбкой. Дэйв только пожимает плечами: «Обижаете, шеф».
Я думаю: а что с ним будет, если утечка всё-таки произойдёт? Скорее всего, обойдутся без особых изысков. Дэйв просто попадёт под машину, и в газете появится краткая заметка, что-то вроде: «Сожалеем о преждевременной смерти перспективного молодого сотрудника». Скорее всего, даже и заметки не появится.
— Ещё вопросы, Дэйв?
«Лягушачий рот» снова оценивающе щурится, но Дэйв держится молодцом. Из молодых, да ранних, ненужных вопросов не задаёт. Про президента так и не было сказано ни слова, и я гадаю, будет ли он вообще в курсе?
Придётся узнать…
Хозяин кабинета делает прощальный жест, и участники совещания одновременно встают со стульев. Направляются почему-то не в сторону двери, а к стене кабинета. Я моргаю от неожиданности: там открывается дверца лифта, проглатывая обоих. Прямо шпионские штучки, хотя чего и ждать в стенах ЦРУ? Я предоставляю им уехать, мне дверь тоже без надобности. Перед тем как покинуть кабинет, ещё раз смотрю на его владельца.
Тот откинулся в кресле, и глаза, похожие на обкатанные голубые камешки, скрылись под набрякшими веками. Морщинки, ведущие от носа к уголкам рта, разгладились, и лицо приобрело почти добродушное выражение — этакий любящий дядюшка, только что решивший очередную семейную проблему. Только обтянутые желтоватой кожей пальцы несколько раз глухо стукнули о край стола.