Серый кардинал

Моргунов Владимир

Он и в самом деле обернулся удивительно скоро. Выгрузив из спортивной сумки Бирюкова две бутылки «Распутина», полкруга сыра, батон салями и массу зелени: кинза, петрушка, свежая редиска, Клюев объяснил:

— За неимением горничной, трахают дворника, да буду я правильно понят находящимися здесь дамами, потому что имею в виду тот факт, что в местах проживания Валерия Николаевича «Бурбона» не наблюдается. Не успели мы с тобой «Бурбона» попить, Николаич, только чуть губы помочили. Не дрейфь, Галина, цел твой несравненный Влад. Где-нибудь

в тайных ментовских застенках сейчас томится. Менты, они, конечно, народ жутко завистливый и обидчивый. Обидно им из-за того, что случаются люди не только побогаче их, но еще и огурцы из банки могущие есть, в то время как менты не могут. Знаешь, почему, Галина?

— Нет, — уже ожидая какого-то подвоха, ответила Рытова.

— Да потому, что башка туда не пролезает. А если серьезно, то все будет зависеть от того, насколько ты нам с Николаичем прояснишь обстановку вокруг Влада. А для этого ты должна будешь сообщить нам о Владе все или почти все, за исключением вещей сугубо интимных и разных мелочей, к его коммерческой деятельности отношения не имеющих. Впрочем, и о мелочах, пожалуй, тоже надо говорить.

Клюев перемещался по кухне, и движения его напоминали движения матадора — он ловко огибал застывшую, словно в состоянии ступора, Рытову, занявшую позицию между плитой, шкафчиком и холодильником, то есть, как раз там, где Клюев курсировал, доставая томатный соус, майонез, протирая фужеры, раскладывая на тарелки салфетки.

Бирюков смотрел на него и все больше успокаивался. Если и верен расхожий трюизм, думал он, что к опасности нельзя привыкнуть, то можно научиться воспринимать ее с минимальными эмоциями. Клюев этим искусством овладел в совершенстве, похоже, что он даже какое-то удовлетворение испытывает от ощущения постоянной опасности.

— Садись, Галина, в ногах правды нет, — пригласил Клюев. — Хотя, конечно, нет ее и выше, как заметил классик.

До Рытовой смысл остроты явно не дошел, она послушно села.

— Итак, дамы и господа, — витийствовал Клюев, — поднимем бокалы, содвинем их разом. Николаичу и Галине стресс снять, а мне стимулировать деятельность головного мозга. Потому что ощущаю полнейшую заколдобленность мысли. Оп!

Бирюков, выпив, почти не почувствовал крепости спиртного и воздействия его не ощутил. У Рытовой же мгновенно заалели ее симпатичные щечки, движения стали свободнее и раскованнее.

— Итак, приступим к допросу, — объяснил Клюев. — Галина, к тебе эти придурки когда припожаловали?

— Сегодня утром, пяти еще не было. Я спала.

— И ты их впустила?!

— Вот еще! Они через балкон забралась. Я звон услышала и проснулась.

— Угу... Балкон третьего этажа. Резвые мальчики. И дерзкие. Они тебя... не трогали особенно?

— Ты в каком смысле?

— В прямом, деточка, то есть, в сексуальном. Любому нормальному мужику при виде такой очаровашки хочется только одного.

Рытова замотала головой.

— Они приказали мне одеться, ни на шаг от меня не отходили...

— Даже в клозет вместе с тобой заходили?

— Ой, ну что ты такое говоришь?! Они следили, чтобы я к входной двери не подходила, к окнам, к телефону. Но сами, похоже, звонка телефонного ждали.

— А ты уверена в том, что они ждали звонка, адресованного им, а не тебе?

Рытова немного подумала.

— Нет. Пожалуй, не совсем уверена. А вообще-то один из них подходил к телефону. Номер набрал так, чтобы не было видно, какой именно, говорил очень тихо. Я разобрала только «ждем». Или мне так показалось.

— Не показалось, — заверил Клюев. — Может быть, поэтому и к тебе приставать времени не было. Вдруг только начнешь кувыркания, а тут кто-то шасть через балкон. Ладно, товарищи и товарищи, давайте-ка еще взбодримся.

Он аккуратно разлил водку по фужерам.

— Я столько не могу, я захмелею, — запротестовала Рытова.

— А это в мою задачу и входит, — Клюев незаметно подмигнул Бирюкову. — Алкоголь — самый совершенный детектор лжи. Что у трезвого на уме... До бесчувствия я тебе, конечно, упиваться не дам, не в моих это интересах. Галя, а они тебя о чем-то расспрашивали вообще?

Рытова опять помотала головой.

— Очень необщительные молодые люди. Для чего они тогда там находились? «Всех впускать, никого не выпускать»? Запросто. Примитивная ловля на живца. А между собой они говорили?

— Почти нет. Так, односложное нечто произносили.

— «Односложное нечто произносили»? Очень хорошо, Галина, что у тебя высшее образование. А какое они на тебя впечатление вообще произвели? Кто они, по-твоему?

— Не знаю. Сейчас вообще трудно по внешнему виду человека род его занятий определить.

— Уж это ты верно изволила выразиться, — Клюев выбрал редиску покрупнее, бросил в рот и энергично захрустел ею.

— Но вообще они показались мне какими-то... сдержанными, что ли, — продолжала Рытова. — И вроде бы один другому приказывал, а тот подчинялся.

— Что ты подразумеваешь под сдержанностью, Галина? То, что они не лапали тебя и матом не ругались?

— Ну, не только это. Я же говорю, они и между собой двумя словами едва перекинулись.

— Галина; у тебя тонкая нервная организация, интуиция развита — ты мне и скажи: на кого они больше походили — на ментов или на гангстеров?

— Пожалуй, больше на вторых, — почти не задумываясь, заявила Рытова, — но только гангстеры это были дисциплинированные и на вид с более высоким уровнем интеллекта.

— А ты вообще-то гангстеров кроме как по видео наблюдала? Нет. Значит, ты хотела сказать, что они на вид интеллектуальнее наших урок? Николаич, — он повернулся к Бирюкову, — на мальчиков в роскошных кожаных куртках они были похожи?

— Отнюдь. Одеты скромно, никакой ерунды, вроде сережек в ушах, тоже не было. При них вообще ничего с собой не было — ни денег, ни документов.