Серый кардинал
Шрифт:
Наконец самый старший широко улыбнулся, продемонстрировав очень здоровые зубы, и сказал:
— У нас к вам предложение. Деловое предложение.
Тон его был таким, словно он говорил бабке, случайно забредшей в коммерческий магазин и запутавшейся в нулях: «Не сто, бабка, а сто тысяч». Слова «деловое предложение» подразумевали беспрекословное исполнение со стороны директора, и тот это почувствовал.
— Хорошо, я вас слушаю, — директор все же произнес следующую дежурную фразу, хотя сначала решил промолчать.
— Значит, так, — посетитель радостно улыбнулся, словно
— Как это — не отгружать? У нас ведь продукция, как вам известно, скоропортящаяся. Срок хранения — семь дней. На всех бутылках написано.
— Значит, не будете производить эту скоро... продукцию, — наставительно и в то же время как-то восторженно произнес посетитель.
— Интересно, а что же я людям платить буду? — директор все же решил немного поиграть в их игры, перед тем, как выставить наглецов вон. Он считал, что может прогнать их в любой момент. Завод — неподходящий объект для рэкета. Не частная лавочка, не какое-то общество с очень ограниченной ответственностью, а государственное предприятие.
— Людям? — безграничное удивление и даже растерянность изобразил посетитель. — Каким людям?
— Рабочим и служащим завода, — директор начинал терять терпение.
— А при чем здесь они? — теперь уже во взгляде и тоне посетителя — да какого там, к лешему, посетителя, скорее парламентера — проступила жесткость. — Я же ясно сказал: у нас к вам, то есть, к директору завода, конкретное деловое предложение. Вы в течение недели не отгружаете продукцию, а за это получаете двести тысяч рублей — половину получаете сейчас, остальное — через неделю.
— Послушайте, а ведь вы не ответили на мой вопрос, — лицо директора покраснело, глаза сузились. Подчиненные, увидев его таким, знали: сейчас полетят молнии и загремят громы. Но молодой нахал улыбнулся еще шире, чем улыбался раньше. — Я вас спрашиваю еще раз: кто вы такие? Кого представляете? — теперь уже у директора и руки дрожали.
— Зачем вам знать такую ерунду? — скучающим тоном произнес молодой человек. — Вас же просят по-хорошему. Пока просят. Пока по-хорошему. Прекратите на неделю отгрузку вашей продукции и получайте за это вполне приличные деньги.
— Ну-ка, валите отсюда на... — директор указал пальцем на дверь. Он трясся от ярости.
Посетитель с нескрываемым интересом уставился на указующий перст, затем повернул голову, чтобы проследить невидимую линию, служащую продолжением перста.
— Ай-ай-ай, — с расстановкой произнес он. — Не стоит быть таким неразумным, дядя. — Тут он мотнул головой в сторону своих спутников. Те мгновенно вскочили.
Один из них очень быстро оказался за спиной директора, схватил его под мышки, словно ребенка, поднял. Другой нанес директору сокрушительный удар под ребра с правой стороны.
Красное лицо директора стало сине-белым, рот приоткрылся, взгляд помутнел. Экзекутор, державший директора сзади, отпустил руки, и директор плюхнулся в кресло.
Старший посетитель опять кивком отозвал исполнителей экзекуции. Те очень спокойно, словно только что немного передвинули мебель по его просьбе, вернулись на свои места.
— Вы нас не поняли, — укоризненно произнес предводитель. — И чем дальше вы будете упорствовать в своем заблуждении — будто вы можете нас ослушаться — тем больнее вас будут бить. И не только вас, но и двоих ваших детей. И троих ваших внуков тоже. Хоть малюток пожалейте. Короче, — он поднялся, вынул из нагрудного кармана пачку денег, швырнул на стол, так, что пачка упала прямо перед директором, — если завтра будет отгрузка, у вас будут крупные неприятности.
Он повернулся и спокойно пошел к двери. Его спутники последовали за ним равнодушно и лениво, как работяги следуют за бригадиром.
Директор превозмог, наконец, тупую боль в подреберье, вытер тыльной стороной ладони крупные капли пота со лба, поспешно снял трубку телефона и стал набирать номер начальника горотдела милиции. Но того, как назло, не оказалось на месте.
Едва директор раздраженно бросил трубку, как раздался звонок.
— Алло! — зло сказал он.
— Зря вы это делаете, Александр Алексеевич, — голос был уверенным, звучал внушительно и непререкаемо.
— Что делаю? — директор сначала не понял, в связи с чем незнакомый собеседник произнес эти слова.
— Звоните Хлистунову, начальнику горотдела. Он ваш друг, я понимаю, но он при всем его желании не сможет поставить окало вас и каждого из ваших родных по милиционеру. Не отрывайте занятого человека, не звоните ему больше. Вы же получили деньги. И другую половину через неделю получите, это уже я вам обещаю.
— Кто вы такой? — директор спросил скорее по инерции, но привычке. Теперь он прекрасно понимал, кто советовал ему не отрывать от дела Хлистунова.
— Не все ли вам равно, Александр Алексеевич? И телефончик на станции не надо тревожить, пытаясь выяснить, с какого номера вам звонят. Из автомата, допустим, звонят.
Хорошо, когда из автомата звонят, плохо, когда из автомата стреляют. Вы уж мне поверьте, я знаю, что говорю.
Директор устало опустил трубку и закрыл лицо ладонями.
Через пару дней в гастрономах, павильонах, киосках, кафе прохладительные напитки местного производства исчезли по той причине, что были выпиты — началась жара, достаточно частая в этих местах в конце мая — начале июня. Но население от жажды не страдало — полки и прилавки заполнили батареи импортных пластиковых бутылок. Цены, разумеется были заметно повыше, чем на отечественную продукцию, но ничего не поделаешь, пить-то хотелось.
Прошла неделя. Завод безалкогольных напитков, закрытый по той причине, что санэпидстанция обнаружила в готовой продукции какие-то хитрые кишечные палочки, снова возобновил работу. В самый последний день вынужденного простоя директора опять посетили трое молодых людей — иных, не прежних — и вручили ему обещанный остаток.
В тот же день владелец торговой фирмы «Бета», передал тысячу долларов человеку, с которым его свел один хороший знакомый. В убытке бизнесмен не остался — четыре трейлера прохладительных напитков, разошедшиеся за несколько дней, давали возможность делать такие «отчисления».