Север помнит
Шрифт:
– Вам рассказал об этом Теон Грейджой?
– Ну да. – Станнис пожал плечами. – Но он ушел в Дредфорт вместе со своей сестрой. Они предложили свою свободу в обмен на твою. Хочешь не хочешь, но мы у них в долгу.
Давос наконец понял, в чем трудность.
– Если мы сейчас начнем штурм, Рамси, скорее всего, тут же убьет их. Вряд ли он оставит их в живых для собственного развлечения.
– Ну да, - снова сказал Станнис. – Ему, похоже, нравится играть с добычей. Я надеялся, мне удастся убедить леди Ашу не ходить туда, ведь она – ключ к Железным островам. Я сохранил жизнь ее брату, а она дала мне слово выйти замуж за сира Джастина Масси и отдать Железные острова в мое распоряжение. Она нужна мне живой. Но если мы не начнем штурм, Бастард поймет, что захватил
– Понимаю. – Ничего себе головоломка. У Давоса путались мысли, он не мог придумать подходящего решения. В любом случае, безоговорочной победы не будет, и остается надеяться, что можно будет как-то уменьшить потери. Теон предложил свою жизнь в обмен на мою, хотя точно знал, что его ждет в логове Рамси. Давос слышал много дурного о Перевертыше, но эта жертва дорогого стоит. Я не могу беспристрастно советовать Станнису, что делать.
Но если на кону стоит победа короля… наконец сокрушить Дредфорт, раз и навсегда искоренить род Болтонов… Давос жаждал увидеть, как Рамси заплатит за свои преступления. Север будет отвоеван, и война Станниса закончится. Если королю удастся одержать победу, его будут считать освободителем, и северяне с радостью помогут ему захватить Железные острова. Тогда помощь леди Аши не потребуется. И я наконец смогу вернуться домой. Давос так долго скитался по чужим краям, что уже не помнил, каково это – быть дома. Я уже забыл, как это – проснуться утром без страха, обнять жену, услышать смех сыновей.
У него сдавило горло. Зло порождает зло. Другого выбора нет.
– Ваше величество, - тихо произнес он. – Мы должны атаковать.
Станнис долго смотрел на него, потом кивнул.
– Да, - согласился он. – Должны.
Боги, помилуйте меня. В голове будто гремел барабан. Давос задыхался от чувства вины, скорби и боли.
– Ваше величество, - позвал он уходящего короля.
Станнис обернулся.
– Что?
– Я должен сказать вам. Я больше не гожусь ни в Десницы, ни в контрабандисты. – Застонав от усилия, Давос поднял руки. На льняных повязках, обматывающих бесполезные культи, хрустнула засохшая кровь.
Станнис втянул в себя воздух с таким звуком, будто его ударили в живот.
– Что за зверство?
– Это Бастард. Он отрезал мне пальцы. Все до одного, даже костей на счастье не оставил. – Впервые с тех пор, как начались его мучения в Дредфорте, Давос почувствовал, что вот-вот заплачет. Вот-вот сломается. Вот-вот пойдет ко дну. – Прошу вас, милорд. Отпустите меня.
Король стоял неподвижно, словно громом пораженный. Когда он наконец поднял голову, его лицо было мрачным, застывшим, словно зловещая посмертная маска.
– Рамси Болтон заплатит, - сказал он, и в его голосе послышался рокот бури. – Он дорого за это заплатит. Я от Дредфорта камня на камне не оставлю. Имя Болтонов будет произноситься лишь как проклятие, а от их ободранного человека останется одно воспоминание. Даю тебе слово. Нет, сир. Я тебя не отпускаю.
– Милорд… от меня теперь никакой пользы, я не смогу…
– Не припомню, чтобы спрашивал твоего мнения. – Станнис надел капюшон. – Ты никогда не отворачивался от меня, сир Давос. Ты никогда не отказывался от самых тяжких заданий, которые я тебе поручал. Ты давал мне хорошие советы, даже когда я не хотел слушать, и потерял все ради чести и верности. Так почему я должен отворачиваться от тебя?
Луковый рыцарь лишился дара речи.
– Ваше величество, я…
– Меня не интересуют твои отговорки. Ты сам, твоя леди-жена и твои дети будете получать содержание до конца жизни, и ты – мой Десница, пока я не решу иначе. А я не решу иначе. Если я паду в этой битве, люди пойдут за тобой. Приведи их в Черный замок и передай мою корону моей дочери Ширен. Если же она мертва… - Король поколебался. – Я не лорд Джон Аррен, чтобы отправлять тебя на поиски всех бастардов моего брата. Тебе много пришлось вынести, сир Давос, но, как я сказал, ты ни разу не подвел меня. Король может сам назначить своего наследника, если у него нет потомства. Что ж, хорошо. С этого момента,
Давос и так был потрясен всем, что с ним произошло, но последние слова короля повергли его в глубочайшее изумление. Мой сын сможет носить корону. Стефф или Станни могут стать правителями Семи королевств.
– Ваше величество… нет… беспалый сын краболова, рожденный в нищих трущобах Блошиного Конца… вы хотите, чтобы все восстали против…
– Боишься, что высокородные лорды такого не потерпят? – Станнис дернул углом рта, обозначив слабую, но устрашающую улыбку. – И с каких это пор я должен обращать внимание на мнение простонародья? Нет, ничего не хочу слышать. Старый Король вытащил септона Барта из библиотеки Красного замка и назначил его Десницей. А потом наступили сорок лет мира и благоденствия, и в этом больше заслуги Барта, чем Джейехейриса. Если у сына кузнеца получилось, не вижу, почему сын краболова не справится. Ты меня понял?
– Д-да.
– Хорошо. Как всегда, я ожидаю, что ты выполнишь мой приказ. Так же, как… что это?
Давос моргнул.
– Что – это?
– Вот это. – Станнис, нахмурясь, отвернулся, и тут Давос услышал звук. Отдаленный низкий гул рога – боевого рога. – Неужто остатки войска Болтонов добрались на север из Рва Кейлин? – Он повернулся к одному из своих гвардейцев. – Иди и узнай, кто идет.
Воин поклонился и поспешно вышел из палатки. Станнис крепче сжал рукоять меча, поддельного Светозарного. О чем он думает теперь, когда узнал о настоящем мече? Что все это время красная женщина лгала или ошибалась, что ее заклятья, огни и пустые речи не смогли дать ему оружие, которое подтверждает его права? Понимает ли король, что теперь всем стало ясно – он не Азор Ахаи? Впрочем, Станнису Баратеону безразлично, является ли он спасителем, о котором столько говорят красные жрецы; он все равно остается законным наследником Роберта, и плевать на все эти красивые сказки. Но пережить такое предательство… хотя Давос не одобрял Мелисандру и боялся того влияния, которое она оказывала на короля, он вовсе не радовался ее исчезновению. Жива ли она? И что случилось со Стеной?
Снова прозвучал рог. Лорд Мандерли шевельнулся.
– Ваше величество?
– Что? – Станнис весь напрягся, словно гончая, готовая броситься за добычей.
– Я… узнаю этот рог. Это один из моих.
При этих словах в душе у Давоса затеплилась надежда. Может быть, он ошибся, и не все из людей Мандерли, кто пришел с ним на Север, погибли в снегах от рук упырей? Может быть, некоторые выжили и все-таки добрались до Дредфорта, несмотря на соблазн вернуться домой, к теплому очагу? Хотя если упыри и правда идут на юг, в Белой Гавани не найти убежища.
– Один из ваших? – с сомнением переспросил Станнис. – Сир Давос сказал, что ваш сын Вилис передал войско под его командование, но я никого из них так и не видел.
Лорд Виман заинтересованно взглянул на Давоса, и тот невольно съежился. Тем не менее, Мандерли был тверд.
– Да, я в этом уверен. Если они дошли сюда, то лишь для того, чтобы сражаться за вас.
Станнис остолбенел. Он столько времени всеми правдами и неправдами изображал из себя короля, упорно настаивая на том, что люди должны сражаться за него просто потому, что у него есть на это право. На самом же деле он приобрел лишь верность горных кланов – конечно, они весьма полезны, но кроме них у Станниса оставались лишь те люди, чьи дома еще раньше принесли присягу дому Баратеонов. А Мандерли не только сдержали свое обещание, но и в самом деле пришли воевать… и в этот миг, взглянув в изможденное, встревоженное, исхудавшее лицо короля, в его глубоко запавшие глаза, Давос увидел человека, искренне удивленного и смущенного неожиданным проявлением порядочности, который уже не ожидал, что встретит нечто подобное, который даже не думал, что заслуживает такого, - и до сегодняшнего дня ему было все равно. Но в час волка, в глубоких зимних снегах, у стен, за которыми скрывается лютый враг, к его израненным и истощенным людям пришло подкрепление, и если эта битва будет выиграна, это навсегда изменит историю Вестероса…