Север помнит
Шрифт:
Он миновал последний поворот, узнал очертания комнаты, затравленно обернулся, вглядываясь в темный коридор. Никого. Наверное, оно поджидает его. Неужели ему удалось убежать? Нет, оно здесь, ждет. Оно набросится на него. Нет, здесь никого нет. Оно идет. Оно уже близко.
– Аша! – Теон ворвался в комнату. – Аша! Аша! Скорее! Беги! Нужно бежать!
Прямо перед ним на полу лежало тело его сестры. Теон рухнул на колени и отчаянно принялся трясти ее, словно ребенок, пытающийся поднять убитую мать, не понимающий, что такое смерть.
– Аша, очнись. Очнись. Пожалуйста,
До него донесся звук тяжелых шагов.
Не помня себя от страха, Теон засунул меч за пояс и положил руку Аши себе на плечи. Она слегка шевельнулась, закрытые веки дрогнули. С ее губ слетел еле заметный вздох, но она все еще была без сознания. Теон с трудом поднялся на ноги. Волоча Ашу на себе, слыша, как ее сапоги скребут по полу, он из последних сил поковылял по коридору, понимая, что в самом конце есть задняя дверь, что меч больше не горит, что чудовище идет по пятам. С каждым выдохом его тело сотрясали рыдания. Ему уже нечего бояться, но он боялся, еще как боялся. И все же страх, текущий по его жилам, придал ему небывалую силу, тот самый страх, который дает силы матери поднять телегу, упавшую на ребенка, который помогает сражаться с бесчисленными врагами, который позволяет делать то, что в обычной жизни сделать просто невозможно. Вонючка, Вонючка-канючка.
Несмотря ни на что, Теон побежал.
Впереди он увидел слабый отбеск. Это не железо, не камень, не тьма. Выход. Выход наружу. Дошли. Почти дошли.
И вдруг холодные руки схватили его сзади.
Теон придушенно вскрикнул и упал. Аша безжизненно рухнула на землю рядом с ним. Он отчаянно замахал руками и ногами, отбиваясь от чудовища, стоящего прямо над ним. Он преследовал нас, выслеживал в темноте, я даже не слышал, как он подкрался. Теон вытащил меч из-за пояса, взмахнул им, на четвереньках отползая назад. Снова послышался барабанный бой, все ближе. Теон отчаянно прислушался, понимая, что эти барабаны – их единственный шанс на спасение.
– Аша, - прохрипел он. – Аша.
Его сестра слабо пошевелилась, но у нее не было сил даже встать, не то что бежать. Но все равно Аша не сдавалась; прерывисто дыша, она протянула к нему руку.
– Теон… - Ее шепот был похож на дуновение зимнего ветра. – Кровь… легенда об Азоре Ахаи… вонзи его в меня… зажги меч… живи…
– Нет, - плача, произнес Теон. – Нет. Нет, не могу. Не буду. Не буду. Не буду.
Аша с мучительным стоном попыталась подползти ближе, но не смогла. Барабаны уже не просто били, а грохотали, и Теон услышал звон стали и крики людей. Станнис атакует. Он уже близко. Но не вовремя. Не вовремя.
Весь мир словно сжался – остался лишь он сам, Аша и жуткий призрак Рамси, нависающий над ними. Глаза Бастарда были голубыми, как летнее небо. Теон уже и не помнил, что такое лето, и вряд ли оно снова наступит. Но в его руке все еще был меч. Кровь. Чаша крови отравила Рамси, превратив его в демона. В ней есть сила. Во мне тоже есть сила. Несмотря ни на что.
Теон покрепче перехватил Светозарный и прижал к своей тощей груди, но не смог проткнуть кожу. Холодные руки потянули его назад.
Теон ткнул сильнее, ахнул и дернулся, почувствовав укол стали. Он вытащил меч, темный от крови, - его крови и крови Аши, - и пробормотал жалкие обрывки молитвы.
И наконец вспыхнуло пламя.
Светозарный ожил в его руке, красно-золотые языки пламени взметнулись, словно знамена. Теон закричал от боли, прожигающей руку, вгрызающейся в измученное и истощенное тело. Жар ошеломил и ослепил его, но он горел в нем, прижигая, запечатывая рану, придавая ему сил, заставляя идти вперед, несмотря на страдания, несмотря на грядущий конец света. Теон, шатаясь, взмахнул мечом, еще и еще, зная только, что перед ним Рамси и что он не остановится, пока не перестанет дышать. Пламя и безумие.
Он слышал, как позади него Аша пытается встать. Будь я проклят, если знаю – жив я или мертв. Шатаясь, он отступал назад, все еще рубя пылающим мечом. В спину ударила волна холодного воздуха, и от этого ему захотелось упасть, улететь. Барабаны. Барабаны. Барабаны.
Сталь звенела, скрежетала, плакала, пела. Совсем рядом раздался взрыв, и древние стены Дредфорта затряслись, словно корабль, попавший в сильную бурю. Люди Станниса выломали крепостную решетку и боковые ворота, но внутри наверняка полно мертвецов. Однако живых становилось все больше, с мечами в руках и безумной надеждой в сердце. Как и я. Как и я. Может быть, несмотря ни на что, он все еще мужчина, пусть даже искалеченный, сломленный и уничтоженный.
Ноги отказались служить Теону, и последние несколько футов до ворот он преодолел ползком. Он не смел оглянуться, чтобы проверить, идет ли за ним тварь, которая раньше была Рамси Болтоном, или он все-таки ее зарубил. Я убил его один раз, я убил его второй раз, неужели мне придется убить его и в третий? Из его горла вырвался безумный смешок. Аша где-то впереди, в ночи, среди войска. Интересно, что скажет Станнис? Я вернулся, ваше величество. Я, перевертыш, вернулся. Вы бы не выдали меня Рамси, я выдал себя сам.
Сделав нечеловеческое усилие, Теон поднялся на ноги, все еще сжимая Светозарный в обожженных пальцах. Он думал, что должно болеть сильнее, но все равно боль была ужасной. Шатаясь, он побрел прочь из охваченного хаосом Дредфорта. Впереди была беззвездная ночь, песнь снега и стали.
Сверху на него падал пепел. Кругом разверзлась огненная преисподняя, но он продожал идти, словно во сне. Голубые. Голубые. Голубые. Как лето. Как лето.
Как лето.
Какая странная, невероятная мысль. Какая непреложная, неоспоримая истина.
Мир трещал и расползался по швам. Дредфорт содрогнулся до самого основания, но Теон Грейджой даже не оглянулся. Рядом пролетали горящие камни, метательные снаряды и обломки, пылая и взрываясь, но он даже не дрогнул. Его руки почернели и обуглились, но он все еще держал Светозарный. И продолжал идти, пока, наконец, не выбился из сил. Его колени подогнулись, пылающий меч, воткнувшись в снег, зашипел и испустил клубы пара. И среди ночи, ясной, словно день, словно небеса, словно падающие звезды, словно конец света, Теон упал навзничь и заплакал.