Северный ветер
Шрифт:
Глядя на ди Нери, Ян испытывал смешанные чувства. С одной стороны ему хотелось сжать кулаки и наброситься на этого человека в отместку за те страдания, что испытала Розамунда ван Мейер и за то, что случилось с Розамундой Смит. Но с другой стороны сейчас бард был благодарен ему, ведь его мать спасена, а Гнус отправиться в тюрьму.
– Джоанна! Джоанна!- знакомый голос вернул Яна из пучины размышлений.
Повернувшись, юноша увидел проталкивающегося между мушкетерами отца. Его руки тряслись, голос срывался на крик, а глаза были красными
– Хвала Всевышнему, с тобой все в порядке!- он без устали осыпал усталое лицо поцелуями.
– Когда я пришел в себя, сразу побежал к господину ди Нери. Слава Всевышнему, мы успели!- тараторил Йозеф ван дер Веттелик.
– Не переживай, с Петрой и Рупертом все хорошо!
– Ну хватит, дорогой,- устало улыбнулась женщина.
Йозеф снова крепко обнял жену и тут заметил Яна. Лицо старого юриста мгновенно посмурнело:
– Это твоя вина! Из-за твоей глупости... Из-за твоего упрямства мать чуть было...- старший ван дер Веттелик побагровел.
– Ну хватит, Йозеф,- тихо прервала Джоанна,- Ян ни в чем не виноват...
– Виноват! Еще как! Он!..
– Простите...- еле слышно прошептал бард.
– Что?! Я не расслышал?! Повтори!- велел его отец.
– Простите,- уже громче повторил Ян.
– Я не слышу!
Уверенные шаги за спиной заставили юриста замолчать. Он увидел того, кто шел к ним и поклонился в пояс:
– Благодарю вас от всего сердца, Господин ди Нери!- не поднимая головы, выпалил он.
– Я - Йозеф ван дер Веттелик - до конца своих дней буду помнить вашу доброту!
– Полно вам, Уважаемый Йозеф,- ответил временно исполняющий обязанности мэра Эйкдама.
– Поднимите голову. Это я должен вас благодарить. За то, что сообщили мне о своем горе и позволили помочь. Но главное, я хочу попросить прощение. Ведь из-за того, что я вовремя не урезонил этого пса, он напал на ваш дом.
– Что вы такое говорите?- изумился Йозеф.
– Вы...
– Я виноват,- перебил его Сальваторе.
– Вы пострадали из-за меня. И теперь вам следует отдохнуть. Ступайте домой. Мушкетеры проводят вас. А я распоряжусь, чтобы лучший лекарь города, господин ван Бомель, осмотрел всех членов вашей семьи и оказал помощь.
– Спасибо, Господин ди Нери! Спасибо!- как попрошайка, получивший золотой, кланялся старший ван дер Веттелик.
– Ступайте,- с нажимом произнес временный мэр и подал знак ближайшему мушкетеру.
Проводив чету ван дер Веттеликов взглядом, Сальваторе ди Нери повернулся к Руду и Яну:
– Это правда, что Гнусу позволяли слишком многое,- твердо произнес он, холодными глазами буравя своих собеседников.
– Как и то, что по меньшей мере половина Магистрата будет добиваться его освобождения. Но все это не снимает с вас вины. Из-за вашей самодеятельности пострадали невинные люди.
– Ишь как заговорил,- бросил Руд с вызовом глядя на собеседника.
– Делаешь вид, что весь такой правильный и честный? Что спас нас и бедную женщину, как истинный рыцарь? Неужели забыл, почему мы вообще занялись своей «самодеятельностью»?
– Потому что господин Одвасбер мутит воду у меня за спиной,- не замечая колкостей, ответил ди Нери.
– А не догадываешься ли, зачем он это делает?- продолжал гнуть свою линию констебль.
– Ему просто не нравится, что пост Арона ван Мейера занял я, а не он. И, к сожалению, сейчас я не могу указать господину Одвасберу, где его место.
– Мне кажется, кое-кто забывает, что у нас есть еще один краеугольный камень. А именно - Розамунда ван Мейер, на которую этот кое-кто хочет повесить всех собак в округе.
Яну, внимательно следившему за обоими собеседниками, на миг показалось, что у Господина ди Нери дернулся глаз.
– Послушайте, Уважаемый Господин Специальный Констебль,- сухо произнес временный мэр, - во-первых, попрошу вас соблюдать элементарную вежливость. Мы с вами не друзья и даже не хорошие знакомые, чтобы придерживаться вашей манеры общения. А во-вторых, хочу прояснить ситуацию относительно Розамунды ван Мейер - я только хочу поймать и допросить главную подозреваемую. Что вы с Господином Одвасбером по этому поводу думаете, не имеет ничего общего с реальным положением вещей. Ваше независимое расследование лишь вредит городу.
– Слышал, Ян,- хмыкнул Руд,- мы оказывается теперь городские вредители! Считай, крысы!
– Вы перевираете мои слова,- покачал головой Сальваторе ди Нери.
– А вместо того, что бы перейти к конструктивному диалогу и начать сотрудничество - ёрничаете.
– Мы непременно перейдем к диалогу, уважаемый мэр,- последнее слово Руд будто проблеял.
– Но только после того, как закончим наше, как вы выразились, «независимое расследование». А сейчас, если вам больше нечего нам сказать, мы пойдем.
– Что ж, идите. Не смею задерживать.
– Пошли, Ян,- констебль схватил барда за руку и поволок за собой. Проходя мимо ди Нери, бард остановился на полмгновенья и, глядя тому прямо в глаза, кротко кивнул и одними губами прошептал:
– Спасибо.
***
Среди десятков суетливых прохожих, спешащих по своим честным и не очень честным делам, медленно, как сломанная телега, запряженная раненной лошадью, брели два человека и один кот. Они шли молча, не обращая внимания на шум и гам портового квартала:
– Эй! Слышали, Гнуса повязали?!- то тут, то там повторяли люди.
– Да ладно?!
– Не может быть!
– Как же теперь «Хмельная Цыпа»?
– Где теперь отдыхать?!
– Да черт с ним с борделем! Их много! Что теперь с нами со всеми будет?
– Ага...
Мьёль поводил головой из стороны в сторону, прислушиваясь к этим причитаниям. Затем кот посмотрел на Руда и Яна и важно фыркнул.
– Что ему еще?- уныло отозвался констебль.
– Как обычно смеётся над людьми,- тихо ответил бард.