Ш.Л.ю.Х.И.
Шрифт:
— Мне тоже чего-нибудь.
Я выполнил ее просьбу, не забыл и про себя и уселся в кресло напротив.
— Догадываюсь, что всякий, кто хочет вступить в организацию ШЛюХИ, должен доказать две вещи. Первое — что она женщина, и второе — что она отъявленная лгунья.
— Какое свинство!
— Вы сюда явились раздавать комплименты?
У нее дрожали уголки рта.
— Вы хотели знать, почему Мэриан солгала вам про фотографию на столе в кабинете Чака. Объяснить не просто, это потребует времени.
— А у меня только и есть, что время, еще особенный личный магнетизм и полбутылки виски на кухне.
— ШЛюХИ — не просто женское движение, — торжественно заявила она, — оно имеет политическую направленность.
— Скажите пожалуйста!
Она уловила насмешку в моем голосе:
— Женщинам надо доказать свою эффективность в политике, для того чтобы мужчины восприняли их всерьез. Вот почему мы должны объединяться с активными прогрессивными движениями.
— Какими?
— Вы когда-нибудь слышали о человеке по имени Хуан Эрнандес?
— Руководитель профсоюза сборщиков фруктов, — кивнул я.
— И о борьбе, которую он ведет с владельцами плантаций в Солнечной долине?
— И что, ШЛюХИ с ним объединились?
— Самым прямым образом, — самодовольно подтвердила она. — Мы активная организация и верим, что будущее не только за маршами и развешиванием плакатов. Мы веруем в действие.
— Как делали и в группе Баадер-Майнхоф [1] , — сухо добавил я, — и японская красная армия, и палестинцы. Все они ныне мертвы. Вы поздновато вскочили на подножку, дорогая. Терроризм изгоняют.
1
Баадер-Майнхоф — террористическая организация. (Здесь и далее примеч. перев.)
Она покосилась на меня:
— Вы и в самом деле так думаете? Ну так вот, у меня есть иные сведения. Пока это все еще в зародыше и идет своим чередом, не допуская прежних ошибок, какие были в Энтеббе или Могадишо [2] , но мы внесем свой вклад в изменение порядка вещей. Интересует вас это?
Я пожал плечами:
— Расскажите про ваш альянс со сборщиками фруктов — это ближе к делу.
— Для начала двое из нас побродили по долине. Работники там мужчины, и, как всем мужчинам, им охота поболтать с привлекательными Девушками. Мы скоро узнали, что Херб Лоури, предположительно их глава, вовсе таковым не является. Он номинальное лицо. Вся реальная сила у человека по имени Мендоза. Так что следующим логическим шагом для нас было сблизиться с ним.
2
Энтеббе и Могадишо — места совершения крупных террористических актов.
— Насколько сблизиться?
— Достаточно близко! Господи, Уилер, а как вы думаете? Она с ним переспала. Когда такие большие задачи… Словом, ей удалось сблизиться с ним и внушить к себе доверие. Потом, это невероятное совпадение, Чаку Генри поступил заказ на двести масок из папье-маше. Клиент оплатил наличными, поставив единственное условие: раздать маски бесплатно всем детям в округе. Ну, это вы уже знаете. Чак с Роной их раздали, конечно, нас заинтриговало зачем. Девушка, которую подсунули Мендозе, имела какую-то информацию. Проблема была в том, что Мендоза ее заподозрил и все время за ней следил. Она думала, что сможет отлучиться на часок вечером в прошлую пятницу и что безопаснее всего встретиться в пляжном домике Чака. Вот Стефани Чэннинг и отправилась туда на встречу, ну, остальное вы знаете.
— Это ее тело было в спальне?
Она кивнула:
— И мы собираемся отомстить за ее смерть во что бы то ни стало!
— За чью смерть?
— Ну, смерть Элис, конечно.
— Элис Медины, стюардессы?
— Я выдумала этот полет экспромтом, — призналась она. — Думала объяснить этим ее отсутствие в течение некоторого времени. На самом деле Элис — свободный художник, как и я.
— Так Стефани Чэннинг должна же была знать ее. Какого черта она не сказала?
— Стефани запаниковала и бросилась вызывать полицию, не позвонив мне. В таком состоянии, я думаю, это объяснимо. Я велела ей проявить осторожность. Сказать, что она никогда не видела девушку прежде, а просто попросила приятеля предоставить ей пляжный домик на уик-энд. Конечно, ей надо было упомянуть имя Чака, но он в это время отсутствовал, и мы имели возможность покончить с этим делом к его возвращению.
— Почему вы ей велели не опознавать тело?
— Потому что должны же ШЛюХИ думать о себе. Я не желаю, чтобы полиция вмешивалась и расстраивала нашу работу. Мы сами в состоянии найти убийцу Элис!
Для одного раза всего этого более чем достаточно, решил я. Взяв свой опустевший стакан, я пошел на кухню за добавкой. Когда я вернулся, она сидела с таким же самодовольным видом; я даже чуть приуныл.
— Значит, на фотографии на столе Генри — произнес я, — была Элис Медина.
— Разумеется!
— Так почему Мэриан Нортон сказала, что это его сестра Рона?
— Думаю, Мэриан не слишком сообразительна. Она совершенно забыла про эту фотографию, поэтому, когда вы к ней пристали, она и сказала первое, что пришло в голову. Истина в том, что Элис была в некотором смысле подружкой Чака.
— В некотором смысле?
— Ну, Чак по ней с ума сходил, а она его лишь терпела.
— Я вот своим тупым полицейским умишком стараюсь извлечь из всего услышанного хоть какое-то рациональное зерно. Ладно, вы велели Стефани не опознавать тело Элис Медины, и она не стала. Мэриан Нортон забыла про фотографию в кабинете и назвала первое попавшееся имя. Так зачем сегодня, когда я явился к вам, вы послали настоящую Рону поболтать со мной?
Она потупила глаза, потом с вызовом ответила:
— Буду откровенной, лейтенант. Я надеялась вас запутать. И для Роны, и для остальных было бы ни к чему, если б вы развернули настоящую охоту на нее. Она поучаствовала в этой маленькой лжи, будто Мэриан проработала только две недели и потому просто спутала.
— Так вот почему Мэриан переменила свое мнение насчет сегодняшнего ужина со мной. Это вы его изменили.
Она с улыбкой согласилась:
— Я решила, что пришла пора узнать точно, сколько же вам удалось нарыть.
— И сколько же мне удалось нарыть?
— Ровно столько, сколько я рассказала. — Она усмехнулась. — Сколько влезет в ваше высокомерное мужское «я».
— Вполне очевидно, что подобная изощренная хитрость пригодится в политике. Но почему вы решили, что ваша организация ШЛюХИ эффективнее полиции в поимке убийц Элис Медины?
— Мы готовы пожертвовать, если потребуется, всем, чтобы найти убийцу Элис. Ненавижу хвастаться, лейтенант, но когда говорю «всем», подразумеваю нечто потрясающее.