Шагай вперед, мой караван...
Шрифт:
Гарри не сдвинулся с места. Левон вопросительно и гневно поднял бровь.
– В чем дело? Ты не расслышал меня?
– Я хочу получить развод. Ведь вы тоже не заинтересованы сохранять этот брак. Нам нужно договориться.
– Я сказал: Вон отсюда! Мне с тобой не о чем договариваться.
– У меня куплены билеты в Ереван - туда и обратно,- взмолился Гарри.
– Я еду за семьей. Мне не так легко было собрать на это деньги.
– Ты действительно ждешь, что я тебе посочувствую? Оригинал... И у тебя хватает совести напоминать мне, как и за чей счет ты их собирал?
– Усилием воли погасив гнев в глазах, Левон добавил почти елейно: - А ты поезжай, дружок. Развод от тебя не убежит. Привози семью. А там поглядим. Может я и соглашусь отпустить тебя на все четыре стороны. Билет-то на когда взял?
– На 21 мая.
– Через 10 дней, значит. Ну-ну.
Гарри явно струхнул, поняв, что не рассчитал соотношение сил. Спокойная, даже зловещая уверенность в себе отца Инги настораживала его, выбивала почву из-под ног. Он поднялся, ссутулив плечи и опустив голову. И уже в дверях, совсем как провинившийся школьник, проговорил:
– Простите меня, если можете, Левон Давидович. Я не думал, что все это так обернется. Я не хотел причинять Инге такую боль. Вы - чудесная семья. Мне искренне жаль... Простите.
– Он выскочил на улицу, так и не подняв глаз на Левона.
– Жаль ему, - пробормотал Левон сквозь зубы.
– Сдрейфил. Только и всего. Такие не знают ни раскаяния, ни сострадания. Такие ходят по трупам.
Он взял телефонную трубку, вышел на задний дворик и позвонил Давиду.
– Зайди к нам, сынок. Поговорить надо.
Глава 65
На следующий день, в субботу, Лане удалось-таки уговорить мужа поехать с ней к директору института на party. Левону очень не хотелось, но он понимал, что должен это сделать ради жены. Они рискнули, наконец, первый раз оставить Ингу одну.
Дом директора, как и следовало ожидать, находился в одном из самых богатых, самых фешенебельных районов Лос-Анджелеса. Ему, конечно, было далеко до дворцов кинозвезд, располагавшихся там же, на Сансет бульваре. Но скромным эмигрантам, коими считали себя Лана с Левоном, и этот трехэтажный особняк с видом на океан показался роскошью. Один из двух его бассейнов привлек внимание Левона, как инженера. У него отсутствовали бортики, и вода свободно переливалась через края. Благодаря такому хитроумному приему, поверхность бассейна зрительно сливалась с лежащим ниже океаном, составляя с ним как бы одно целое.
– Знаете, как называется такой бассейн?
– сказала подошедшая к ним Сара.
– Swimming Pool Infinity.
– (“бесконечный бассейн”) - И это еще не все его достопри мечательности. Пойдемте, я покажу вам продолжение. Хозяева не возражают, чтобы мы разгуливали, где хотим.
Войдя в дом, они спустились на этаж ниже и оказались в кабинете Дэни. Одна из его стен представляла собой огромный аквариум, в котором плавали небольшие скаты, осьминоги, змеевидные мурены. На декоративных камнях, с ленивой пластичностью перебирая щупальцами, лепились разноцветные живые кораллы и актинии. Несли свою вахту вертикально застывшие морские коньки.
– Этот аквариум, - объясняла Сара, - одновременно является стеной бассейна. Когда там кто-то плавает, отсюда его хорошо видно. А у того, кто плавает, полная иллюзия, что он в компании этих милых морских существ.
– Потрясающе!
– пробормотала Лана, следя за пестрой живой лентой, зигзагами носившейся из конца в конец аквариума.
– УДэни богатое воображение.
– Дэни только поддерживает дом в надлежащем виде, - возразила Сара.
– А создавал все это его отец. Он был известным сценаристом.
Они вернулись в гостиную с механическим роялем посередине. Гости были повсюду - в выложенной красным гранитом кухне, в детской, в домашнем джиме и биллиардной. Сам Дэни укрылся в своем кинозале, показывая кому-то на экране во всю стену семейный фильм. Похоже, все тут чувствовали себя достаточно непринужденно - свободно разгуливали по дому, общались друг с другом и с супругой шефа - молоденькой немкой невзрачной наружности. Все, кроме Ланы и Левона, которые не знали куда себя приткнуть и чем заняться.
Во дворе хлопотали несколько официантов, обеспечивающих catering на дому. На привезенных с собой складных столах они расставили большие чаны и противени под блестящими металлическими крышками, разложили салаты со всевозможными дрессингами, неизменную пиццу нескольких видов, фрукты, десерт. В больших пластмассовых баках с колотым льдом плавали банки с пивом и прохладительными напитками.
На угощение никто никого не зазывал. Гости обслуживали себя сами. Лана с Левоном, не привыкшие к таким “босяцким”, как они считали, аля-фуршетам, чувствовали себя стесненно.
Неожиданно рядом оказался хозяин, обнял обоих за плечи и по- приятельски спросил:
– Why aren’t you eating anything? Don’t you like the menu? (Почему вы ничего не едите? Вам не нравится меню?)
– Oh, come on, Dani.
– Пересилив чувство неловкости, Лана назвала шефа, как все в институте, по имени.
– We are just getting started. (Ну что вы, Дэни. Мы уже приступаем.)
– Mister Procophev, glad to see you at my place (Мистер Прокофьев, рад видеть вас у себя), - вежливо обратился хозяин к Левону, вполне логично решив, что муж и жена должны носить одну фамилию.
Лана едва удержалась, чтобы не фыркнуть. На лице Левона ни один мускул не дрогнул.
– How long are you here? (Как давно вы здесь?)
– Six years (Шесть лет), - ответил Левон бойко.
– Did you settle in OK?
Хоть эта фраза была ему не слишком понятна, Левон интуитивно догадался, что хозяин интересуется, как они устроились в Америке, и на всякий случай, чтобы не попасть впросак, повторил любимое выражение сына, заставившее Дэни улыбнуться:
– So-so.
– Your wife is a great employee (Ваша жена прекрасный работник),- сказал Дэни, благосклонно взглянув на Лану.
– You should be proud of her (Вам следует гордиться ею).