Шах помидорному королю
Шрифт:
— Когда выйдет, я пришлю. Дайте адрес.
Все взгляды устремились на Веру. Она отрицательно мотнула головой: не надо. Журналистка из большого города не могла бы оценить такую предосторожность. Но Володя знал свой Путятин. Получить через местную почту бандероль с номером газеты — это полный крах всей конспирации!
— Мы будем следить за вашей газетой, — обещала Вера, и в ее словах Володе почудилась некоторая угроза: «Попробуй про нас соврать!»
Единственный мужчина, карауливший на подходах к пакгаузу, вызвался проводить представительницу молодежной
— Вы попали сюда кружным путем, — твердил провожающий, — есть другая дорога, куда короче…
Не мог же Володя заявить, что прекрасно знает в этом городе все кратчайшие пути, дыры в заборах и перелазы. Пришлось покорно следовать за серой курткой с вязаным воротником.
— А где можно выучиться на журналиста? А как туда поступить? А трудно ли сдать экзамены? А девочек там больше, чем мальчиков?… — Сопровождающий засыпал Володю вопросами.
Иллюзия, что этот юнец феноменально любознателен, продержалась у Володи недолго.
«Он меня переиграл! Какая к черту любознательность! Ловкий способ перехватить инициативу — он спрашивает, я отвечаю. Он в тени, я под лучом прожектора. Но он не учел, что опытный человек может извлечь кое-что полезное и из такой ситуации. Например, я начинаю догадываться, какую роль он может играть в команде воинствующих девчонок. Советник! Серый кардинал!»
Поток вопросов не кончался. Ладно, пускай считает себя победителем. Узнать, кто он, не составит большого труда. Очки с толстыми стеклами, серая куртка с вязаным воротником, хлипкое сложение… Достаточно назвать эти приметы инспектору по делам несовершеннолетних Нине Ворохановой или Вале с ее приятельницами Альбертовной и Даниловной.
Володя рассчитывал, что распрощается со своим провожатым возле водокачки. Там есть штабеля просмоленных шпал. За ними можно укрыться, снять парик, стереть с лица грим.
Но не тут-то было. Володин сопровождающий изъявил самое горячее желание усадить дорогую гостью в вагон. Началось нудное препирательство.
— Не беспокойтесь, пожалуйста, я без багажа.
— Вы не знаете, какая у нас посадка. Билеты продают в последнюю минуту.
— Не беспокойтесь, у меня билет будет.
— А вдруг ваш вагон окажется в конце?…
Серый кардинал явно намеревался увидеть собственными глазами, что представительница прессы действительно покинула Путятин, а не направилась за дополнительными сведениями, например, в милицию.
«Ей-богу, я сейчас тресну его сумкой по голове!» — в отчаянье подумал Володя.
Но, как правильно говорил Лев Толстой, в жизни всегда следует ожидать неожиданное. Спасение явилось в образе королевского гонца из классической трагедии.
Миссия гонца в шлеме и латах издавна заключалась в том, чтобы явиться в самый острый момент, брякнуть оземь алебардой и прокричать: «Дон Педро! Тебя требует король!» Коротко и ясно. После такого приглашения никто не даст за жизнь дона Педро ломаного гроша, то есть дырявого песо.
Путятинский гонец не носил лат и не брякал алебардой. Джинсы как у всех, майка с иностранными буквами, но явно отечественного кооперативного производства. Лет примерно тех же, что и Володин сопровождающий.
Гонец вывернулся из-за серого тесового забора и буркнул:
— Спицын, привет! Тебя Джека ищет. Ты кому натрепал про Максика Галкина?
«Спицын?» — Володе тотчас вспомнились слова Вени прошлой ночью в засаде: «Спицын — заячья душа». И рассказ Васьки про стычку в дискотеке. Так вот кто оказался единственным мужчиной в воинствующем сообществе юных каратисток. Трусливый Спицын. Потрясающе!
Надо было торопиться к поезду, но Володя не уходил. Он не собирался заступаться за Спицына — еще хуже навредишь. Он ловил каждое слово гонца. Претензии Джеки Клюева ставили советника Веры Соловьевой в цепочку лиц, причастных к тайне «Болотной крысы» — жемчужины из коллекции Максика Галкина.
Но должно же что-то разъясниться из оправданий Спицына! Нет, напрасные надежды. Минуты летели, а Спицын все еще не проронил ни единого слова. И не проронит!
Спицын плакал навзрыд. Спицын заливался горючими слезами. Спицын задыхался от горловых спазм.
«Профессионал», — с уважением подумал Володя.
Издали донесся шум поезда.
— Ребята, не ссорьтесь! — провозгласил Володя и со всех ног кинулся к станции.
Ни о каком избавлении от маскарада в удобном закутке за шпалами не могло быть и речи. Володя чувствовал на спине цепкий взгляд. Рыдающий Спицын все-таки умудрится проследить за представительницей прессы до самого перрона.
Вот и перрон. Поезд уже подошел. Володя одним махом взлетел по каменным уступам и смешался с толпой пассажиров. Он успел вовремя. Поезд стукнул буферами и отчалил. Володя под прикрытием толпы прошествовал с перрона на вокзальную площадь, не посмел навестить ни мужской, ни тем более женский туалет и присоединился к очереди на автобусной остановке…
Ни минутки лишней на избавление от грима и парика!
Покорившись судьбе, Володя поднялся по ступеням автобуса и выбрал местечко у окна — можно всю дорогу сидеть спиной к попутчикам, изображая чрезвычайный интерес к пейзажам и почесывая украдкой темя под париком.
«Про каратисток мне написать все-таки надо. Обязательно. Я им скажу в своей статье все, что не мог сказать в лицо. А в редакции объясню, что для полной конспирации мне надо подписаться женской фамилией. Допустим, Ольга Кречетова. Сразу видно — псевдоним. И никому в голову не придет, что Ольга Кречетова пишет про наш Путятин».
Кто-то с маху шлепнулся рядом, донесся запах одеколона. Вульгарный запах на Володин вкус.
«С соседом, кажется, не повезло. Придется сразу обрезать его комплименты».
Сквозь завесу из каштановых локонов Володя видел мужскую загорелую руку, сплошь в золотых перстнях. Пока шла посадка, сосед ерзал на месте и нервно перебирал пальцами, кого-то выглядывал среди пассажиров. Хоть бы увидел знакомых. Или девушку посимпатичней.
Но сосед никуда не пересел. Остался. Когда автобус тронулся, Володя успел на миг обернуться.